Читать интересную книгу Во все Имперские ТОМ 11 Непобедимое Солнце - Альберт Беренцев

друзья — Старшие русских кланов, разумеется. Так что по мне — пусть приглашает своих. Вообще, русская политика — это очень забавно, господа. Я получаю здесь у вас искреннее наслаждение. Как в цирке. Хоть вы и лишили меня моего халявного миллиарда золотых рублей...

***

Через пять минут холм и правда наполнился моими парнями. Ну как парнями...

Старшему Шаманову было, например, уже за восемьдесят. Двоюродный дед моего друга Шаманова оказался древним благообразным эскимосом, правда, очень маленьким, ростом старик был с восьмилетнего ребенка.

Зато молодым был Старший Пушкин. Ему оказалось не больше тридцати, судя по всему моего кореша Пушкина, который сейчас находился с Ладой в Павловске, Старший заделал, когда ему самому было лет тринадцать.

Что безусловно делало Старшему Пушкиных честь, и как АРИСТО, и как мужчине...

Еще прибыл Старший Железновых, его неодаренный, но любимый сын-бастард служил у меня в наёмниках, через него я и смог склонить барона Железнова приехать поддержать меня.

В общем-то на этом нормальные Старшие кланов у меня закончились, дальше пошёл разнообразный треш.

Граф Мухожуков, Старший клана своего непутевого родича, служившего мне, прибыл в окружении роя жирных мух, чем поверг господ-либералов в шок.

В еще больший шок их поверг Валерий Периайтович Чумновский, распространявший вокруг себя омерзительное зловоние. Чумновский, взобравшись на холм, прежде всего осведомился о своем брате, который пропал в Желтороссии вместе с моим Петей, но сообщить чумному барону мне было нечего.

Семён Семёнович Прыгунов, приехавший поддержать меня по моему приказу, весь трясся от ужаса. Он явно не бывал ранее в столь благородном обществе, все больше сидел у себя в Псковских болотах.

Барон Рукоблудов вел себя гораздо свободнее, он махал палицей и орал, что готов тут всех перебить ради меня, пока я не пояснил Его Благородию, что убивать никого не нужно. Нужно просто поднять руку, когда я скажу.

Герцог Эриксон, дядя моей телохранительницы Сигурд, был высоким блондином и почти не говорил по-русски.

Корень-Зрищин, член моей Лицейской ложи, хоть и был Старшим клана, но остался после указа Павла Стального без герба и титула, а еще без языка, который ему отрезал чистой магией один из Жаросветовых у Петропавловки. Впрочем, руки у парня были на месте, даже две, а значит проголосовать за меня он мог...

Хуже было другое. Корень-Зрищин был единственным членом своего клана, всех остальных Павел Стальной успешно уничтожил.

И это было всё. Больше я никого собрать не осилил.

Старшим Глубиных была мама князя Глубины, которая ненавидела своего сына за то, что он так и не женился и не продолжил род. Так что уговорить её приехать поддержать меня Глубина не смог, да он вроде не особо и пытался...

Еще я пытался подкупить Старшего Цветковых, клана, потерявшего магию, но Старший Цветков находился в запое и к переговорам не был способен совсем.

А больше никого найти я просто не успел...

Вот это сборище самых худородных и презираемых АРИСТО во всей Империи и было моей группой поддержки, от них сейчас зависело, кто наденет корону — я или подонок Михаил.

Впрочем, поддержать меня приехали еще трое попов.

Архиепископ Новгородский Зосима, архиепископ Псковский Никифор и кардинал Риццо из Рима. Последний представлял группу воинственных католиков, которая согласилась поддержать меня в обмен на слово магократа, что я, став Императором, сниму все ограничения на закупку вооружения для рыцарских церковных орденов.

Ибо сейчас рыцари имели право покупать только стрелковое оружие, но не тяжелую технику. Это ограничение, разумеется, не касалось Мальтийского Ордена, но тот был скорее личной структурой Павла Вечного, а не частью Римской Церкви. А потом вообще был почти полностью уничтожен. Кстати, обещание возродить Мальтийский Орден я кардиналу Риццо тоже дал...

Увидев моих людей Церкви, Кабаневич чуть не порвался от негодования:

— Это еще кто такие? Что они здесь делают?

— Это архиепископы, — пояснил я, доставая смартфон, чтобы в случае чего подкрепить свои слова ссылками на исторические документы, — В Земском Соборе 1613 года они участвовали, наравне с магократами.

— А католик... — Кабаневич указал на одеяние кардинала.

— Он кардинал, по статусу даже выше архиепископа.

Кардинал отвесил Кабаневичу вежливый поклон.

— Боюсь, что герцог прав, — вздохнул Полётов, — Католики в Земском Соборе 1613 года не участвовали. Тогда это была другая церковь.

— Мда, но сейчас-то одна...

— Кардинала придется отклонить, при всем моем уважении, — высказал Полётов видимо общее мнение, — Но Псковский и Новгородский архиепископы право голосовать безусловно имеют.

Я извинился перед кардиналом, заодно заверив его, что раз он приехал, то я в любом случае выполню его требования, когда стану Императором, как и обещал. Тем более что рыцари-орденцы на БТР и танках — это реально круто.

— Парий тоже убрать! — потребовал ненасытный Кабаневич, — Парии на Собор 1613 года не допускались. Однозначно.

Вот здесь уже даже спорить было бесполезно. Я и сам отлично знал, что кланы-парии на Земский Собор тогда не пустили. А значит, не пустят и сейчас. Хотя я рассчитывал, что прокатит, но не фортануло...

В результате голосов Чумновского и Корень-Зрищина я лишился.

— А Шамановы и Эриксоны — нерусские кланы! — продолжал бушевать Кабаневич, герцог совсем разъярился, увлеченный спасением мира от Крокодила, — Что они тут делают?

— Пусть Его Величество рассудит, — перенаправил Полётов вопрос Бонапарту, — Он независимое лицо. Обращайтесь к нему, герцог.

Франк пожал плечами:

— Я не силен в русской истории, господа. Но даже мне известно, что на Московском Земском Соборе Багатур-Булановы были не только кандидатами на престол, но и выборщиками. И этот клан тогда не считался русскими. Они были хазарами. Так что прецедент. Извините, герцог, вы не правы. Хазары в Земском Соборе участвовали, значит, и шведами с чукчами можно.

Ну слава Богу.

По крайней мере, голоса Шаманова и Эриксона я сохранил.

Однако герцог из последних сил докопался до Дрочилы:

— А вот этот вообще холоп...

— Магократ, — перебил я, — О чем имеется запись в гербовнике. И он единственный в своем клане, если не считать его жены, а значит он Старший. И русский. Не пария. Комар носа не подточит, герцог.

Кабаневич наконец-то заткнулся, впервые за последние полчаса.

Дальше ему крыть было нечем. К Мухожукову, Железнову, Пушкину и Прыгунову докопаться было без вариантов. Все они были из древних и благородных кланов, хоть и нищих по меркам Империи.

Однако, прикинув, я понял, что, лишив меня