Читать интересную книгу Звездные врата. Суд на Янусе. Победа на Янусе - Андрэ Нортон

Властители Неба своим могуществом возвысили гортиан над прочими обитателями лесов, взяли их под свое покровительство- точно так же, как любой лендлорд может дать приют бродяге или беглецу с поля битвы мечей. Но вот Властители Неба оставили эту планету — и что теперь будет с Гортом?

Ветер трепал знамя графства Стар, сделанное из кожи морода. Кинкар с’Руд замер у флагштока, устремив взгляд на дальнюю гряду холмов. Он стоял, открытый гетрам, на вершине сторожевой башни и зорко следил за всем, что передвигалось по земле голубых полей Стира. Его фигуру облеплял плащ, искусно сшитый из полосок мягкого меха свардов, добытых им самим высоко в горах. Кинкара нельзя было назвать гигантом, соперничающим в росте с Властителями Неба, но он был очень силен для своих лет и давно превзошел своих наставников в искусстве владения мечом. Он рассеянно положил свою узкую шестипалую руку на шершавые камни парапета. Жесткие складки знамени шуршали над его головой.

Кинкар сам вызвался пойти в караул днем. Его тяготила атмосфера интриги, воцарившаяся в замке после появления Джорда. Джордом владела уверенность в том, что уход Властителей Неба — это начало новой, прекрасной жизни для Горта. О Трое, что он говорит?! Кинкар прищурил зелено-голубые глаза, косо посаженные на юном лице, пытаясь разобраться в смутных предчувствиях.

Он, Кинкар с’Руд, был сыном Дочери Графства и, по праву родства, должен стать правителем Стира после того, как Вэрда с’Джастарда возьмут к себе Трое. Но если бы Кинкар покинул Стир, то хозяином стал бы Джорд. С тех пор как Кинкара привезли из города в это удаленное графство, он успел наслушаться всякого и теперь хорошо представлял себе, с чем придется столкнуться, когда Вэрд уйдет в Царство Теней.

Во время торговых странствий Джорд собрал немало сторонников, отбирая надежных, лично преданных ему людей. Похоже, он просто чуял выгоду для себя. Иначе как можно объяснить его появление два дня назад? Джорд вернулся из дальних странствий, приведя с собой шумную компанию всякого сброда. Сам он говорил, что приехал рассказать об уходе Властителей Неба, но странное совпадение — это случилось как раз в тот момент, когда Вэрд слег в постель и стало ясно, что он уже не поднимется. У Вэрда разболелась старая рана, подтачивавшая его силы вот уже много лет.

Уж не собирается ли Джорд навязать Кинкару битву мечей за право владения Стиром? На эту мысль наводило все его поведение в последние дни. И все же на прямую провокацию он не мог осмелиться. Ведь после Кинкара Стиром должен был бы стать Джорд, и потому вызвать ссору означало обречь себя на изгнание. Джорд это хорошо понимал. А он был слишком практичен для того, чтобы поставить на карту свое будущее ради одного лишь устранения Кинкара. Оживление Джорда после ухода Властителей Неба явно было вызвано иной причиной, что-то стояло за его бесконечными рассуждениями о том, какая настанет теперь жизнь. Кинкар не мог понять, в чем тут дело, и это не давало ему покоя. Джорд никогда ничего не делал, не обеспечив себе мощной поддержки. Сейчас он с трудом скрывал свое торжество.

Своей матери Кинкар не помнил. Остались только неясные сновидения, в которых жили какие-то неяркие краски, аромат цветов и тихий плач в тени ночи. И имя — Анора, Дочь Графства Стир. Но никогда рассудок его не мог примириться с тем, что Анора и Джорд — брат и сестра. Джорд не раз давал ему возможность убедиться в том, что в основе всех их отношений гнездилась ненависть.

С’Руд родился в Терранне, городе Властителей Неба. Когда его привезли в Стир, он был еще настолько мал, что ничего не помнил о путешествии. С тех пор он ни разу не видел равнины, начинавшейся сразу за горной грядой. А сейчас ему уже и не хотелось туда. Ведь Властители Неба покинули их планету, и кому может прийти в голову стремиться в опустошенный город, в котором зияют огромные дыры на местах, где прежде стояли корабли? Это все равно, что вторгнуться туда, где покоятся давно умершие — они сильно разгневаются, если их сон будет нарушен.

Он не мог понять, почему они решили уйти. Пришельцы сделали так много хорошего для Горта — так почему же они вновь поднялись на борт своих кораблей? Он, конечно, слышал богохульственные сплетни, которыми упивались люди Джорда: якобы Властители Неба не хотели открывать жителям Горта свои тайны — дарованное им бессмертие и секрет их удивительного оружия. Доходили до него и слухи, что сами Властители Неба спорили об этом. Некоторые хотели подарить свои знания гортианам, а другие считали, что этого делать нельзя. Поговаривали даже, что те, кто хотел открыть тайны Неба, собирали боевые отряды гортиан. Они хотели поднять мятеж. Но Властители удалились, и против кого теперь восставать — против пустого неба? Наверное, в час своего ухода они прокляли этот мятежный мир.

