Читать интересную книгу Почему и нет? Часть вторая - Александр Головчук

  Перед тем как заснуть еще раз пробежался по событиям последних десяти месяцев своей жизни.

  Почти десять месяцев тому я проживал в городе Риге, да еще и в другом времени, а именно в конце двадцатого столетия, но случай и некие могущественные силы, не спрашивая моего мнения, зашвырнули меня сюда, в июньский зной Смоленской губернии Российской империи 1810 года. Попал короче. Без права возврата. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Ну и что делать было. Только одно - выживать и адаптироваться к новым для себя реалиям. В общем - жить. Наживать друзей и врагов, приобретать авторитет и положение. Я выбрал военную стезю, зная о близкой войне с Наполеоном. Ну и завертелось. Приключениями меня этот новый мир просто баловал, порой даже сверх меры, как на мой вкус.

  Я принимал участие в ликвидации контрабандного канала доставки фальшивых ассигнаций в Россию, искал клад Сигизмунда, а также попал в группу людей, которые создают новую службу контрразведки Российской Империи. Вот так вышло - с суконной рожей да в калашный ряд. Кстати, мне от сильных мира сего лучше как-то подальше быть, некомфортно мне с ними, но судьба как назло все время с этим непредсказуемым контингентом сталкивает. Очень не скучная и насыщенная жизнь от июня 1810 до марта 1811 года. Всего несколько дней тому, я встретился с еще одним попаданцем, своим 'братом по шпаге' и лучшим другом Вадимом. А вот сегодня установил связь с еще одним - Толиком. Такая вот вкратце история.

  Следующий день, который выпал на последний день страстной недели, прошел в хлопотах, как и предполагалось, вовсе не служебных. Поскольку завтра - Пасха, то все заботы только об этом. Все-таки православный люд Империи отодвигал все дела в сторону и праздновал Воскрешение Христово. Наверное, это и правильно. На Руси Пасха считалась 'царем дней' и 'праздником праздников', а разве я не русский? Только представился начальству по прибытию да передал пакеты. Служба начнется после праздников. Ну и ладно.

  И я, как и многие жители города, направился к Успенскому собору. Почему к собору, а не в собор? Да потому, что туда попасть не было никакой возможности, настолько плотно он был заполнен теми, кто пришел заблаговременно. Но и в толпе прихожан, стоящей у порога Храма, была слышна хоть и слабо служба, которая велась в самом соборе. По крайней мере, когда диакон возвещал 'Христос воскрес' ясно было слышно и на площади. Акустика в соборе - великолепна. Народ дружно отвечал 'Воистину воскрес', но порой слышались и совсем неожиданные ответы. Так мой сосед справа, пожилой мужичок в праздничной одежке, явно был рыбаком, поскольку под нос шептал ' А у меня рыба есть!'. Сосед слева, щеголь в модной одежке и казенной треуголке, который отвечал 'Карты здеся!', во второй раз - 'Хлюст здеся!', а в третий - 'Тузы здеся!' был явно завзятым картежником. Хм, и грешник к тому же. Такое просить... А вот молодая девушка, что стояла чуть впереди, между возвещениями просила у Бога, что и положено просить девушкам ' Жениха хорошего, в сапогах да пригожего, да не на корове, а на лошади'. Тихонечко так, но я расслышал.

  Каждый в этот день мог попросить исполнения своих самых потаенных желаний. Ну и я - как все.... Каких желаний? А не скажу, на то они и потаенные.

  Я стоял, слившись с толпой в своей прежней, добротной солдатской шинели, которую вынужден был временно носить взамен офицерской, пока еще мокрой после чистки. Да оно и неплохо вышло, служилый в толпе простого люда был своим, никто не косился.

  Уже завершилась 'полуношница', окончен Крестный ход и теперь шла праздничная заутренняя служба и Пасхальная литургия. Припозднился я, конечно, нет у меня еще опыта, ну некому было дать православное воспитание, потому и не знаю многого. Да не беда - была бы душа готова принять Бога, канонам обучиться недолго, было бы желание. Независимо от моей воли толпа внесла меня в Собор, замещая собой выходящих людей, не выдержавших духоты или по другим причинам покинувшим храм. Меня, даже без особой давки, буквально вынесло к отцу Андрею, тому который принимал мою первую исповедь. Ну, не чудо ли?

  Несмотря на народное скопление, он узнал меня, хотя и видел-то всего несколько раз, а разговаривал вообще единожды. Разглядев под шинелью ворот офицерского мундира, он тепло улыбнулся. А перед причастием, до чтения причастной молитвы, спросил:

  - Служишь, как и хотел?

