и говорит: «Твои рученьки не привыкли к тяжелой работе, я старался оберегать тебя. Как ты теперь будешь? Не сади огород, ребята взрослые, у них свои семьи, а тебе одной много не надо, в магазине купишь.» А я ему: «Да ты чё, Юра, как мы без огорода, внукам свеженькое хочется дать. Выздоровеешь – снова на огороде копаться будем». А он улыбнулся так печально и ничего не сказал. А на другую ночь и умер. И здесь меня пожалел, тихо умер, пока я рядом на кресле задремала. Проснулась как от толчка, окликнула его – не отвечает, потрогала его за руку, она у него на животе лежала, а она упала на край кровати. Я уж головой-то поняла, что умер, а все надежда была, рука-то все еще теплая была. Хотела за сестрой бежать, а ноги не идут, поднялась с кресла и упала рядом как подкошенная. Закричала тогда, нянечка прибежала, потом сестра. Увели меня в ординаторскую, нашатырь дали. Как хоронили почти и не помню, дети все организовали. А потом все пошло наперекосяк. Сережа, Наташин муж, к другой женщине ушел, да так неожиданно. Мы с Юрой нарадоваться не могли как дружно они живут и любят друг друга. Он ей и цветы покупал, и подарки, ходили везде вместе, все Наташенька да Наташенька называл, Артемку любил, да и с работы никогда не задерживался. А тут у Наташи день рождения был. Он ей букет огромный принес, на руках ее из-за стола в спальню понес, у меня сердце радовалось, надежда он наша и опора после Юры был. А на другой день собрал чемодан и сказал, что уходит, от него женщина беременна, Артем уже большой, а малышу отец нужен. И ушел. И не появлялся больше, алименты, правда, высылал исправно.
– Как Наташа-то перенесла это? – сочувственно спросила Рита.
– Ну как? Переживала очень. Да и сейчас, думаю, тоже, хотя вида не показывает, меня бережет. Ухаживал тут за ней один приличный мужчина, бизнес у него какой-то – не захотела. Сказала, что у Артема она теперь за отца и за мать, его растить надо. Ты же знаешь, больной он у нас. Уже две операции на сердце перенес, через год еще одна будет. Вот уехали в Сочи к Нюсе, в университет поступил на прикладную математику на бюджетное отделение. Наташа в магазин менеджером устроилась, пока у Нюси живут, потом квартиру снимут. Нравится им там, сказали, что обратно не приедут. Да может и к лучшему: тут ей все про мужа напоминает.
– Ну а Дима-то где сейчас? Все еще в тайге? – поинтересовалась Рита.
– Да, слава Богу нашел себя.
– Он в какой-то общине?
– Да я сама толком не понимаю, что это за община. Далеко в тайге, в глуши. До районного центра только летом по реке добраться можно. Дома там строит. А молятся ли они какому-то богу не скажу. Я его спрашиваю, а он смеется только. Здоровый, веселый стал.
– Ну и слава Богу, – сказала Рита. – А семью перевозить к себе не собирается?
– Да нет. Танюшка с внучкой так у меня и живут. Они в деревне сейчас у ее родителей в отпуске. В тайге теперь у них интернет появился, так по скайпу теперь общаются. Вот и живем одни бабы. Мама тоже у меня живет. Мы ей пристроили комнату и кухоньку.
«Ну хоть с Димкой проблема отпала, – думала Рита. – Бросил, вроде, наркоту. Пусть в тайге, зато человеком снова стал. И Аля знает, что он живой и при деле». Говорить об этом вслух она не хотела. Аля старалась скрыть от подруг и знакомых, что сын – наркоман.
– А как наши девчонки? Ты с ними видишься? – поинтересовалась Рита, отламывая кусочек молодой картошки с укропом.
– Да уж, девчонки! Нам же под шестьдесят. Все на пенсии, но многие подрабатывают, пенсии не хватает на жизнь. Я тоже в магазине работаю, электротовары продаю. Танаева квитанции за воду выписывает, Валя овощами и цветами с дачи торгует. Надя Григорьева рак пережила, с внуками дома сидит. Муж у нее золотой, он ее выходил, а я вот своего не смогла.
Рита без слов пожала подруге руку.
– Я хотела бы с ними встретиться. У тебя есть их телефоны? Хочу к себе пригласить всех вас.
– Давай лучше ко мне. Отец у тебя болеет, зачем ему чужие люди в доме. А мы в саду у грядочек с огурцами и помидорами и отпразднуем нашу встречу. В субботу можно собраться, у меня выходной будет.
Рита записала телефоны подруг и распрощалась с Алей. Ей нужно было купить продукты и вино для пикника.
Рита объединяла три группы одноклассниц. Первая группа – это «учительские дети». С ними она познакомилась сразу же, как семья переехала в Курган. Все они жили на одной улице в соседних, принадлежащих интернату домах, где работали их родители. Улица так и называлась – улица Учительская. Мира Курова была первой, с кем познакомилась Рита. После переезда Ритина семья жила у маминой сестры и ее мужа. Они жили в двухквартирном доме. Во второй половине и жила Мира. Рита увидела ее на улице, девочка пыталась догнать курицу, а та кудахтала и не давалась в руки. Рита предложила свою помощь. Вместе они поймали беглянку и затолкали ее в огороженный сеткой вольер к другим курам. Мира предложила ей посмотреть своего котенка, потом они рвали конотопку для куриц, ели бабушкины пирожки и к концу дня стали подругами. Оказалось, что они будут учиться в одном классе. Новая подруга рассказала Рите о другой будущей однокласснице, живущей в соседнем доме – Тамаре Марковой. Она сказала, что не любит играть с ней, потому что Тома больше похожа на мальчишку и по характеру, и по внешнему виду. Она не любит девчонок и играет с друзьями старшей сестры Витькой и Колькой Рябинскими. «Ты с ней не связывайся, она любит драться», – предупредила Риту Мира.
Вечером, возвращаясь домой, Рита увидела возле своей калитки двух мальчишек. Тот, кто повыше, был в линялых черных шароварах и синей рубашке с короткими рукавами. Волосы, подстриженные под горшок, выгорели на солнце, лицо в веснушках. Руки он держал в карманах шаровар и исподлобья поглядывал на приближающуюся девочку. Второй выглядел младше. Он был в шортах на одной помочи и клетчатой рубашке, вылезшей с одного бока из штанишек. Оба босые. Рита испугалась, но продолжала идти. Она хотела быстренько проскочить в калитку, но старший заговорил:
– Это ты что ли у