Ветер не стал холоднее, но Кинкар поежился. Среди его народа были знахари, которые своей волей могли исцелять разные болезни. Насколько же сильнее, должно быть, могущество Властителей Неба! Неужели оно настолько сильно, что хватило одного их слова — и морозы не пришли. А придет ли за холодами время пробуждения к жизни? И снова он поежился.

— Сын Дочери!

Воображение увело Кинкара так далеко, что, оборачиваясь на зов, он схватился за рукоять меча — столь неожиданным оказалось пробуждение к реальности. Из люка башни показалась голова Риджена. Оруженосец Вэрда не стал подниматься выше.

— Сын Дочери! Стир хочет поговорить с тобой.

— Стир… он…? — Кинкар не договорил; ответ можно было прочитать в глазах Риджена.

Хотя Вэрд слег много дней назад, Кинкар до сих пор не решался поверить, что конец недалек. Старый военачальник бывал нездоров и раньше, он уже настолько приблизился к Великому Лесу, что, казалось, мог слышать шелест ветра в его ветвях. И все-таки каждый раз он возвращался, и снова Стир оказывался крепко зажат в его иссохшем кулаке. Невозможно было представить себе замок без Вэрда.

Кинкар на секунду задержался в зале перед входом в комнату лорда, чтобы стащить шлем и сбросить накидку. Затем он вошел, держа обнаженный меч за лезвие, чтобы подать его рукояткой своему сюзерену.

Несмотря на теплую погоду, в очаге горел огонь, на кровати лежала гора сплетенных из меховых полосок одеял — что-то вроде кокона вокруг сморщенного тела. Вэрд сидел, опершись спиной на подушки. Лицо его казалось бело-синим пятном на фоне темного меха, но взгляд был ясен, и он даже смог в знак приветствия прикоснуться скрюченным пальцем к рукояти меча.

— Сын Дочери, — голос его слабо шелестел, жизни в нем было куда меньше, чем в глазах старика. Затем наступила тишина, будто Вэрд вложил в эти слова все оставшиеся в нем силы. Но он тут же снова поднял палец, знаком приказывая Риджену открыть крышку сундука, придвинутого к кровати.

Под пристальным взглядом Вэрда Риджен извлек из сундука три свертка и развернул их. Кинкар увидел пластинчатые металлические латы, радужно отливавшие змеиной кожей, меч в ножнах и, наконец, узорчатую накидку, на груди которой красовался незнакомый Кинкару герб. Юный воин привык думать, что он знает все боевые доспехи Вэрда, ведь в отрочестве ему частенько приходилось их чистить. Но ничего подобного юноша раньше не видел. Должно быть, эти вещи сделал настоящий художник, и вряд ли где-нибудь можно было увидеть равные им, разве только в оружейных Властителей Неба.

Латы, меч и накидка лежали в ногах кровати, и Вэрд, прищурясь, смотрел на них.

— Сын Дочери, — указующе поднялся дрожащий палец. — Возьми свое наследство…

Кинкар прикоснулся к чудесным латам. Но, как ни взволнован он был подарком, в нем шевельнулось беспокойство. Церемонное обращение Вэрда внушало какую-то смутную тревогу.

— Благодарю тебя, Стир, — начал он несколько неуверенно, но Вэрд нетерпеливым движением руки заставил его замолчать.

— Сын Дочери… возьми… это все твое наследство… — задыхаясь, проговорил он.

Кинкар крепко сжал латы. Наверное, он ослышался. По всем законам Горта, ему, Сыну Дочери Графства, полагалось значительно большее, чем пластинчатые латы, меч и накидка, как бы хороши они ни были!

Риджен, приблизившись, поднял накидку и широко ее развернул, чтобы Кинкар мог хорошенько разглядеть герб. Тот чуть не задохнулся от изумления — настолько странны были эти изломанные линии молний, между которыми поблескивали звезды. Кинкар облизнул пересохшие губы. Ведь это же… это же…

Сморщенный рот Вэрда скривился в подобие усмешки. «Сын дочери, — прошептал он. — Сын Властителя Неба — вот твое наследство».

Пластинчатые латы выскользнули из онемевших рук Кинкара. Потрясенный, он обернулся к Риджену, ища поддержки. Но оруженосец лишь согласно кивал.

— Это правда, Сын Дочери. Частью ты — кровь и плоть Властителей Неба. В тебе течет и наша кровь, но место твое — там, у Властителей. До нас дошли слухи, что мятежники собираются разыскать всех подобных тебе. Они замышляют дурное.