городе, где все напоминало ему о жене. Мы уехали.
— Сабрина знает? — спросил Роберто.
— Да, мне пришлось ей сказать. Она работает в той же больнице, где работал Рафаэль. Она нашла историю болезни своей матери. Рафаэль не дожил до этого дня. А Даниэль считает его своим отцом. Как ему все рассказать? Как признаться?
— Нам всем нужно время. Ты не сказала, как ты узнала кто отец? — напомнил он ей.
— Я все эти годы считала отцом Даниэля того насильника, — Кристина замолчала.
— Я думал, что отец Даниэля Рафаэль. Ты не представляешь, как я злился, узнав, что у тебя хорошая семья, сын, дочь.
— Это видимость. Да, не буду отрицать — у меня была замечательная семья. Но мы с Рафаэлем смогли стать только друзьями, не более. Мы были опорой друг другу, хранили секреты друг друга, но мужем и женой так и не стали в полном смысле этого слова. Перенеся насилие, мне нанесли глубокую рану, я считала, что как женщина я уже не существую.
— Я думал, что он насиловал тебя.
— Нет, он не смог бы поднять руку на меня. Я считал, что его мне послал сам бог. Он считал, наоборот, что я ему послана. Мы встретились, когда оба были в безвыходной ситуации.
— Чужой человек стал родным.
— Да, близким. Судьба преподносит нам подарки.
— Что случилось с его женой? — Роб оттягивал момент признания о том, как именно она узнала о Даниэле.
— Они попали в автокатастрофу. Луз впала в кому. Все эти месяцы ее держали на аппаратах, чтобы она смогла выносить ребенка. А потом Рафаэлю пришлось отключить жену от аппаратов жизнеобеспечения, он так и не простил себе этого, считая, что убил тем самым жену.
У Роберто не было слов.
Кристина сделала несколько глотков вина. Все взаимосвязано. От каждого в их истории тянется ниточка, ведущая к другому, словно они все связаны друг с другом. Винсенте убил жену Рафаэля, и чуть не убил Кристину, в то же время являясь помощником Алехандро в грязных его делишках.
— Ты скажешь мне кто этот человек? — Роб задал вопрос, глядя на огонь, уже заранее зная на него ответ.
— Не спрашивай меня об этом, Прошу тебя.
— Я так понимаю, что это достаточно состоятельный человек. Я его знаю? — Роб понимал, что Кристина не скажет ему. Не сейчас, когда-нибудь может быть, но он сделает все, чтобы докопаться до правды. Он не остановится ни перед чем, чтобы уничтожить его.
— Роб, прошу тебя. Я не хочу, я не могу, поверь мне.
— Он пугает тебя? Ты ведь с ним встречалась?
— Не буду обманывать. Да. Сначала я боялась, что он откроет всю правду Даниэлю, а потом поняла, почему он молчал, — вдруг сказала она уже более смело.
— Что останавливало его? Он пытался тебя вновь похитить?
— Не он, — вырвалось у нее.
— Тогда кто? — Роберто напоминал о том дне, когда она пропала.
— Роб, поверь, больше этого не повторится никогда. Он не сможет ничего сделать, тем более сейчас, когда выяснилось, что он не отец.
— Каким образом?
— Он сделал анализы, — почти соврала Кристина. — Выяснилось, что Даниэль не его сын. Это я узнала перед самой свадьбой.
— Где ты успела с ним встретиться? На свадьбе? — он стал перебирать в голове всех тех, кто там присутствовал.
— Нет, — перебила она его, — по дороге, — соврала Кристина.
— Он объявил мне, что Даниэль не его сын. Я была в таком замешательстве, что не понимала вообще, что происходит. Только в самой церкви до меня дошло, что Виктория и Даниэль брат и сестра.
— Они не брат и сестра, — сказала Роберто. Что-то в этой истории не укладывалось у него в голове. Что-то было не так. И Кристина немного напряжена, конечно, рассказать свою историю, часть своей жизни было не так легко.
— Тогда мне стало так страшно.
— Понимаю, — Робе стал задумчивым. Да, он был рад, что Даниэль его сын, но что-то все равно не давало ему покоя.
— Роб, прими это так, как есть. Я не хочу снова в это все опускаться, я не хочу ворошить прошлое. Я ведь до сих пор не знаю, что мне со всем этим делать.
Роберто повернулся к ней.
— Сабрина знает о Луз, но не знает о Даниэле. Даниэль вообще ничего не подозревает. У нас у каждого была семья. А теперь ничего не осталось. Я боюсь, боясь за своих детей. Как воспримет Виктория новость о том, что ты неродной отец.
— Слишком много всего, — согласился с ней Роберто. — А как мне принять то, что я возможно знаю этого подонка? Что я может быть общаюсь с ним?
— Не думай об этом. Мы не в силах изменить прошлое.
— Изменить, мы не изменим, а как с этим жить?
— А как я жила?
Роберто встал и протянул ей руки. Заглянув в ее глаза, стерев слезы с ее щек.
— Теперь мы вместе. Вместе мы все преодолеем. Сегодня ты подарила мне сына. Ты сделала меня самым счастливым на свете, но и самым несчастным. Ты не говоришь мне всю правду до конца. Я не буду давить на тебя. Я понимаю твою боль. Я принимаю твои страхи.
— Я хочу мира и спокойствия. Я хочу верить в то, что нам удастся вернуть свою семью. Детей.
Роб обнял ее крепко, крепко прижимая к себе.
— Я верну нашу жизнь, — пообещал Роберто.
Кристина уткнулась в его плечо. Нелегко ей далось признание, но еще труднее было промолчать о многом. О Карлосе. Их втором сыне. О Даниэле и Виктории. Сказать одному правду, значит признать Викторию приемной. Как и в случае с Сабриной. О смерти Луз. О Алехандро, человеке, который стал их общим прошлым.
Роберто вдыхал запах ее духов. Никогда он больше не отпустит ее. Никто не в силах больше мешать им. Никто не в силах их разлучить. Больше он этого не допустит…
— Ты не должна меня бояться, — попросил Роб, беря ее лицо в свои ладони.
— Я не боюсь тебя.
— Ты должна мне верить.
Роберто смотрел в ее глаза. Так близко. Так рядом. Он медленно наклонился к ней и легонько коснулся ее губ, пытаясь стереть из ее памяти воспоминания о былом, благодаря за то, что она ему открылась.
— Это наш дом. Здесь начнется наша новая жизнь, — сказал Роберто. — Мы это заслужили. Никуда не хочу торопиться. Ни о чем не хочу больше думать. Нам нужна передышка, — объявил Роберто. Давай на время забудем о всех невзгодах, проблемах и заботах. Только ты и я, одни.
— Как будто