Читать интересную книгу Работа с риском (сборник) - Андрей Кивинов

Примерно об этом же думал удаленный на пять минут Славка Чернаков, оперативник районного отдела по раскрытию убийств, крепкий невысокий мужик тридцати пяти лет от роду. Вернее, не думал, а просто мысленно матерился, поливая и вражеского тренера, и Щербину, и судью, вынесшего несправедливый приговор. Пять минут команда будет биться вчетвером, да еще и в два звена. Самое обидное – «Северные»-то остались в полном составе и получили неплохой шанс уйти в отрыв! А две шайбы при такой игре отыграть проблематично. Хоть полет на марсианский турнир пообещай… Он, конечно, команду подвел, но не анекдот же Щербине было рассказывать.

«Жаль, этого ловкача выперли, я б ему показал, как крюком размахивать… Договорились же по-людски играть…»

Слава снял шлем, старенькие, стертые до дыр краги, брошенным на скамье полотенцем вытер мокрое от пота лицо и короткий ежик волос. Мрачно уставился на поле. Судья уже выехал в круг, приглашая команды продолжить игру. Работник стадиона включил бодрую «Калинку», поднимая боевой дух игроков.

Вбрасывание. Треск клюшек. Рубка. «Нет, такой хоккей нам не нужен!» – сказал бы знаменитый комментатор. Нужен, нужен… После случившегося про джентльменский уговор можно забыть. Здесь уже не за Канаду битва, а за принципы. Тут мотивация посерьезней.

«Северные» вошли в зону, заняли осадные позиции, разыгрывая шайбу до верного. Времени хватит: пять минут – не две, можно не суетиться. Но «Южные» стойко держали оборону. В итоге защитнику атакующей стороны пришлось щелкнуть от линии. Витька Сапожников бросился под шайбу, прикрыв крагой лицо. Каучуковый снаряд попал в щиток на ноге и выскочил из зоны. Уф-ф-ф… Можно перевести дух!..

Слава облегченно выдохнул и бросил взгляд на табло. Еще четыре минуты держаться. А потом он покажет класс, благо отдохнет. Чернаков не играл в профессиональных клубах, но на коньках стоял с детства – хоккейная коробка была прямо под окнами родительского дома. Он подавал надежды, и знающие люди предлагали заняться спортом серьезно. После школы рубился за сборную техникума, но потом на некоторое время вынужден был повесить коньки на стену. Работа, семья, заботы… тут уж не до хоккея. Так, иногда катался с мальчишками в парке по замерзшему льду пруда. Коробка перед домом давно превратилась в заросший бурьяном пустырь, лед уже никто не заливал, а бортики растащили вороватые дачники.

Год назад он случайно узнал от Сочнева о существовании ментовской команды. Купить новую форму на оперскую зарплату было нереально, пришлось доставать старую, бэушную. Но это Славу ничуть не смущало. Главное, он снова, как в юности, мог выйти на площадку, промчаться, рассекая лед, от ворот до ворот, врезать от плеча по шайбе и получить порцию положительных эмоций. Даже если при этом заработает пару-тройку синяков от защитников.

А сегодня за удовольствие еще и неслабая награда светит. Покруче внеочередного звания. Слава никогда не бывал за границей, даже в доступной Турции, а чтоб сразу в Канаду… Воплотить мечту детства – сходить на матч Национальной хоккейной лиги! Заглянуть в зал хоккейной славы, да и вообще забугорье увидеть не по телику, а вживую. За такое костьми ляжешь.

Примерно так же рассуждали и все остальные. И «Северные» мужики, и Моисеев, и Паша Сочнев. Но Канада Канадой, а играть-то надо по правилам! Слава тоже знал пару-тройку качественных приемов, от них не спасла бы и защитная экипировка. Но зачем же своих калечить?! Под одной крышей служим, одно дело делаем! Ну, иногда – два…

Только Щербина, видимо, чего-то не догонял. Придется после игры с ним потолковать, подрихтовать мозговую косточку.

Еще минута позади. Мужики держатся, молодцы! «Северные» наседают все активнее. Паша поменял звено, вышел сам. Моисеева явно не хватало, он один оттягивал на себя обоих защитников.

«Держитесь, держитесь… Я сейчас, я скоро…»

Еще одна стычка возле борта. Судья остановил время, но удалять никого не стал: пожалел «Южных».

«Калинка». Вбрасывание.

– Пятак!!! Пятак!!! – Чернаков вскочил со скамейки, заметив, что нападающий «Северных» совершенно спокойно пасется перед вратарем.

Сочнев, услышав крик, едва успел перекрыть зону. Чувствовалось, Паше не хватало дыхалки – возраст плюс последствия обильного потребления никотина и фаст-фуда.

Чернаков в отличие от него не курил, хотя в убойном отделе волей-неволей начнешь. Да и до этого, на «территории», держался – единственный, кстати, среди оперсостава.

