сон. Меня срубит за десять секунд, едва я коснусь подушки. И хотя бы временно не буду вспоминать ее.
Но этого хватает только до утра. Как только свет проникает в комнату и касается век, а адреналин в мышцах и венах стихает, — снова воспоминания берут верх. Снова руководят мной.
Она ушла, не оставив ничего. Только образ, который постоянно теперь плыл перед глазами. Она не была моим идеалом. Я знал, какая она избалованная отцовскими деньгами девочка, знал, что у нее завышенные требования ко всему. Но и успел понять, какая ранимая внутри и нерешительная.
Такая взрослая и самостоятельная с виду, но попавшая в ловушку чьих-то намерений. Это был контраст, которого я еще не встречал. Когда у человека есть все, а он просит тебя подарить на память настоящий поцелуй. Потому что не будет больше таких в новой жизни. Нежно. Будто первый раз. Она целовала и наслаждалась, хотя и утверждала, что это ничего не значит. Запоминала и откладывала в душе, хотя у нее была возможность пользоваться этим постоянно.
Была так в себе уверена и думала, что не краснеет. Но без макияжа я видел, как ее щеки по-детски розовели, когда волновалась в моем присутствии. Какая она была скромная и интеллигентная на людях, и одновременно запретная и соблазнительная наедине. Я любил ее энергичность и стремление помогать. В этом она компенсировала меня. Даже то, как она говорила о детях, я любил. Она не была раскрытой на оглавлении книгой. От этого читать ее было еще интереснее.
Но сейчас все это спрятано под слоем ее безразличия и равнодушия. Я не мог просто вычеркнуть ее. А она смогла. Смогла так легко все это вырвать из своего сердца и выбросить. Разбить вдребезги…. Плакать прощаясь, но все равно выбирать деньги, а не любовь. Не верю, что она ничего не чувствовала. Потому что в те моменты она не играла. Она была собой.
Я ведь ради нее готов был отказаться от мести этой чертовой, которая сжигала меня. Плюнуть на прошлое и дать себе шанс быть счастливым с той, которая тоже сможет это сделать. Хотел вырвать ее у отца. Сделать больно ему и вернуть нормальную жизнь ей.
Она не была первой, кто надломил что-то во мне, но замахнулась так сильно, что своим ударом подкосила окончательго. Убила внутри мужчину, который верил в любовь и искренность. А теперь я сам создал того, кто больше не сможет верить в чувства и бескорыстно помогать людям,
Я все равно хотел ее. Изнурял себя тренировками. Работой. Но все было временно и ничтожно, потому что, когда я просыпался, снова что-нибудь напоминало о ней.
Она так и не появилась. Два чертовых месяца прошло. Она знала мой номер телефона, мой адрес, мой емэйл. Она знала все. И все равно не передумала. Превращала меня своими же руками в того, у кого не было другой цели в жизни, кроме как отомстить.
Чтобы почувствовала на себе — каково это. Когда любимый человек смотрит в глаза и оставляет тебя. Убивая изнутри. Медленно. Мучительно. А потом улетает туда, где хорошая и богатая жизнь. Где деньги важнее чувств. Где амбиции притупляют желания. И забывает по щелчку обо всем.
* * *
Я поправляю галстук и застегиваю пиджак на одну пуговицу. С утра у меня заключительная сделка, после которой я, наконец, смогу полноценно вступить в должность руководителя, пусть и небольшой пока, но собственной фирмы по дизайну интерьеров, выставок, теперь ещё и свадеб. Работа в ней должна окончательно поглотить почти все мое время и оставить лишь немного места для свержения Орловых. Мне не нужны были их деньги, но мне хотелось, чтобы они поняли, насколько грязный их бизнес и как он калечит людей. И лучше уж расти в обычной семье, чем на деньгах, заработанных таким путем.
Перед встречей я заезжаю в кафе, чтобы увидеться с Юрием, моим юристом, и еще раз все уточнить. Во время его рассказа меня не оставляет мысль, что он что-то не договаривает. Постоянно прикусывает губы и крутит в руках ручку. Это нетипичное для него поведение. Он умеет держать эмоции при себе. Но тут его распирает. И, одновременно, он сомневается.
— Что-то с Орловым? — сам спрашиваю, чтобы облегчить ему долю.
— Процесс идет. Работу казино пока прикрыли, на время проверки. А его деньги быстро тают, потому что приходится платить всем.
— Что-то еще? — киваю в ответ, потому что выражение его лица не меняется. — Я же вижу, что ты что-то не договариваешь, но сомневаешься.
— Может, вам будет интересна или полезна эта информация, но дочь Орлова вернулась в Россию. — Моя рука с кружкой кофе замирает в воздухе. А я, не отрываясь, смотрю на него. Он бы не стал врать.
— Причину возвращения знаешь?
— Нет, — качает головой и пожимает плечами. — Знаю только, что вернулась.
Бьет своими словами слева в грудь. Нет, это не возвращение любви, это укрепление мести. Так даже лучше. Теперь ей придется наблюдать, как рушится империя ее отца, ее райская жизнь и как она превратила меня в того, кто все это сделает с ними. Всего лишь из-за ее трусости.
Я тру пальцами нос, переносицу, касаюсь лба. А вдруг….? Я, как безумный, даю ей еще один шанс.
— Когда она вернулась?
— На прошлой неделе, но я узнал только вчера.
Вернулась на той неделе и так и не пришла ко мне. Значит, не из-за меня вернулась. Тем хуже. Значит, свой последний шанс она упустила.
2
Лера
Я бегаю глазами из стороны в сторону в поисках знакомого лица. Вообще-то, я отчаянно хочу увидеть отца. Это как символ того, что он простит. Что все будет хорошо. Поэтому, когда слышу телефонный звонок, тут же лезу в рюкзак и достаю мобильный. Мама.
— Да, мамочка, привет. — Напряжение отдается во всем теле и глаза начинает щипать от собирающихся слез. Если и она будет не на моей стороне, то все будет еще хуже.
— Лерусь, я тут с Михаилом, ждем тебя возле табло. — Сердце падает в