class="p1">Б*ять! Б*ять! Б*ять! Где я??? Не мое тело! Не мое лицо! Я впал в ступор.
Из зеркала на меня смотрел… худенький мальчик лет тринадцати с белыми волосами, серыми глазами. Его верхняя часть туловища и левая рука были замотаны в бинты. Через правую половину лица проходил страшный шрам. Вы сериал про «Физрука» видели? Там у главного героя шрам на щеке. Вот удлините его, чтобы проходил через бровь, сделайте толстым в полтора сантиметра и красным. Вот такую «красоту» теперь мне носить.
— Сын?
Так, соображай Володя — палки, зелья, мантии… Похоже я в мире Гарри Поттера. Вот не думал, что у меня такое посмертие будет. Идиотизм! Это же бред, детская сказка. Я пару раз натыкался в интернете на, так называемые, фанфики. Дурость откровенная, а вот, поди же ты, сам попал в такую ситуацию. Белыми там были Малфои. Они слуги безносого. Мда-а, видимо, я за «темных» играю.
— Да, — сказал я севшим голосом.
— Все хорошо?
— Да.
— Может зелье?
— Какое?
— Сна без сновидений.
— Что со мной было? Как это убрать?
— На вас напал гиппогриф. Раны, нанесенные магическими существами, не убираются. Это навсегда.
— П*здец, — выругался я по-русски. — Дайте зелье.
Блондин подошел ко мне и поднес к губам какую-то склянку с сильным травяным запахом. Я послушно выпил и провалился в сон.
Глава 2 Больница святого Мунго
Я лежал на белоснежной простыне и пялился в потолок. Не понимаю — как это возможно? Меня задрал большой бурый или гималайский медведь на поляне в тайге. А теперь я здесь, в теле тринадцатилетнего пацана по имени Драко Малфой. Эту рожу украшает огромный шрам, который меня совсем не красит. Тело исполосовано когтями. Хорошо хоть, между ног все нормально.
Я все жду, что прозвенит будильник и я очнусь в родном Владивостоке, в своей высотке, а из окна будет виден Тихий океан. Все это воспринимается как игра, как сон! Я же Владимир Александрович Тенецкий, «Володя-живодер», кандидат экономических наук, преподаватель налогов и налогообложения в Дальневосточном университете, шестидесятилетний мужик, у которого трое внуков. Но никак не малолетний волшебник-недоучка по имени Драко Малфой. Верните меня обратно в мое тело!
Но сон не спешил развеиваться. Я засыпал в теле подростка и просыпался в нем. Сны не приносили блаженное забытье. В них, как в кинофильме, проходила вся жизнь мальчика по имени Драко — друзья, метлы, школа, родители, Поттер, скандалы, сплетни, деньги. Как в кино — я просто смотрел фильм о чужой жизни. Меня не трогали эмоции прежнего владельца, но и не было его умений. Я видел, как мальчик играет на рояле, фехтует, катается на лошади, учит заклинания, варит зелья и многое другое. Но это было просто «кино». Я вот смотрел фильм «Чужой», а убивать пришельцев не могу. М-да, засада.
На вторые сутки моего пребывания пришла красивая блондинка. Из снов я знал, что это Нарцисса Малфой — мать Драко. Она плакала, обнимала меня, что-то там говорила. А я? А меня это не трогало, сидел пришибленный и не знал, как себя вести с ней.
Дважды в сутки ко мне заглядывал целитель Сметвик. Спрашивал самочувствие, оставлял зелья на тумбочке. Я ему признался, что плохо помню прошлое, в голове туман. Он заверил, что это пройдет и память вернется. Знал бы ты, мужик, кто тут на самом деле поселился.
На третьи сутки меня посетил Малфой старший в сопровождении черноволосого мужчины с крючковатым носом. Память услужливо подсунула информацию о том, что это Северус Снейп, мой крестный, декан, лучший друг отца, зельевар и еще много чего-то там.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Снейп.
— Пока лежу все нормально. А как встану — очень грудная клетка болит и ребра. Целитель сказал, что я здоров и ничего болеть не должно.
— Это фантомные боли, — ответил крестный. — Пройдут через дня два-три.
— Долго я пробуду здесь?
— Как только пройдут фантомные боли, поедешь домой, — ответил Люциус. — Сметвик сказал, что у тебя проблемы с памятью. Это правда?
— Да, отец. В голове туман. Помню все частями. Я знаю, что умею фехтовать, но, если дать шпагу, у меня вряд ли что-то получится.
— Нарцисса будет в ужасе, — усмехнулся Снейп, — ты не сможешь играть на рояле.
— Смогу… наверное. Вальс смогу «На сопках Манчжурии», «полонез Огинского», вроде как «К Элизе» помню.
— У-у-у! Люциус, можно я к тебе в гости не пойду? Мне дорога моя нервная система и мой слух.
Люциус рассмеялся. Я тоже выдавил из себя подобие улыбки. Снейп посмотрел мне в глаза, и голова заболела. Обхватив ее руками, я закрыл глаза и тихонько застонал.
— Блок. Хороший блок. Я такого никогда не встречал.
— Раньше ведь не было! Он как открытая книга.
— Видимо то, что Драко чуть не погиб, сыграло свою роль. Окклюментный блок очень мощный. Это даже не щит и не стена, а просто темнота. Ничего нет. Дамблдор не сможет его ни прочитать, ни внушить что-то.
Голоса доносились как сквозь вату. Голова болела нещадно. Мне на плечи опустились чьи-то руки. Я не стал открывать глаза. Кто-то поцеловал меня в макушку и обнял.
— Сейчас пройдет, — раздался надо мной голос… Снейпа.
— Угу, — ответил я.
Интересно, а почему Снейп, а не Люциус? Я вроде как его сын. Это он должен тут бегать вокруг меня, а не Северус. Ладно, оставим на потом. Боль стихла, я открыл глаза и поднял голову.
— Сегодня вечером к тебе придут авроры и директор школы, — сказал Люциус, глядя мне в глаза.
— Что говорить?
— Что ты помнишь?
— Я подошел к животному, поклонился и сказал, что это животное. Все. Зверь напал.
— Тебе рассказывали технику безопасности? Кто-то тебя страховал? Где был профессор? Что делали другие дети? Зверь был привязан?
— Насчет привязан — не помню. Техника безопасности — сказал, что надо поклониться ему. Никто не страховал, все стояли в шагах двадцати от меня. Хагрид был с Поттером, что-то там ему рассказывал.
— Вот это и расскажешь. Напирай на то, что профессора рядом не было и ничего тебе не объяснили.
— Хорошо, отец.
Люциус посмотрел мне в лицо долгим задумчивым взглядом, затем развернулся и вышел. Все это время крестный меня обнимал. Малфой старший ревнует? Или просто ему плевать на сына? Ничего не понимаю. Снейп отошел от меня и направился к выходу.
— Директор хочет поговорить с вами