- Вы утверждаете, будто именно так в КЕМА и происходит?
- Я предполагаю. Искала другие объяснения случившемуся, но кроме озвученного, ничего в голову не пришло. Если кто подскажет, буду благодарна.
- Вы обращались в полицию с заявлением о нанесении вреда здоровью? Там как-либо прокомментировали ситуацию?
- Повторюсь, существует мнение о Республике Корея, как об очень благополучной стране в плане преступности. Уровень различного рода противозаконных деяний в ней очень низок благодаря великолепной работе сил правопорядка. Вероятно, это так. Но мой личный опыт говорит о том, что полиция здесь – отдыхает. Возможно, что слуги закона лишь на моём примере решили продемонстрировать своё «категорическое» нежелание работать, но факт остаётся фактом: ни одно правонарушение, совершённое в отношении меня, так и не было раскрыто. И сейчас полиция вновь скинула с себя ответственность, передав дело военным дознавателям. Видите вот это здание за моей спиной? Я как раз иду от них.
- Вы надеетесь, что военная полиция будет более эффективна в поиске преступников?
Пожимаю в ответ плечами.
- Посмотрим. – отвечаю я. – В принципе, было совершено нападение на военнослужащую. Если сейчас вдруг потребуется применить оружие, то я не смогу толком стрелять. Проблематично нажимать порезанными пальцами на спусковой крючок. Впрочем, если честно, то не питаю каких-то особых надежд. Говорят, морпехи своих не бросают. Но опять же, - тут ситуация как с гражданской полицией. Едва дело касается меня, моментом наступает «паралич». Меня бросили, не став защищать в суде, хотя были должны…
У меня звонит телефон. По мелодии звонка определяю, - вызов от СунОк. Извиняюсь перед журналистами и достаю аппарат.
- ЮнМи, наш самчон попал в больницу! – кричит в ухо онни. – У него плохо с сердцем!
- Вот, - убрав от уха телефон, сообщаю я журналистам. – То, о чём я говорила. Мой самчон оказался в больнице, на лечение требуются деньги. А КЕМА запретила мне работать. Разве после этого они – люди?
Время действия: первое декабря, вечер
Место действия: дом мамы ЮнМи
Сижу с мамой и СунОк на маленькой кухне, делаю вид, словно вместе с ними усиленно размышляю над вопросом – «что же дальше будет»? На самом же деле думаю о том, говорить им или не говорить о разговоре с дядей? По словам СунОк, позвонила жена самчона и сообщила о несчастье, но про меня ничего сказано не было. Это выглядит странным. Разведка, контрразведка, контрабанда… Всё рядом. Пожалуй, суетиться не стоит. Хотя, возможно, просто к слову не пришлось. В непонятной ситуации лучше подождать, пока не прояснится. Дабы не выглядеть глупо…
(дом мамы ЮнМи. Мама телевизор уже не смотрит)
- Зачем?! Зачем ты делаешь только хуже и хуже?! – негодующе восклицает СунОк, повернувшись лицом ко мне.
Буквально минуту назад по телику закончили показ моего интервью на ступенях здания военной полиции. Как я понимаю, началось семейное обсуждение увиденного.
- Сто раз уже объясняла. – занудным голосом говорю я. – Для зарабатывания денег мне нужна свобода. Данное интервью окончательно лишило армию возможности и далее продлять мою мобилизацию. По крайней мере, я на это надеюсь.
- Да кому нужны твои деньги, если мы скоро все умрём! Только посмотри, что мне пишут!
СунОк разворачивается в другую сторону и хватает с пола свой планшет. Я же, удивлённый внезапным известием о скорой и неотвратимой смерти, наблюдаю за ней.
- Вот! Слушай! – требует онни, открыв планшет.
- «Гореть тебе и твоей сестре в аду!», «Такие люди как ты – не люди!», «Ты худшее дерьмо!», «Надеюсь, ты получишь по заслугам!», «Не знаю человека хуже, чем ты!»
