Читать интересную книгу "Реформация - Уильям Джеймс Дюрант"

дошли некоторые проповеди Лютера и взбудоражили его своей дерзостью. В парижских кругах обсуждали новое движение, и, должно быть, много говорили о безрассудном монахе, который сжег буллу папы и бросил вызов запрету императора; действительно, у протестантизма уже были мученики во Франции. Среди друзей Кальвина были люди, призывавшие к реформе церкви; один из них, Жерар Руссель, был фаворитом сестры короля, Маргариты Наваррской; другой, Николас Коп, был избран ректором университета, и Кальвин, вероятно, приложил руку к подготовке судьбоносной инаугурационной речи Копа (1 ноября 1533 года). Она начиналась с эразмианской мольбы об очищении христианства, переходила к лютеранской теории спасения через веру и благодать и заканчивалась призывом терпимо относиться к новым религиозным идеям. Речь произвела фурор; Сорбонна взорвалась от гнева; Парламент начал разбирательство против Копа за ересь. Он бежал; за его поимку живым или мертвым была назначена награда в 300 крон, но ему удалось добраться до Базеля, который теперь был протестантским.

Друзья предупредили Кальвина, что его и Русселя планируют арестовать. Маргарита, похоже, ходатайствовала за него. Он покинул Париж (январь 1534 года) и нашел убежище в Ангулеме; там, вероятно, в богатой библиотеке Луи де Тилле, он начал писать свои «Институты». В мае он отважился вернуться в Нуайон и сдал бенефиции, доходы от которых его поддерживали. Там его арестовали, освободили, снова арестовали и снова освободили. Он тайно вернулся в Париж, беседовал с протестантскими лидерами и встретился с Серветусом, которого должен был сжечь. Когда некоторые протестантские экстремисты вывесили оскорбительные плакаты в разных местах Парижа, Франциск I ответил яростным преследованием. Кальвин бежал как раз вовремя (в декабре 1534 года) и присоединился к Копу в Базеле. Там, двадцатишестилетним юношей, он завершил самый красноречивый, пылкий, ясный, логичный, влиятельный и страшный труд во всей литературе религиозной революции.

II. ТЕОЛОГ

Он опубликовал книгу на латинском языке (1536) под названием Christianae religionis institutio («Принципы христианской религии»). В течение года тираж был распродан, и было предложено новое издание. Кальвин ответил значительно расширенной версией (1539), снова на латыни; в 1541 году он перевел ее на французский язык, и эта форма работы является одним из самых впечатляющих произведений во всем многообразии французской прозы. Парижский парламент запретил книгу на обоих языках, а ее копии были публично сожжены в столице. Кальвин продолжал расширять и переиздавать ее на протяжении всей своей жизни; в окончательном варианте она насчитывала 1118 страниц.

Рис. 37 — Санчес Коэльо: Игнатий Лойола

Рис. 38 — Кафедральный собор, Сеговия

Рис. 39 — Султан Мухаммад Нур: Хусрау видит купающуюся Ширин. Из книги Basil Gray, Persian Painting (Courtesy Oxford University Press)

Рис. 40 — БИХЗАД: Пастух и царь Дара. Из книги Бэзила Грея «Персидская живопись» (любезно предоставлено издательством Оксфордского университета)

Рис. 41 — ИСЛАМСКАЯ КАЛЛИГРАФИЯ (около 1460 г.). Коллекция де Мотта

Рис. 42 — Персидская книжная обложка (около 1560 г.)

Рис. 43 — Ковровое покрытие для коронации (использовалось для коронации Эдуарда VII в 1901 году). Музей округа Лос-Анджелес

Рис. 44 — Гробница Хафиза, Шираз, Персия

Рис. 45 — Голубая мечеть (мечеть Султана Ахмета), Константинополь

Рис. 46 — Мечеть Сулеймана, Константинополь

Рис. 47 — Усыпальница имама Ризы, Мешхед

Рис. 48 — Джентиле Беллини: Медальон Мухаммеда II. Национальная галерея, Лондон

Первое издание открывалось страстным, но достойным «Предисловием к христианнейшему королю Франции». Поводом для обращения к Франциску послужили два события: королевский эдикт от января 1535 года против французских протестантов и почти одновременное приглашение Франциска к Меланхтону и Буцеру приехать во Францию и организовать союз между французским монархом и лютеранскими князьями против Карла V. Кальвин надеялся подкрепить политическую целесообразность богословскими аргументами и помочь склонить короля, как и его сестру, к протестантскому делу. Он стремился отмежевать это от анабаптистского движения, которое в Мюнстере в то время граничило с коммунизмом. Французских реформаторов он назвал патриотами, преданными королю и не приемлющими никаких экономических и политических потрясений. Начало и конец этого знаменитого Предисловия раскрывают величие мысли и стиля Кальвина.

Когда я начинал эту работу, сир, ничто не было дальше от моих мыслей, чем написание книги, которая впоследствии будет представлена вашему величеству. Мое намерение состояло лишь в том, чтобы изложить некоторые элементарные принципы, с помощью которых люди, изучающие религию, могли бы получить наставления о природе истинного благочестия….. Но когда я увидел, что ярость некоторых нечестивцев в вашем королевстве достигла такой высоты, что в стране не осталось места для здравого учения, я подумал, что мог бы с пользой применить себя в том же деле… Я представил вам свое исповедание, чтобы вы знали природу того учения, которое вызывает такую беспредельную ярость у тех безумцев, которые сейчас огнем и мечом будоражат страну. Ибо я не побоюсь признать, что этот трактат содержит краткое изложение той самой доктрины, которая, согласно их крикам, заслуживает наказания в виде тюремного заключения, изгнания, проскрипции и пламени, а также истребления с лица земли. Я хорошо знаю, какими злобными инсинуациями были наполнены ваши уши, чтобы сделать наше дело наиболее одиозным в вашем уважении; но ваше милосердие должно заставить вас подумать, что если обвинение будет считаться достаточным доказательством вины, то