Читать интересную книгу Партизанская борьба в национально-освободительных войнах Запада - Евгений Тарле

Историческая роль партизан весьма велика. В Испании долгие годы все национальное сопротивление Наполеону олицетворялось исключительно партизанской борьбой. «Оборванцы» — презрительно называл надменный завоеватель нищих испанских крестьян, мастеровых, погонщиков мулов, шерстобитов, которые осмелились не покориться ему, самодержавному повелителю Европы. И однако именно эти оборванцы начали первыми рыть могилу его великой империи. В Нидерландах такие же «оборванцы», «нищие», «гёзы» вызвали на бой и победили Филиппа II, могущественнейшего государя второй половины XVI века. И кто, как не партизаны, образовали в начале 70-х годов XVIII века ядро американской армии, которой суждено было создать независимые Соединенные Штаты.

Героическое прошлое народов, поднявшихся на защиту своей родины, ее свободы и независимости вдохновляет и пробуждает к действиям порабощенные гитлеровской Германией народы. Все яснее становится, что единственный путь их освобождения от фашистской тирании и террора — это путь активной борьбы. В ряды партизан, уже вписавших героические страницы в борьбе с гнусным и опасным противником, вливаются новые и новые бойцы. Их самоотверженная борьба приближает час расплаты с ненавистным врагом.

Зденек Неедлы

Гуситские партизаны в Чехии

В начале XV века чешский народ поднялся на ожесточенную борьбу за свою свободу. Он начал величайший бой против самых могучих и господствующих сил того времени — против церкви как самого крупного феодала средневековья и против связанных с церковью крупных светских феодалов в Чехии, стремившихся подчинить себе самого короля и поработить весь чешский народ. Но социальная борьба в Чехии приняла также и характер борьбы за свою национальную независимость. В Чехии уже со времен так называемой великой немецкой колонизации в XV веке немецкое влияние внутри страны было очень сильным. Немцы были главной опорой феодального гнета в Чехии. Они держали в своих руках природные богатства страны, особенно серебряные рудники, самые богатые тогда в Европе; в их руках были и города. Они имели чрезвычайные привилегии, которые гарантировали им гегемонию в стране. В значительной степени в их руках находилась и церковь. Немцы поэтому были самыми упорными реакционерами, не допускавшими ни малейших уступок в пользу народа, и защищали реакцию в культуре, в науке и во всем мировоззрении. Таким образом, борьба чешского народа против феодальной эксплоатации и против немецкого засилия в стране приняла характер мощного национально-религиозного движения. Вождем этого движения был великий чешский патриот и национальный герой Ян Гус, по имени которого и само движение известно в истории под названием гуситского движения. Немецкие феодалы — князья, епископы, магистры университетов — ненавидели гуситов не только как политических, но и как национальных противников. После 1409 г., когда гуситам удалось очистить от немцев прославленный во всей Европе Пражский университет, по Германии с особенной силой разлилась волна дикой ненависти к чехам.

Противоречия между этими двумя мирами — чешскими гуситами, с одной стороны, и европейской реакцией и германизмом — с другой, увеличивались из года в год. Церковь начала наступление на чехов, и по постановлению Констанцского собора Ян Гус был сожжен в 1415 г. Чехи ответили на это нападением на владения заклятого противника Гуса литомышльского епископа Яна Железного и опустошили их. В 1416 г. по постановлению церкви был сожжен друг Гуса Иероним Пражский. Раздражение чешского народа все более нарастало, и положение в стране стало особенно напряженным, когда в 1419 г. умер чешский король Вацлав IV. Его преемником должен был стать его брат, германский император Сигизмунд, убийца Гуса. Он предал Гуса, отдав его в руки Констанцского собора. Чешский народ ненавидел Сигизмунда и отказался признать его королем. В глазах реакции это было уже восстанием, которое решено было утопить в крови.

В 1420 г. папой Мартыном V был провозглашен крестовый поход против чехов, и Сигизмунд начал собирать армию. Ему удалось собрать огромное войско — до 100 тыс. всадников и пеших. Один Фридрих, маркграф бранденбургский из рода Гогенцоллернов, привел 10 тыс. человек, два мейссенских маркграфа — 30 тыс. Из князей лично участвовали в походе, кроме этих маркграфов, герцог австрийский, три князя баварских, пять князей силезских — всего 43 князя и большое количество архиепископов, епископов, графов и рыцарей почти со всей Европы. И вся эта лавина вторглась в Чехию, чтобы окончательно поработить чешский народ. Сигизмунд и другие князья были твердо уверены в победе. Это была одна из самых мощных армий, какие только собирались в христианском мире в течение последних веков.

