он выглядел, достаточно представить колоссальных размеров бублик, этак с километр в диаметре, и совершенно непонятно из чего сделанный. Материал менял свойства – то это был какой-то неизвестный прочный металл, то нечто вроде силового поля, то поток энергии неизвестной природы, то еще черт знает что. Ученые из экспедиционного корпуса окрестили объект
Нускам, но военные продолжали звать его бубликом.
В общем, изучить ничего толком не успели. На вторые стандартные сутки по корабельному времени бублик вдруг замерцал синим и закрутился по оси, повредив несколько фрегатов Архиария, и уничтожив вращением один научный шаттл, что был опрометчиво к нему пришвартован. Потом произошли события, которые и через десятки лет не получили в мирах человечества однозначной трактовки. Ибо живые свидетели этих событий ничего толком не могли рассказать, чтобы это не было похоже на бред, да к тому же говорили все не совсем об одинаковых вещах, будто увиденное ими воспринималось каждым по-разному.
Не имея ни желания, ни возможности тратить силы и время на детальное описание столь неоднозначных событий, истинный генезис и протекание которых, к тому же, и вовсе неизвестны, стоит ограничиться кратким изложением.
Нускам завертелся, засиял, и приборы на кораблях флотилии вдруг начали фиксировать невероятно быстрые выбросы материи и энергии из него в космос. Воочию, однако, никто из личного состава ничего не заметил . Затем, буквально через секунды, пошла информация со спутников, коих уже множество летали по орбитам У’табских планет. Автономные аппараты передавали трансляцию: огромные мегаполисы на планетах объяты огнем и утопают в морях плазмы, вспышки все множатся с каждым мгновением. За считаные минуты поверхности обеих планет покрылись сплошными океанами расплавленного вещества.
Вдруг все в одно мгновение затихло и бублик начал тускнеть и останавливаться, но за мгновение до его полной остановки экипажам флотилии предстало вот какое зрелище: сотни длинных, иглообразных космических кораблей застыли перед влетом обратно в гипертоннель. Их вид был угрожающе-прекрасен и излучал столь сильный ужас, что взывал к самым древним и глубинным страхам человека. Как древние кроманьонцы испытывали трепет перед грозой, так и эти космические вояки, имеющие на бортах своих фрегатов оружие, способное очищать от жизни целые области на карте одним залпом, трепетали при виде этих огромных блестящих игл.
Все это зрелище продлилось секунду, не более. Потому многие даже из тех, кто был его свидетелем, убеждали всех, и в первую очередь себя, что это была коллективная галлюцинация, причиной которой мог стать массовый психоз или последствия выплесков из Нускама энергии неизвестной природы.
Как бы то ни было, но предварительные официальные выводы тогда были сделаны следующие: через неопознанный гипертоннель Нускам явились космические корабли неизвестного происхождения, которые двигались со сверхвысокой скоростью, потому были незаметны ни для приборов, ни визуально; корабли атаковали планеты У’табов и полностью выжгли их поверхность, а сразу после этого удалились в неизвестном направлении тем же путем, что прибыли…
Причина агрессии непонятна, видимо местные разборки, в которые человечеству, судя по обугленной поверхности планет, лезть не стоит.
Что еще? Нускам через несколько минут после ухода иглообразных кораблей начал как-то меркнуть, тускнеть, да и растворился совсем в космической пустоте, как будто его и не было. Растерянные люди поворотили свою флотилию назад, ближе к своему сектору пространства, и более старались далеко от него не удаляться без необходимости.
Но вернемся к нашему БРИГу.
Числится он за торговой корпорацией Артис Сидерия, крупной организованной группой серьезных и богатых людей. В один из далеких дней на одной из орбитальных верфей был присвоен ему такой-то номер и дано романтичное имя Сагитта. В учредительных документах корпорации указано, что основным разрешенным видом ее деятельности является «деятельность по разведыванию и научному описанию отдаленных секторов пространства». На деле же ничего научного в деятельности данной организации не было, это обычная торговля инопланетными существами. Работорговля, если выразится юридической формулировкой. И деятельность эта, конечно же, незаконна. Но тут ничего не попишешь, исследовать дальние глубины космоса дело скучное и затратное, а продавать похищенных с других планет живых инопланетян богатеньким сибаритам или военным лабораториям в каком-нибудь из пяти межпланетных государств людей – занятие весьма прибыльное, хотя и требующее сноровки.
И вот сейчас Сагитта готова бы уже стартовать от недавно найденного, седьмого уже по счету, узла к следующему, предпоследнему перед нужной областью пространства, но капитан вот уже несколько часов не дает подтверждения. Сомневается? Перепроверяет что-то? Боится?
Ну уж нет. Сомнения и страх опытному и видавшему всякое на своем веку капитану Гравису Ридену просто чужды, а проверять расчеты сверхумного корабельного компьютера – занятие идиотски бессмысленное. Нет, тут дело в другом.
КАПИТАН
Капитана Ридена мутило. Он сидел в своем кресле на мостике и щурился на имитированные искорки звезд, нелепо разбросанные по черноте фронтального экрана-интерфейса. Он глупо уповал на то, что если щуриться, мутить будет меньше. Но куда там! Хоть совсем зажмурься – навряд ли полегчает. А еще хуже ему становилось, когда он отворачивался от экрана и переводил взгляд на надменную гранитную рожу сидящего напротив старшего помощника, которого звали Ирату Боа.
Старпом долго сидел молча, выражая на лице не то простое презрение к капитану, не то прямо таки желание плюнуть ему в рожу, и ждал. Терпеливо ждал, когда же его удостоят вниманием. Ждал, мысленно проклиная капитана, сволочь и гада, который пил всю ночь, заблокировав еще с вечера связь. У них, видите ли, повод, а то, что сигнал на мостик не проходит и потому транслокация забуксовала, так на это им начхать! Теперь старпому лично пришлось явиться, чтобы корабль получил подтверждение капитана к выходу на старт, и вот, старпом сидит и ждет. А этот всё молчит. Ну не гад ли?! Не сволочь?! Сволочь и гад!
Сейчас Ирату Боа, старому и матёрому звёздному боцману, и только с недавних пор старшему помощнику, сильнее всего грезились две вещи.
1) Вот бы какой-нибудь вшивый головастик на ближайшей стоянке в порту взял да и перепрошил мозги БРИГа, дабы подтвердить готовность к выходу на старт мог не только капитан, а еще хоть кто-нибудь. Пусть даже подтверждает один из тупых работяг-андройдов, чтобы ему, старпому, не приходилось бы вот так бегать через весь корабль;
2) Он с непередаваемым наслаждением душит своими сухими закостенелыми пальцами этого старого урода. Душит медленно, деловито. Потом отправляет тело через шлюзовую камеру за борт, а остальным сообщает о внезапном суициде сбрендившего пьянства капитана.
На обветренном суровом лице Ирату даже начало проявляться некое подобие кривой улыбки от этой второй грёзы, как вдруг