в последнее время мне чертовски трудно это определить, — практически прорычал на меня Сет, держась за дверь, и я бросился к нему, намереваясь ответить на этот вызов в его глазах, но вместо этого замер в двух шагах от него, и моя рука метнулась, чтобы схватить его за горло. Но я не стал сжимать его, мои пальцы мягко прошлись по его адамову яблоку, по коже, пока я не нашел незажившую рану от укуса, а затем поднял на него глаза.
— Если ты собираешься сделать то, что сказала тебе мама, то просто скажи это, — бросил я, мой голос был грубым шепотом, который, я сомневаюсь, могли услышать остальные за громким рассказом Джеральдины о том, как она волновалась за Тори, пока та брала на себя работу по мытью ее волос.
Губы Сета разошлись при этих словах, отрицание блеснуло в его глазах, как этот чертов знак мира, ожидавший, чтобы без устали дразнить меня, но он не произнес их.
Что-то дрогнуло и ожесточилось в его глазах, его взгляд заострился, когда Альфа в нем поднял голову, и он снова оскалил зубы на меня.
— Никто другой не справится с тобой так, как я, красавчик, — насмехался он, отбивая мою руку от своего горла, а затем схватил меня за рубашку и крутанул так, что я врезался спиной в дверь с сильным ударом.
Он мгновенно оказался перед моим лицом, заговорив так близко ко мне, что я мог ощутить вкус каждого слова на его губах.
— В следующий раз, когда ты придешь в поисках выпивки из своего Источника, я позабочусь о том, чтобы ты это запомнил. Я прижму тебя к себе и напомню, кто самый могущественный Оборотень в Солярии, и ты предоставишь мне свое горло в знак покорности, чтобы доказать, что ты не забудешь.
Мое сердце заколотилось от его слов, кровь бурлила в моем теле с невозможной скоростью, а в легких сперло воздух, когда он оттолкнул меня от себя и оставил задыхаться, прижавшись к двери, как жалкую фанатку.
Сет прошелся по комнате, вытащил полупустую бутылку текилы из вещей Тори и сделал длинный глоток, повернувшись ко мне спиной в знак явного оскорбления, которое, как я знал, я обязан был пресечь.
Но я не мог найти в себе силы сделать это. Он не отверг мои притязания на него. Он все еще был моим Источником. И обещание, которое он только что дал мне, заставило меня страстно желать охоты, несмотря на свежий запас магии, который все еще рвался из моих вен после того, как я укусил его менее получаса назад.
Джеральдина вытащила Тори из ванны и завернула ее в черный шелковый халат, несмотря на полушутливые протесты, которые она получала из-за всей этой суеты.
Но когда Тори позволила усадить себя в кресло, а Джеральдина прокричала, чтобы кто-то принес свежую тарелку с рогаликами, я понял, что она не так уж и против внимания, как утверждала.
До нас донесся звук слива воды в туалете, и Макс вернулся в комнату, на его лице появилось хмурое выражение, когда он перевел взгляд с меня на Сета. Я усилил свои ментальные щиты, не желая, чтобы он видел, с каким беспорядочным дерьмом я имел дело в данный момент. У Макса была своя собственная боль, с которой он должен был бороться, и его отношения с Джеральдиной в том числе, и я был уверен, что он тонет в постоянном потоке страха и горя, который постоянно излучают повстанцы. Ему не нужна была моя чушь, и я отказывался взваливать на него это бремя.
— Ты собираешься рассказать нам, где ты, блядь, была, малышка Вега? — спросил Макс, опускаясь на кровать Тори и закидывая руки за голову.
— Я расскажу, — согласилась Тори, когда Джеральдина начала расчесывать ее волосы, бормоча о том, что в них скоро поселятся дикие жуки и змеезубы, если она не избавится от всех этих коварных колтунов. — Но нам нужно сосредоточиться на нашем плане по спасению Дарси, Ориона и Габриэля, прежде чем мы займемся этим. Гидра все еще должна завтра ворваться во Дворец Душ, верно?
— Так же очевидно, как полуденное марево, моя леди, — согласилась Джеральдина, и Тори заметно расслабилась.
— Хорошо. Потому что я более чем готова вернуть своего гребаного близнеца.
Глава 37
Я натянул свой любимый кроваво-красный смокинг и залюбовался собой в позолоченном зеркале в покоях, которые выделил для себя.
Мне все еще не удавалось попасть в старые покои Хэиля Вега, самые величественные во дворце, и, что еще хуже, я все еще не мог даже близко подойти к сокровищнице. Коридоры как будто менялись и менялись каждый раз, когда я углублялся вглубь дворца, хотя, конечно, это было всего лишь заклинание, наложенное, чтобы сбить меня с толку. Какая бы жалкая магия ни была наложена здесь, чтобы не пустить меня, в конце концов она растворится перед лицом моей силы, я был уверен в этом.
Лавиния сегодня вечером отправилась на север, чтобы навестить свою армию нимф, и я наконец-то был свободен от нее. Пусть всего на одну ночь. Но я непременно воспользуюсь ею по максимуму.
Я вызвал к себе Франческу Скай, агента ФБР, прекрасную особу, которая часто приходила мне на ум с момента нашей последней встречи. Пора было снова попробовать сладкую, теплую плоть. И ее плоть была деликатесом, которым я буду наслаждаться в течение долгих часов.
Она оказалась очень сговорчивой. Ее ответ на мое приглашение пришел быстро, как я и предсказывал. Я видел, как она краснела в моем обществе, как восхищалась моими огромными размерами и смотрела на меня сквозь густые ресницы с вожделением. Теперь я был самым желанным мужчиной в королевстве, полагаю. Король Дракон. Величайший фейри из когда-либо живших.
Я продел пояс в петли брюк, застегнул его и провел большим пальцем по золотой застежке в форме чешуи Дракона, чувствуя прикосновение магии. Весь день я лежал голым на своем недавно приобретенном золоте, предложенном Гильдией Драконов, заряжаясь энергией и барахтаясь в своей сокровищнице. Хотя мне было больно вспоминать о сокровищах, которые у меня украли, самые ценные части истории из моей сокровищницы теперь исчезли в руках мятежников.
Я зарычал, пуская дым между губами и поднимая жар в груди, как в печи. Нет, сегодня я