Читать интересную книгу Новый Чайльд Гарольд. Поэма - Алексей Козлов

У Мэри был барашек

(Песенка)

У Мэри – это чудоБарашек белый был,За девочкой повсюдуПокорно он трусил.Поутру рано в двери,Закутаная в плед,Бежала крошка Мэри,Барашек белый вслед.На улице и домаОн был девчонке мил,Она любила ТомаИ Том её любил.Но как-то через двериБаран покинул дом.Ушёл барашек Мэри.Пропал любимый Том.Поют о счастье струны,Сад полон дивных роз,А очи Мэри юнойПолны мольбы и слёз.У Мэри (это чудо)Барашек белый был.За девочкой повсюдуПокорно он трусил.

Широкое Вещание

Ты тянешь судьбу тяжелее свинца,Как маленький мальчик у стяга.Знай – одиноко стоять до конца —Честное слово – отвага!Многие люди тебя не поймут,Пусть жизнь убивают беспечно.Как всё на земле, эти люди умрут,Ничто в этом мире не вечно!Уж я не желаю несчастья врагу,С друзьями хочу веселиться!И если вам чем-то я не помогу,То я предпочту провалиться.Ты тянешь судьбу тяжелее свинца,Как маленький мальчик у стяга,Знай – одиноко стоять до конца —Честное слово – отвага!

I. Приглашение к Столу

Читатель! Автор этой книжки,Совсем юнец, не так давноЛюбил лишь девичьи лодыжкиИ полусладкое вино.Любил валяться на кровати,Журнал с картинками листать,Любил свои влеченья, кстати,Перу стальному доверять.Не колесил по разным странам,В пожаре бабушку не спас,А если был он хулиганом,То это, право, лишь на час!Диапозон сего герояМог потрясти небесный свод:ОТ Карла Маркса – до «Плейбоя»,От Ницше – до наоборот.Не может он никак проснуться,Тоскует он, когда зовутС энтузиазмом окунутьсяВ общественно полезный труд.Когда судьба весьма суровоБралась за автора на «ять»,Он не грустил, старался слово,Однажды данное, держать.Не врал, в бою не «делал ноги»,Любя ответ, ценил вопрос,Издательств обивал пороги,А потому был часто бос.Как только мог, чурался драки,Пил пиво, водку и вино,И не любил в кромешном мракеВ чужое наступать говно.Пока творец далёк от склонаНелёгкой жизни, и не стар,Прими ж легко и благосклонноЕго не слишком длинный дар.

Моя мечта туда влекома,Где ведьма вьётся на метле,На службе раб и шут, а домаНаместник Бога на земле.

Песенка

Веруйте в сказку лучистую!Слушайте нынче и вновьСтарую песню английскую«Всё, что нам нужно – любовь!»Все вы, бегущие тыщами,Пьющие чай и кефир,Пойте, стуча каблучищами:«То, что нам нравится – мир!»Крепко забытое вспомнится!Старое явится вновь!Всё, что хотите, исполнится,Если есть мир и любовь!

II. Шут

Слоны и пальмы КарфагенаОт нас не в силах заслонитьИсточник светлый Ипокрены,Мы разрешим ему забить…Кого!? Ты – мой хохлатый птенчик,Чей клюв прозрачнее цветка!Фальцетом зарыдал бубенчик,Дрожат миры, клонится венчик,Все ждут явленья дурака.Растёт. Растёт. Растёт, как просо…Гульф – это мира паруса.На голове скрипят колёса,Вращая щётками глаза.Растянуты в ухмылке губы —Довольно тягостных примет,Не ерихонские ли трубыРодить готовы свой фальцет?Шут – отраженье высшей власти,Зеркальный образ без стекла.Изобразить людские страстиТвоя рука ему дала.Колпак – пародия короны.Лишь дураку разрешено,Соломиной колебля троны,Не лить кровавый сок в вино.Спроси надменного поэта,Засунув бороду в бокал:– Что ты сказал? К чему всё это?– К чему? К чему? Когда б я знал!

Песенка

Яичница-болтушка!Люби меня тайкомИ гладь меня по брюшкуЖелезным молотком!

Аргонавты

Уже понятно, что пространство глухо,Времён борзые стары и незрячи,Слепней гоняет бледная старухаХвостом надежды от быка удачи.И лишь любовь сияет нам во мраке —Маяк всех маяков, светил светило…Давай же развернём былые стягиИ вспомним то, что с нами было.Давай не будем слушать злого хора,Т за руном, плетённым Веком Пыли,Как аргонавты, строго, без упораОтправимся, не зная, где мы плыли.Давай на вёсла возлагать ладони,Фиксируя немолчное движенье,И наши жизни в выдохе и стонеПусть обретают смысл и направленье.Зима была темна. Кругом ветрило.Носился мусор по дремавшим весям.Расплавленная грязь внезапно стыла.И было много криков, мало песен.В забытый сад мы возвращались редко,Дни наплывали, как волны рефрены,И скрежетала ивовая клетка,В Эдем спуская наши злые члены.В минуту скорби вспоминать ли Бога?Нет, наши гордые, неслыханные шеи(Плевать на них – она нам не подмога!)Возложим на алтарь, как две лилеи.

III. Воронеж

Воронеж! Я – в своей отчизне!Здесь, как костяшки в домино,И лучшие мгновенья жизни,И всякой мерзости полно!Когда б я был Назон, Гораций,То б я воспел среди холмовИ ослепительнейших граций,И омерзительных жлобов,Луга, зелёные долины,Снега, волнующие кровь,И вас, церковные руины,За то, что вы воскресли вновьИ в куполах сверкает злато,Войны последней кровь и прах,И грусть последнюю солдатаВ смертельных, гибнущих глазах.Минуты счастья и измены.О, я готов обрушить ницСвои надменные коленаПред прелестью твоих девиц.Во дни томительных сомненийЯ буду данником твоим.Пускай с холмов сбегут ступени,А мы с холмов сбежим по ним.Когда б мне дни мои вернули:Под мостом каменным, легки,На санках коридором улицС тобой летим мы до реки.Любовь, где ты?Где наше братство?Неужто наши жизни – сонПред отчуждением пространстваИ поступью иных времён?Уходит день. Немые далиОбъемлет тягостная муть…Без сожаления и печалиНельзя на прошлое взглянуть!

Песенка

Здесь мы любили!Любили здесь нас!Други! Я предал кого-то хоть раз?Знаю, что скажет за мною любой:– О мой Воронеж!Навеки я твой!О мой Воронеж!Мне в радость и гореЭти холмы золотые и море!Радость, что вижу я их поутру,Горе, что с этой любовью умру!О мой Воронеж!Пусть в чёрную безднуЯ упаду, пропаду и исчезну,Но и оттуда вернусь я живым.О мой Воронеж!Мы рядом стоим!О мой Воронеж!Вот солнце восходит.Люди приходят и люди уходят,Но над тобою не властны года.О мой Воронеж!Ты будешь всегда!Скоро ли, братья, увижу я сноваУлицу детства – проспект Кардашова,Каменный Мост, обувной магазин?О мой Воронеж!Я Верный твой сын!О мой Воронеж!Скопленья народа.Здесь к ним явилась любовь и свобода,И, изменившись с течением дней,Я иногда вспоминаю о ней!О мой Воронеж!Холмы и долины.Для одиночества нету причины.Видно с холма далеко-далеко.Если ты счастлив, мне тоже легко.Пусть я уйду, как волхвы под горою,Пусть я исчезну под хладной землею,Но и оттуда я крикну без сил:О мой Воронеж!Тебя я любил!

Конец ознакомительного фрагмента.