Эльфа хихикнула.
— Ну так сам же говорил: первый закон магии: «Подобное притягивается к подобному». Это же для меня новые знания будут! Познаний жажду я! Вон Адам Еву познал — и как интересно получилось? А? Ну? Ну-у? Учитель! Сэнсеюшка ты моя ненаглядная! Ну что тебе, жалко, что ли?
— Жалко! — отвечал самец. — Потеря миллиардов, а с твоими аппетитами — и триллионов энергоинформационных сгустков, — вещь несомненно вредная и буржуйская.
Самка альвов хихикнула ещё гнуснее.
Меж тем, в процессе его уклонения от её попыток прижаться к нему, они, совокупно извилистым шагом, — но приближались ко мне. Я решил: пусть приблизятся. И вдруг что полезное услышу?
Однако, услышал.
— В лагерь иди! — отмахнулся самец. — Там тебе большой выбор совокупляторов найдётся. Эльфы светлые, эльфы тёмные, гномы-орки-хоббиты и прочая волшебная фауна! Отчепись, говорю!
— Ого! — думаю. — Любопытный мир!
Но тут блудная альва сказала вообще невероятное:
— Гурушка ты моя тантрическая! Открою тебе тайну я, тайну страшненькую! Нету в лагере базовом народов волшебных! Одни оборотни мерчендайзеров, разный вид принявшие, тусуются тама!
Самец хрюкнул невнятно и произнёс, с придыханием:
— Народиков волшебненьких — сказать надо было. Для полноты формулировочки.
— И тогда ты мне отдашься, милый? — вздохнула она.
Он снова хрюкнул и снова невнятно. Потом произнёс:
— Хватит уже вздыхать, как монашка под бармалеем. Без бармалея.
— Так это из меня мечтательность выпирает, — мурлыкнула она.
А в голове моей мысли вскружились заклинанием «воздушный вихрь». Какие интересные новости! Самка альвов желает родить полукровку от хуманса, потому что неведомые оборотни «мерчендайзер» захватил все тела светлых? Это что ж тут деется-то? Ужасы-то какие! А, плевать! Захватить их — и обратно! Мать Пауков сама разберётся, кто там оборотень и что с ним делать.
Сжимаю мечи покрепче и выскакиваю из кустов. Направляю на них клинки.
— Стоять! — говорю. — Именем Матери Пауков объявляю вас пленниками. Идите за мной, если хотите получить хорошее посмертие.
Они переглянулись и посмотрели на меня как первая жрица ЛЛлосс на сушёного слизня, философствующего посреди её тарелки. И вместо страха на их лицах читалось лёгкое удивление.
— Слушай, ты, придурок лагерный, — сказал самец. — Игры толкиентнутых хоббитологов начнутся завтра. И я сильно сомневаюсь, что твои мечи прошли проверку мастеров игры. Шибко они у тебя на настоящие похожи.
— Что-о?! — подумал я. — Мечи, изготовленные под наблюдением самой ЛЛосс — всего лишь — «похожи на настоящие»?
Сейчас я покажу вам — «похожие»!
Я завертел «вихрь смерти» и неспешно зашагал к ним. Шаг. Шаг. Свистят, рассекая воздух, клинки. Нарезаемые кусочками ветви кустов опадают наземь.
Шагах в трёх от них останавливаюсь и снова направляю на них мечи.
— Похожи на настоящие? Всего лишь?
Альва бледнеет, прячется за самца и вцепляется ему в плечи, — в поисках защиты.
Презрительная усмешка кривит мои губы.
Самец без оружия. Нет даже кинжала. Но если бы и был — он скован хваткой за плечи. Воистину, самки альвов — самки безмозглые!
Самец вздыхает и повторяет мои мысли вслух:
— Редкая баба понимает, что она дура. И не потому, что дура, а потому, что баба.
Самка не понимает. Он поясняет действием. Удар каблуком по подъёму ноги, удар затылком назад, разбивая нос, шаг влево, правым локтем назад, по печени. Судорожно сжатые на его плечах пальцы разжимаются. Движение корпусом — и самки валится на колени позади него.
— Сюрприз, — говорит он и наставляет на меня нечто. Амулет? Нет, магический фон отсутствует.
Свист. Удар. Кисть «отсыхает», расслабляются пальцы, отпуская меч. Он вываливается, втыкается в землю и покачивается. Снова свист. Снова удар. Я обезоружен.
Он прыгает вперёд, выбрасывает ногу. Удар под моё колено сбоку. Словно зацепившись за меня, словно используя меня как точку опоры, он бьёт второй ногой. Я падаю. Он садится сверху на мою грудь и приставляет своё оружие к моему плечу. Я скашиваю глаза. Если выстрелит, сустав будет раздроблен.
— Знаешь, что это такое, придурок? Это моя личная разработка. Тебе что-нибудь говорят такие слова, как «искровой разряд в жидкости»? Или «электромагнитная пушка», известная также как «рельсотрон»?
