Это всего лишь тонкая душа
Лаура, darling, ты не беспокойся
Здесь нет людей нормальных, ты пойми,
Ведь умница же ты, и не уродина
Живем в грязи, и в поисках тени,
Но это наша "истерическая" родина
Ты стих меня просила написать
И обещала подарить свидание
Не заставляй меня опять страдать,
И поскорей исполни обещание...
2009 год
* * *
Анне Карениной с любовью
Я к вам пишу – чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Алкоголичка поневоле,
Умна, красива и не бл...дь.
Но вы, к моей несчастной доле
Хоть каплю жалости храня,
Вы не оставите меня
С подругой пьяной в мюзик-холле
Сначала я молчать хотела;
Поверьте: моего стыда
Вы не узнали б никогда,
Когда б надежду я имела
В натуре, хоть в неделю раз
Я в Ашхабаде видеть вас.
Чтобы не слышать ваши речи,
На рожу вашу не смотреть.
И в день печальный нашей встречи
Ваш лик с презреньем лицезреть.
Но, говорят, вы нелюдим;
Хоть не мудак, но хмырь на танке,
А мы... на раутах блестим,
И пьем "Кампари" на гулянке.
Зачем вы посетили нас
В глуши забытого селенья?
Скажите, вы не пид...рас?
Не в состояньи ль опьяненья?
Смирив со временем (как знать?),
По сердцу я нашла бы друга.
Не Абрамовича, а вдруг...
Была бы я ему супруга
А дальше - нах его послать...
Джордж Клуни?... Нет, ему на свете
Не отдала бы сердца я.
То в высшем суждено совете...
Я с головы до пят твоя!
Вся жизнь моя была залогом
Свиданья верного с тобой;
Я знаю, ты мне послан богом,
Косой, горбатый и кривой...
Ты в сновиденьях мне являлся,
Незримый, ты мне был уж мил.
Твой взгляд тупой меня убил,
Скажи - ты, часом, не дебил?
И где же ты так долго шлялся?
Давно... нет, это был не сон!
Ты чуть вошел, я обомлела,
От счастья чуть не околела.
И в мыслях молвила: вот он,
Хоть и кривой, но не г...дон!
Не правда ль? Я тебя слыхала:
По "Скайпу" ты со мной болтал.
Мой слух ты матом услаждал,
Пока "Кампари" попивала...
И в это самое мгновенье
Не ты ль, тупое привиденье,
В прозрачной темноте мелькнул.
Проникнул тихо к изголовью,
И громко радостно икнул?
Кто ты, мой ангел ли хранитель,
Или зловредный искуситель:
Мои сомненья разреши, -
Налей-ка водки для души!
Но так и быть! Судьбу мою
Отныне я тебе вручаю,
Перед тобою слезы лью,
Вали отсюда, умоляю!
Вообрази: сижу одна,
Я в доску пьяна у окна.
Никто мне не нальет, в натуре,
Никто меня не понимает.
Рассудок мой изнемогает,
И молча гибнуть я должна
Без водки, пива и вина.
Я жду тебя: налей, скотина,
Надежды сердца оживи.
И сигарет давай купи
Недалеко от магазина.
Кончаю!!! Страшно перечесть...
Стыдом и страхом замираю...
В оргазме радостно ораю
Но мне порукой ваша честь,
Маман не знает, что ты здесь,
Теперь исчезни, - умоляю!!!
2009 год
* * *
Храни Господь Милосердный всех нас!
Мне кто-то позвонил сегодня. Для чего?
Ко мне давно уже никто не ходит...
И он, покинув неудобную тюрьму,
С надеждою к двери на цыпочках подходит.
Наверное, ВААД, случайный друг,
Я чеки принесу, ты только сядь. Послушай!
Ведь мы же человеки, вдруг,
Меня услышав, ты всплакнешь, не плюнув в душу...
Я попытаюсь рассказать подробно,
Как рисовал холсты, от счастия сгорая,
Как пропасть там создать, где было ровно,
О чем просила мама, умирая,
Как плакал Феликс,
М-кину ручонку в своей седой морщинистой сжимая.
О жизни, и о смерти, - вот она стоит и ждет в сторонке,
Я приговор ее отсрочить умоляю...
Я расскажу Вам, отчего я плачу,
И почему мне в Б-га тяжело поверить...
И отчего боюсь я неудачи,
О ком грущу, зачем хочу продать свою тюрьму,
А Вы же просто пожелайте мне удачи,
Мне - клоуну больному, никому...
Теперь уйдите, но не хлопнув дверью,
Окончив бесполезный разговор,
Я тихо плачу, я уже не верю,
Что страшный мой смягчится приговор...
