Казалось бы, и фракция «Яблоко», вне зависимости от своей инициативы по выдвижению в качестве премьера Евгения Примакова, к самому правительству Примакова находится в оппозиции. Достаточно вспомнить демарш Явлинского и его публичные обвинения нынешнего правительства в коррупции. Не менее показательна в этом смысле реакция Маслюкова на всяческие обвинения в прокоммунистическом характере правительства. Давая оценку правительству, первый вице-премьер был категоричен:
— Если не мы, то кто? Больше некому. Младореформаторы показали, на что они способны — экономика в сверхкризисном тупике. Что касается Явлинского, то это вообще хлестаковщина. Как говорится, выбор налицо. Других профессиональных и политических сил нет. Поэтому не торопитесь нас хоронить!
Где-то Маслюков прав. Решись сейчас правительство Примакова в полном составе подать в отставку — страна одномоментно вступит в зону непредсказуемости. Одних не позовут, других не пропустят, третьи сами не захотят, а четвертых нет. И Явлинский, и весь спектр младореформаторов в жесточайшей оппозиции к возможности коммунистического реванша; непримиримы в отношении коррупции, преступному миру, рвущемуся к власти. Но и этого для объединения оказывается недостаточно. И не экономические разногласия тому виной или отношения к олигархам, московскому мэру, региональной политике, идеям федерализма или даже президенту разделяют их. Корень разногласия в другом. Когда уходил Гайдар или даже Черномырдин, младореформаторы ничего не сделали, чтобы пришел Явлинский. Как ни крути: что Гайдар с Чубайсом, что Явлинский с Задорновым — это два ствола из одного корня. Зачем пропускать вперед коммунистов, не лучше ли оказать давление на президента и добиться прихода в правительство еще одного либерального течения, которое возглавляет Григорий Явлинский? Оказалось — нет. Возвращаясь к житейской лексике — реформаторы остались в границах своей касты и делить власть с Явлинским не пожелали. А ведь такой шаг с приглашением Явлинского и его команды в правительство был бы равноценен объединению либеральных сил. Ссылки на нежелание президента, на его прохладное отношение к Явлинскому еще с горбачевских времен малозначимы. Пригласив Немцова в правительство, президент сделал как бы примирительный шаг — дескать, вот, посмотрите, выдвигаю сторонника Явлинского, значит, не чужд.
Теперь ситуация изменилась и положение Явлинского неизмеримо более устойчиво и полновесно, чем положение всей гайдаровской плеяды политиков и управленцев с добавлением туда Немцова и Кириенко. Теперь, согласись он объединиться с демореформаторами, своим политическим капиталом придется делиться Явлинскому и движению «Яблоко». Вот как примерно мог бы выглядеть монолог Григория Явлинского на столь животрепещущую и нервную тему:
— Объединиться для чего? Во имя памяти Галины Старовойтовой? Чтобы остановить рвущийся к власти криминальный мир? Чтобы вернуть утраченную макроэкономистами власть? Чтобы победить на президентских выборах? Зачем? Они говорят о едином кандидате в президенты. Кто он? Если имеется в виду кандидат от «Яблока» (то есть он — Явлинский), то милости прошу, пусть присоединяются. Но присоединяться и объединяться — это разные понятия. Движение «Яблоко», ни с кем не объединяясь, прошло 5 %-й барьер в 95-м году и, как утверждают социологи, непременно минует его и на выборах 99-го года. А вот гайдаровцам после их провала в 95-м году это еще надо доказать. И, скорее всего, если им не удастся найти более сильного партнера, их замысел обречен на провал. Моим избирателям, которые, как и все общество, понесли невосполнимый урон от реформ, я обязан буду объяснить: почему я объединился с теми, кто привел страну к столь плачевным результатам? Не значит ли это, что отныне я буду придерживаться тех же взглядов на развитие страны, как и Егор Гайдар, Анатолий Чубайс? А так как мои избиратели уверены, что я своих взглядов менять не намерен, то они вправе предположить, что я объединяюсь с этими господами для того, чтобы помочь им вернуться в коридоры власти. А так как мои избиратели к этим господам относятся, скажем сдержанно, сверхпрохладно, то они вправе сказать: такой кандидат в президенты, которому безразлично наше мнение, нам не нужен, потому что после столь необъяснимого поступка мы ему и его движению не доверяем. И мне печально это признать, но в этом случае мои избиратели будут правы…
Разумеется, этим монолог не кончится. Будет сказано и о Галине Старовойтовой, и о борьбе с коррупцией, и о противостоянии преступному миру. Тем более что коррупция — атакующее кредо Явлинского. И он вправе сказать:
— Недуг настолько очевиден, и странно, что, породив коррупцию своей прошлой правительственной деятельностью, вы призываете объединяться против нее, когда сами лишились власти. Ну а Галина Старовойтова — достойный человек и лучшей памятью для нее было бы не объединение ради объединения, а верность демократическим принципам. И когда ты во власти, а не вне ее. Как показала практика, ни «Демократический выбор России», возглавляемый Гайдаром, ни «Наш дом Россия», возглавляемый Черномырдиным, этого святого правила не выдерживают…
Добавим к этим предполагаемым рассуждениям несколько слов от себя. Объединяют не лозунги и не программы, а авторитет дела, факт результата.
Политическая судьба всех без исключения лидеров демократического движения, а таковыми себя считают и Гайдар, Чубайс, Черномырдин, Собчак, Станкевич, Попов, как, впрочем, и сам Ельцин, подтверждает этот хотя и малоутешительный, но здравый вывод.
Все они были многолюдны в момент принятия всевозможных деклараций, программ, когда их авторитет подпитывался энергией обещаний и недовольством их предшественников, и столь же удручающе немногочисленны и одиноки к моменту бесславных итогов, так непохожих на обещанный триумф. И, хотя не очень приятно это признавать, правота авторских сомнений оказалась вещей.
Сенсационного объединения демократов, пусть на фоне трагедии (что делать, если ничто иное не может объединить), увы, не произошло. Привычные опережающие предсказания прессы оказались еще одним выкриком в пустоту. Правые объединились. Поначалу список в желаемом варианте выглядел так: Явлинский, Гайдар, Чубайс, Немцов, Кириенко, Черномырдин. Чубайс в интервью программе «Итоги» заявил достаточно жестко:
— Чтобы остановить наступление коммунистов и бандитов, я готов объединиться. Мои разногласия с Григорием Явлинским — частность. Они не сопоставимы с уроном, который понесет демократия в случае коммунистического реванша.
В эти дни чувствовалось, что Чубайс из двух вариантов своего возможного поведения: сдержанно-компромиссного (коммунисты настаивали на его отставке с поста главы РАО «ЕЭС», — это было их условие в обмен на поддержку законодательных инициатив правительства в парламенте) или откровенно атакующего — выбрал атаку. Чубайс понимал, что его отставка на этот раз будет отрицательным сигналом для западного бизнеса, но этот урон вряд ли удержит хитрого Примакова, тем более что присутствие Чубайса во главе РАО «ЕЭС» в настоящий момент не приблизило правительство к получению очередного транша кредита МВФ.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});