Вижу, что нет. А зря. Я, касатик, соединил вместе две разработки. И получил кое-что рабочее. Револьверный игломёт, маза твою фака. Искровой разряд в жидкости даёт начальное ускорение, а дальше идёт классический рейлган. Или как его там называют. Я ничего не изобретал. Я соединил две старые разработки в одну. В надежде, что тёмные силы электричества откликнулся. И они таки откликнулись!
Вполне рабочая хреновина ближнего боя. И никаких атомных батареек, питание от банального гражданского электрошокера. Прикинь, да? Так что это не ты нас, а мы тебя в плен берём. Дернёшься — покалечу. Дёрнешься дважды — расчленю и прикопаю поблизости. Ву компрене, анклфака?
Пытаюсь применить амулеты. Ничего не происходит. Такое ощущение, что между мной и амулетами некая незримая стена, точнее — плёнка.
Дело плохо.
Лежу на спине, руки вдоль туловища. На мне сидит вооружённый неизвестно чем самец. У нас подобное оружие неизвестно. Ногами он контролирует прижатие к земле моих рук. Одну свою руку, с этим оружием, он положил мне на нижнюю челюсть, удерживая мою голову ухом к земле. Вторая держит у моего горла кинжал. И, между прочим, это мой кинжал.
Сбоку, там, куда повёрнута моя голова, лежит на боку самка. Она приподнимает голову, её взгляд скользит по мне, потом её глаза расширяются и она начинает шипеть в сторону спасшего её хуманса. Вот-вот и дурная альва разразится громкими воплями. Но оседлавший меня прерывает её намерения простыми словами:
— Проверь его мечи на остроту.
Она как будто запинается обо что-то, молча встаёт, подходит к моим мечам, тянет палец прикоснуться к лезвию. Мои губы словно сами искажаются в ухмылке. Но тут снова:
— Стой! Лезвия могут быть отравлены.
Моя ухмылка угасает. Опасный противник. Там, у нас, в мире над Подземельем, альвы опаснее хумансов. Тут же, видно, наоборот. Парализующий яд, — я же за пленниками вышел, а не для жертвоприношения чужой крови своей богине! — не сработал.
— Ну а теперь, когда некоторые дурные мальца успокоились, давай-ка, касатик, побалакаем заслегка о делах наших скорбных.
Итак.
Оружие у тебя настоящее. Не знаю, можно ли твоими мечами бриться, но вот вывести в расход всю игрушечную шоблу без затачивания, таки вполне. Как два пальца об асфальт.
Дальше.
Уши у тебя, касатик, зело интересные. Или свои, натуральные, а тогда ты всамделишный эльф, — или, что гораздо вероятнее, они есть результат пластической операции. А это денежка и изрядная.
И каковой у нас первый вывод напрашивается из всех возможных?
Первый вывод прост, как мычание трицератопса. Ты — киллер. И должен грохнуть кого-то на данной игре. Или самого кого-то, или родственника кого-то. И, в таком случае, почему мы не должны убивать тебя, если ты решил потренироваться на нас?
Вывод второй, из числа возможных. Ты — детёныш какого-то много укравшего «нового г'усского», решивший оттянуться по-настоящему, как в фильме «Охота на индюшек». То бишь, устроить себе, любимому, «Королевскую охоту», в смысле — охоту на человека. И, раз уж «акела» прыгнул на нас, но промахнулся, — к твоему праву умереть добавляется твоё право слегонца помучиться перед издохнуть. Как там в рекламе? «Ты — достоин этого!»
В общем, так. Или ты говоришь правду. Или я сейчас начинаю с повреждения твоих плечевых суставов, — это пара ударов кинжалом, доли секунды. Потом — колени. Потом привязываю к дереву и принимаюсь делать тебе БОЛЬНО.
Одна булавка плюс знание биологически активных точек чжэнь-цзю, это много-много боли без риска умереть от болевого шока.
Между нами присутствует взаимопонимание, касатик? Тогда колись до самой сраки.
Итак, кто — ты?
Говори.
Я нашёл взглядом глаза самца. Жёсткие глаза. Этот сделает всё, что обещал, и даже добавит сверху, не сомневаюсь. А если?.. Да что я теряю, в конце-то концов!
— А можно, — говорю, — покажу?
— Кажи, — соглашается он. И усмехается.
А я закрываю глаза. И даю себе повеление изменить тело. Тело тёмного эльфа на тело светлого эльфа. Во мне, где-то там, на самом краю сознания, присутствует опасение, что данное изменение будет невозможно, как и попытка воспользоваться амулетами. Но — хвала Ллосс! — всё происходит в штатном режиме. Открываю глаза. Красных тепловизоров больше нет. Нормальные зелёные глаза лесных эльфов. Со зрачками.