В милицию Слава попал, в общем-то, случайно. Как он любил говорить: «Напился – уснул – забрали. И до сих пор не отпускают». На самом деле, окончив машиностроительный техникум, он распределился в НИИ, где должен был отпахать четыре обязательных года. Армия не грозила – «терем» имел военную кафедру, и вместе с дипломом учащийся получал зеленые корочки офицера запаса.

После техникума сразу поступил на заочное в институт. Изменять отечественному машиностроению он даже не помышлял. Но при окладе в сто десять советских рублей измена тебя сама найдет. Особенно если надо кормить молодую жену и годовалого ребенка. Слава женился рано, едва закончил техникум. Жить переехали к нему.

Как-то встретился со школьным приятелем, чей батя имел какое-то отношение к милиции. Приятель и предложил сменить профиль:

– Ты знаешь, сколько там летеха сраный получает? Двести двадцать! Где ты сейчас такие бабки поимеешь?!

Органы в то время партией и правительством финансировались щедро, не то что теперь. Ведущий инженер с двадцатилетним стажем в Славкином НИИ зарабатывал всего сто пятьдесят рэ в месяц. И никаких перспектив. А тут сразу двести двадцать. Плюс всякие льготы и премиальные. Плюс концерт на день милиции.

– Иди опером, а лучше участковым, – продолжал агитировать приятель, – еще и хату получишь служебную.

– А меня возьмут?

– А почему нет?! Там с кадрами дефицит. А у тебя незаконченное высшее, офицерское звание, прописка питерская. Больше ничего и не надо. Ну еще, чтоб судимостей не было. Не успел заработать?..

– Тьфу-тьфу…

– Ну и все. Иди и не парься.

– А сам-то чего не идешь?

– Батя не пускает… Фарцуешь, говорит, вот и фарцуй спокойно…

После совета с молодой супругой Слава решил, что милиция от его прихода, возможно, ничего не приобретет, но зато уж отечественное машиностроение от ухода точно ничего не потеряет. Если совсем откровенно, то оно интересовало его прежде всего из-за техникумовской «военки», освобождавшей от запаха портянок лучше французского дезодоранта. А теперь можно отдать долг Родине на другой службе.

На следующий день он уже сидел в отделе кадров ближайшего РУВД. Написал заявление. «Хочу быть в первых рядах борцов с преступностью и получать за это деньги и звания». Выбрал уголовный розыск. Прошел медкомиссию и получил направление на четырехмесячные курсы в Пушкин. Институт не бросил: высшее образование, хоть и «заушно»-техническое, никогда не помешает.

Потом семь лет в территориальном отделе и два года в убойном. Кое-как защитил диплом, получил заветные корочки и «ромбик» на китель (что, правда, нисколько не сказалось на зарплате). Сейчас он носил на погонах капитанские звездочки и особо не жалел, что в свое время сменил род деятельности. Хотя финансовое обеспечение с годами практически сошло на нет…

Слава надел шлем, встал со скамьи подсудимых, тьфу ты – штрафников, хотя еще сидеть и сидеть. Целых две минуты. По хоккейным меркам – много… Просто не мог усидеть.

«Южные» пропустили «банку» за пятнадцать секунд до его выхода на лед. Вратарь отбил очередной щелчок, но нападающий успел на добивание. Такие шайбы самые обидные.

До конца игры оставалось еще восемь с половиной минут, вполне хватит, чтобы отыграться, но настроение на скамейке заметно упало. Сочнев подбадривал своих, как мог, рисуя радужные картинки североамериканской действительности. «Пиво там мировое, пиво!»

Чернаков, «вдохновленный» собственным удалением, ринулся за шайбой, как студент за стипендией. Пару раз его болезненно встречали защитники, но за три минуты до финальной сирены ему удалось проскочить вдоль борта, крутануть «улитку» [4] и откинуть шайбу на «пятачок». Летевший по центру Витек Федоров пробил с ходу. В девяноста девяти случаях из ста он бы, наверное, промазал, но сейчас шайба просвистела над правым плечом вратаря и, зацепив штангу, врезалась в сетку. Трибуны восторженно захлопали.

– Давайте, мужички, давайте… Они уже еле бегают… Дожмем! – Паша призывал своих снова идти в атаку.

Чернаков сел на скамью, сделал глоток воды, посмотрел на секундомер. Две минуты будет биться Пашино звено, минута останется ему.

Ничего, сравняем. Сравняем! Чтоб знали, как ребра ломать!

Моисеева еще не увезли в больницу, врач увел его в свой кабинет, сделал обезболивающий укол и велел лечь, но Женька вернулся на скамейку и следил за игрой.

«Северные» не рисковали, рассчитывая удержать победный счет. Ушли в глухую оборону, играя на отбой. Взломать оборону при такой тактике – все равно что Измаил взять голыми руками, да еще и без Суворова…