Мне очень больно, если мама их не видит,
Но я надеюсь, и страдаю как никто,
Не может быть, что Б-г жестоко ненавидит,
Меня, и маму, мой народ, - за что?
Но я не знал, те двери открывая,
Что будучи сама больна, рванувшись в ночь,
Мне баночкой бульона дорогая,
В который раз уже пытается помочь.
И над отчаяния бездонной пропастью,
Когда уже идти совсем не можется,
От страха, от жары, от боли,
Спасен до завтра Арлекин от одиночества...
Идет он, плача, жалкий, но счастливый,
Канатоходец глупый, никакой,
Больной, усталый, и трусливый,
Ведом ее усталою рукой.
Он знает, - рядом добрая, родная,
Которая умеет все простить,
Он хочет с ней проститься умирая,
Ее и заюшек успеть благословить...
Он в чем-то был не прав, всего и не упомнишь,
С ним было не легко, и некого винить,
Но Коломбину он зовет на помощь,
И просит не порвать связующую нить...
И пусть совсем один на этом "шарике",
Невесел снова он больной потеет в свитере,
Зато ведут его в пути его "фонарики",
Три здесь, и в Небе два,
Совсем немного в Питере...
Я знаю точно, чьи Руки и Крылья, большие и малые,
Меня хранят и в горе поддержать стараются,
Чьи поцелуи детские, и взрослые усталые,
От страха Бездны удержать пытаются...
Но я сорвусь когда-нибудь, наверное,
С отчаяньем не в силах больше драться,
Ты шла всегда со мною рядом верная,
Теперь иду один,
Все тяжелей в дороге улыбаться...
И если упаду, и стон раздастся,
Но ты мое прощанье не услышишь,
Ты знай: я там, я с Феликсом и с мамой,
Мы вас храним,
Я знаю, ты сейчас письмо мне пишешь...
Я вас люблю,
Тебя и деток,
Отца, И Игорешку с Леной,
Серегу, Катеньку и Раю,
И если плохо, - здесь я, рядом,
Я вас от грусти ежедневно охраняю.
Но Б-га попрошу: "Услышь, дай мне защиту,
Мне прежде здесь надолго нужно задержаться,
Чтоб с детками и бегать, и смеяться,
Их баловать, пить радостно вино,
Дай жить, дай долго жизнью наслаждаться,
И верить в то, что можно, и дано!"
А если ты случайно оступишься,
Тебя и здесь я от паденья сберегу,
И ты с детишками мне очень часто снишься,
А большего просить я не могу...
2009 год
* * *
Ничего, что не все сложилось
И не так, и не тех мы любили
К нам судьба проявила немилость, -
Мы тонули в крови и в пыли
Мы, забыв о дожде и деревьях,
Захлебнувшись жаром пустыни,
Проливали тяжелые слезы
В тот песок, что, увы, не стынет
Тот песок, что легко забывает
Засыпая солдат упавших
И в ботинках у них застревает
Здесь никто не считает павших
Ничего, что один я и брошен
И что страшно на этом свете
Что в туннеле просвет завален
И спасение в первой ракете
Жизнь украдена, мифы развенчаны
Дома нет, и в карманах - ветер
Нас покинули все наши женщины
Нам остались лишь наши дети
Их зовут Н. и М.
Их волосики пахнут сладко
Их улыбки для мамы и папы
Слаще самой большой шоколадки
Мои маленькие котята,
Говорящие на иврите,
Иногда мы уходим куда-то
Но вы память о нас храните
Мы идем за водой и хлебом
Поклониться убийце-солнцу
Но смеются родные мордашки
В небольшом проеме оконца
Это значит, что мы вернемся
Потому, что нельзя по-другому
Их доверчивые улыбки
Освещают дорогу к дому
Потому, что нельзя иначе
Мы всегда возвращаться будем
Огорчения слезы пряча
В повседневности страшных буден
Папа может сопеть в постели
Мама рано уйдет на работу
Но при деле, иль не при деле
Дарим вам мы любовь и заботу
Мы стараемся жить подольше
Мы попробуем быть сильней
Будь, судьба, ты всегда благосклонна
К тем, кто любит своих детей
Как-то нужно нам жить сегодня
По возможности, верить в Б-га
И поддерживать ваши улыбки
Чтоб не скучной была дорога
Чтобы вы никогда не узнали
Одиночества, горя, потерь
Я хочу, чтоб другими вы стали, -
Не такими как я теперь
Пусть несется ваш смех барашком
И без устали бегают ножки
И отсутствуют пусть какашки
Там где ваши лягут дорожки
Пусть всегда наша "фея зубная"
Вам кладет под подушку сюрпризы
А ночами, недосыпая,
Терпит ваши смешные капризы
Нет добрей и любимее мамы
Дети скажут, что их тревожит
И, уставшая на работе,