* * *

Что могли противопоставить этой лавине чехи? Войска у них почти не было. Только Прага и несколько других городов имели небольшие отряды наемных солдат для внутренней охраны. В случае войны армию в Чехии выставляли «паны» — дворяне, помещики. Но из них многие были на стороне. Сигизмунда, а те, которые симпатизировали гуситам, не осмелились воевать против «законного» короля. Когда Сигизмунд вторгся в Чехию, многие из них перешли на его сторону. В городах господствовали немцы. Там также ничего не было подготовлено к обороне и борьбе. Кроме Праги послали свои отряды против Сигизмунда только Жатец, Лоуны и Сланы. Положение чехов казалось отчаянным, почти безвыходным.

Однако чешский народ не пришел в отчаяние и выступил против вражеской армии. Народ не нужно было толкать на выступление или принуждать к обороне. В нем шло сильное и глубокое движение, которое возникло еще на полстолетие раньше, в правление Карла IV. Уже тогда широкие массы чешского народа с глубоким сочувствием прислушивались к пламенным речам проповедников, нападавших на современные порядки. Особенно ярко это сказалось, когда во главе движения появился Ян Гус. Массы крестьян и мелких ремесленников собирались издалека на его проповеди уже не в церкви, а под открытым небом. В Праге под влиянием проповедей Яна Гуса начались уличные демонстрации и стычки с противниками. Но все это было только прелюдией. После сожжения Гуса народное движение стало разгораться сильнее.

Жестокая казнь любимого вождя и проповедника вызвала возмущение в широких массах чешского народа. Жители городов и деревень собирались в горах и принимали решение сопротивляться всем, кто захотел бы их «теснить от правды божией», как они говорили. Многие покидали свои хаты и уходили на новые места, где селились только приверженцы движения. Так было в частности в южной Чехии, где раньше проповедывал Гус, так было и в восточной Чехии и в окрестностях самой Праги. Особенно большое количество народа собиралось на поле, названном Ладви, близ дороги из Праги в город Бенешов. Там выступил Вацлав Коранда с речью, в которой он не только призывал народ к борьбе, но и предупреждал, чтобы ходили на собрания уже не с паломнической палкой, а с мечом! Сознание широких масс народа быстро развивалось. Когда Микулаш из Гуси, известный в то время политический вождь гуситского движения, созвал в 1419 г. народ на гору Табор, туда явилось более 42 тыс. человек.

Успеху движения содействовал социальный состав чешского народа. В Чехии было относительно мало «панских» родов, т. е. высшей аристократии, владевшей крупными поместьями. Две трети земли были в руках «земан» — мелких дворян, количество которых было чрезвычайно велико. Земане были самым низшим слоем дворянства, их «дворы» были совсем небольшие. В экономическом отношении они мало чем отличались от крестьян, но как дворяне были лично свободны. Они были ядром оппозиции против крупных феодалов. Гуситское движение нашло среди земан особенно ревностных приверженцев. Почти все руководители этого движения, особенно когда оно перешло в вооруженную борьбу, принадлежали к слою земан.

Гуситское движение находило большой отклик в городском населении, которое также готово было сражаться за свои интересы. Плебейская масса была сильно заинтересована в социальной и национальной борьбе гуситов против немецкого господства в чешских городах. Эта борьба освобождала их и от национального и от социального гнета немецкого патрициата и открывала им путь к новой, лучшей жизни. Уничтожение немецкого господства в городах дало бы возможность возникновения нового чешского бюргерства из национально угнетенного до тех пор слоя ремесленников и мелких торговцев.

Под гнетом феодальных господ особенно страдали крестьяне. Но чешские крестьяне уже с XIII века находились в условиях, значительно облегчавших борьбу против феодального гнета. Они, как и крестьяне других стран Западной Европы, получили землю от помещиков. Но этими помещиками были, как указано выше, не столько крупные землевладельцы, сколько мелкие земане и города, которые сами боролись с феодальным гнетом. Обязанности крестьян были точно определены договорами между помещиками, призывавшими крестьян на свои поместья во время великой колонизации XIII века, и крестьянами. Вследствие этого крестьянин, выполнив свои повинности — выплаты, натуральные поставки, барщину, — чувствовал себя относительно свободным и был более смелым в отношении господствующих классов.