этом: Первый Мир не стабилен, он постоянно изменяется. Иногда сам по себе, иногда из-за какого-то влияния. Наше появление, наши эмоции, наши мысли, наши действия, все это могло спровоцировать изменения в ткани самого мира, и никто не знает, как именно он изменится. Я покосился на Виви: Масуд дал четкие указания на такой случай: не удаляться от его Эйдолона не при каких обстоятельствах! Как бы ни хотелось, чем бы нас ни заманивали, ни в коем случае не отдаляться от Виви. Дракон же тем временем покосился на смеющуюся девочку, да спокойно продолжил лететь вперед. Пожав плечами, я последовал за ним оставив отдаленно знакомую девочку у себя за спиной.
Спустя еще какое-то время мир вокруг нас снова изменился. На этот раз мы оказались на берегу озера, вдоль которого мы шли вслед за Виви, а на самом берегу, не так далеко от нас, лежал поваленый ствол дерева. А на стволе сидели двое. Парень, лет двадцати на вид, голый по пояс и у ног которого валялась простенькая удочка, и молодая девушка, может даже помоложе парня, но точно так же, обнаженная до трусиков. Чем занимались эти двое было вполне очевидно, как и то, что сидеть на бревне они будут не долго, перейдя в более горизонтальное положение. И все же перед тем, как мы удалились достаточно далеко, я смог рассмотреть отлично знакомое лицо девушки. Это была Нарисса! Более молодая, с огнем в глазах и озорной улыбкой на губах, полная энергии и нескрываемой радости!
Что это было? Просто видение? Этот мир может меняться в ответ на наши действия. мы преследуем Нариссу, может он поэтому и создает что-то, с ее образом? Но ведь до нас, этим путем прошла и сама Нарисса, и Первый Мир мог измениться из-за нее, а мы лишь пришли посмотреть на результат? Ладно, я не призыватель, и не собираюсь делать какие-то умозаключения...
Еще с дюжину раз мы становились свидетелями схожих эпизодов: Нарисса, каждый раз с разным парнем, занималась... Разным: от прогулки по цветущему лугу, держась за руки, до секса под полной луной. Девушка все это время нисколько не менялась: продолжала светиться счастьем и энергией, продолжала улыбаться и смотреть на мир с тем же огнем, как в первый раз. Но потом декорации изменились.
Наступила ночь. Но не спокойная, с полной луной на небосводе, а наоборот, пасмурная, ветренная, а в добавок ко всему этому, вдалеке, в густом тумане виднелись багровые всполохи, как от пожара. Земля вокруг нас была превращена в грязное болото, на котором валялись сотни тел. Все - люди, но те из них, которые носили добротные доспехи, имели два разных герба, где их вообще можно было увидеть под грязью. Нарисса не спеша шла между телами, задумчиво рассматривая павших, как будто пытаясь понять, что здесь произошло и зачем смертные занимаются таким бессмысленным занятием. Спустя несколько минут она подошла к краю поля боя, и тут едва слышимый хрип привлек как ее, так и наше внимание: прислонившись на ствол небольшого дерева, на земле сидел все еще живой человек. Живой, но судя по пробитым доспехам и парочке стрел, торчащих из груди, жить ему оставалось не долго. Шлема на нем не было, но из-за крови, грязи и ночи, рассмотреть его лицо, или даже определить цвет волос не представлялось возможным. Нарисса остановилась напротив, и присев на корточки, стала с любопытством наблюдать за человеком.
- Уходи отсюда... - Скорее понял, чем услышал я шепот раненого. - Здесь не безопасно.
Нарисса лишь безразлично пожала плечами, и протянула руки к человеку. Мягкий, приятный свет тут же окутал умирающего, но что произошло дальше, я уже не увидел: Виви продолжал двигаться вперед, и мы удалились настолько, что происходящее оказалось поглощено туманом.
Следующую сцену мы застали, переходя через полноводную реку по каменному мосту. Нарисса сидела на ограде, свесив ноги к реке, а рядом с ней стоял воин, держащий мощного, черного жеребца за поводья. Присмотревшись к человеку, я понял, что это тот самый умирающий боец! Только теперь он выглядел вполне прилично. Короткие, каштановые волосы, карие глаза, подбородок кирпичом, не реальный человек, а Голливудская звезда летнего блокбастера! Даже завидно как-то... Два метра ростом, косая сажень в плечах, а учитывая то, как он себя держал, сразу стало ясно, что передо мной не простой солдат, а дворянин.
- И снова ты игнорируешь мои советы. - Радостно улыбаясь произнесла Нарисса. - Сколько раз говорить, что эти места слишком опасны для одинокого путника!
- Я похож на того, кого остановят такие мелочи? - Усмехнулся в ответ мужчина. - У меня была конкретная цель, а я всегда добиваюсь своего.
- И что же это за цель? - Хитро прищурилась девушка.
- Я хотел увидеть тебя. - Пожал он плечами. - А если мне встретятся хищные звери... Ну так это их проблемы.
- И что дальше? - Улыбнулась нимфа, расслабленно болтая ногами в воздухе. - Ты меня увидел, что... - Дальнейший диалог стало не разобрать из-за постоянно увеличивающегося расстояния до парочки.
Следующие несколько сцен были похожи: откровенные свидания Нариссы и этого дворянина, но что-то постепенно, незаметно менялось. Мне потребовалось шесть приторных сцен наблюдения за влюбленными, чтобы понять, что. Мир вокруг действующих лиц изменялся. Если сначала лес, здания, земля, даже свет, выглядели живыми, яркими, настоящими, то с каждой новой сценой, это все понемногу серело, становилось все более и более блеклым, а вот дворянин наоборот, преображался! От него как будто начало исходить внутреннее сияние, и я поймал себя на мысли, что не хочу отводить от него взгляда! Но в то же время никто из окружения этого дворянина ничего не замечали, как будто изменения были видны лишь мне... Или лишь Нариссе?
- Ты уверен? - Поинтересовалась Нимфа, на этот раз устроившись на подоконнике в огромном особняке дворянина. последнего, кстати звали Теннор Крестмаллен, и судя по предидущим разговорам, он был одним из принцев местного короля.
- У меня нет выбора. - Раздраженно повел плечами Теннор. - Отец больше не отдает себе отчета в своих действиях, а Малик слишком пассивен, чтобы что-то предпринять. Если я что-то не сделаю, то вся страна скоро развалится! - Со злостью ударил он кулаком по столу, на котором были разложены несколько карт.
- Я могла бы посмотреть, можно ли его вылечить. - Предложила Нарисса. - Я конечно не сильна в душевных