  - Да, батюшка.

  - Был ли в бою, раб божий Сергей? Познал ли, принял ли труды и раны за Веру, Отечество и Государя как награду наивысшую?

  - Был, батюшка. Познал и труд и раны.

  - Не осрамился видать, коль так отмечен... Служи и далее. Благослови тебя Господь. Ступай уж. Христос воскрес!

  - Воистину воскрес!

  Я отошел в сторону, уступая место другому человеку, для которого у отца Андрея тоже нашлась пара добрых слов. Тот уступил другому... И еще....

  Как он умудряется к каждому найти ключик? Откуда в этом, в общем-то, довольно строгом даже суровом человеке столько доброты и искренности?

  На душе у меня было светло и странно, покой и волнение одновременно. А ничего странного-то и нет, просто - Христос воскрес!

  Вечер на второй день Пасхи был посвящен встрече в офицерском собрании, где в череде прочих дел обмывался мой новый чин и награда. Круг приглашенных был расширен практически до полного списочного состава обер и штаб-офицеров смоленского гарнизона.

  Так уж совпало, что гарнизонная система с марта месяца претерпела коренные изменения. Списочные батальоны и губернские роты уходили в прошлое. Все. Они отныне заменялись Внутренней Стражей. Так что эта встреча в офицерском собрании была своеобразным прощанием сослуживцев с привычным налаженным бытом. Очень скоро большей части офицеров придется перейти в линейные пехотные полки или артиллерийские бригады, а другой части - сменить армейские мундиры на мундиры нелинейных частей нового воинского формирования.

  Как говорится, с днем рождения, Внутренние Войска. Вот и в этой реальности вы появились по указу Императора Российского, изданному в январе 1811 года.

  Прекрасно осознавая неотвратимость войны с Наполеоном Бонапартом, Российское правительство в 1811 году наметило меры, способные укрепить действующую армию. Одной из них было утвержденное в том же январе этого года Указом для Воинской коллегии решение о принятии всех гарнизонных войск в военное ведомство. И как сказано в этом документе, приложить все силы и старания для сформирования из гарнизонных батальонов 13 пехотных и егерских полков.

  В Смоленске, как и в остальных губернских городах Российской Империи, имелся гарнизонный батальон в составе 4 рот и Губернская гарнизонная рота. Всего пять рот. Для полноценного военного гарнизона - недостаточно, а для поддержания порядка - явно избыточное количество.

  'Но так как из числа гарнизонов сиих должно полагать некоторою часть людей к полевой службе неспособных, то представилось нужным выбрать из каждого гарнизонного батальона в состав пехотных полков токмо по три роты...'.

  В соответствие с этим расписанием три роты Смоленского гарнизонного батальона совместно с таким же количеством рот Ахтиарского, Акерманского и Киевского гарнизонных батальонов формируют Пензенский пехотный полк, местом формирования которого определен город Феодосия. Не ближний край.

  А четвертая рота Смоленского гарнизонного батальона по-прежнему остается гарнизонной. Помимо этого находящиеся во всех губерниях губернские роты принимаются в военное ведомство и соединяются с гарнизонными ротами и батальонами в определенном порядке, приобретая вид дву-ротного полубатальона.

  'Роты сии расположатся в Губернских городах и состоять им на внутреннем гарнизонном положении.... Сиим образом составленные внутренние дву-ротные полубатальоны, находясь в совершенном воинском ведении и порядке, будут отправлять все то служение, которое для охранения внутреннего спокойствия нужно'.

  Надо сказать, что губернские гарнизонные войска финансировались до января 1811 года из средств Губернских правлений, а, следовательно, крайне плохо. Военный министр генерал от инфантерии Барклай-де-Толли, принимая в ведение военного ведомства гарнизонные части, информировал императора об их жалком состоянии. В результате Император Александр I подписывает именной указ, данный Военному министру об удовлетворении нижних чинов Губернских рот и штатных команд амунициею и прочими вещами от Гражданского ведомства. 'Дошло до сведения Моего, что нижние чины некоторых Губернских рот и штатных команд, переходящие в военное ведомство, по ветхости и недостатку амуничных вещей, терпят нужду в одеянии, и безобразят вид, приличный заслуженным воинам.

  Я поручаю вам (Барклаю) вменить в непременную обязанность Командирам гарнизонных полубатальонов настояние, чтобы нижние чины Губернских рот и штатных команд при самом соединении их с полубатальонами удовлетворяемы были от Гражданского ведомства всем тем, что только следует им по 811 год, и имели бы амуницию в должной исправности.