Подняв голову, сестра смотрит на меня. На её лице - возмущение и тревога.
- Подожди. – озадаченно прошу я. - Почему тебе это пишут?
- Я твоя старшая сестра!
- И что с того? Ведь не ты же делала заявления, а я?
- Семья отвечает за каждого своего родственника! А я из твоей семьи! Так понятно?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Варварская страна, дикие нравы. – бурчу себе под нос и произношу более громко. – У меня такое ощущение, словно ты на стороне моих антифанов. Когда я порезалась, ты даже не спросила о моём самочувствии.
- Ты правильно сказала - пусть каждый получит то, что заслуживает! Вот и получай!
- Ясно. –отвечаю я, поднимаясь на ноги. – Вопросов больше не имею!
СунОк зло смотрит в ответ.
(несколько позже. ЮнМи одевается в комнате)
«Ништяково!» – решаю я, с нескольких сторон внимательно осмотрев свою ступню и оценив её внешний вид. – «Всегда нравились девушки в белых носочках. Интересно, если фетишируешь самого себя, - это извращение? Или это уже нарциссизм?»
«Понапридумывали всяких «измов», понимаешь тут…» - думаю я, продолжая разглядывать в зеркале отражение своих ног. – «А на самом деле, …»
Я оптимист, я оптимист,
Я гетеросексуалист!
Белые носки - хорошо гармонируют с голубыми джинсами. Классика, проверенная временем…
- Ты куда собралась?! – с бешеными глазами влетает в комнату СунОк.
- Гулять…
- Как, - «гулять»? С ума сошла? Там такое про тебя пишут в чате, а ты – гулять идёшь?!
- «Никогда не читайте корейских кей-поп чатов. Особенно на ночь». – говорю я, стараясь подражать голосу неизвестного здесь профессора. – А если нет других, - вообще никакие не читайте!
- Никуда ты не пойдёшь! – заявляют мне.
- С чего вдруг? - удивляюсь я.
- Потому, что я так сказала!
Ну, блин…
(позже, около полуночи. Дом мамы ЮнМи)
Действительно, сделать вылазку за стены дома, - не получилось. СунОк нажаловалась маме, а та попросила меня никуда не ходить. Сказала, - «очень буду переживать». Пришлось остаться.
Вот, сижу с уютно примостившейся у меня на коленях Мульчей, читаю содержимое чатов, хотя буквально недавно не рекомендовал этого делать. Особенно на ночь. Но заняться больше нечем. Конечно, надо бы подумать о композиции, посвящённой СанХёну, только пальцы ещё не зажили. Да и, честно говоря, нет желания. Вдова президента, сделавшись хозяйкой в агентстве, конкретно меня «достала». Не, я не отказываюсь от первоначальных планов, но потом. Сейчас у меня настроение - посмотреть какую-нибудь «фильму». Причём, - не местную.
![]()
После того, как не получилось свалить на улицу, состоялся ещё один разговор с СунОк, но уже в присутствии мамы. В котором я уже более подробно объяснил причину своего столь резкого общения с журналистами. Ну просто уже всё, аллес. Мне запретили работать. И какой смысл соблюдать политесы? Нужно быстрее рвать последние нити, привязывающие меня «к пирсу», и валить в свободное плавание. Вот тогда всё сразу станет нормально, всё будет хорошо. И дяде заработаю денег на лечение.
Обещание помощи самчону оказалось удачно ввёрнуто в канву семейной разборки и от меня отстали. Впрочем, и так бы отстали, - что с меня возьмёшь? Но с дядей - получилось быстрее. Вот, сижу, листаю новости. Предупреждён, значит вооружён…
Узнал немало нового. Оказывается, во Франции «подбили» итоги года среди исполнителей. Так вот. В рейтинге популярности мне досталось второе место. Первую ступень пьедестала получила АйЮ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
![]()
«Опыт, – не пропьёшь!»
Девка опытная. Знает, - где раки зимуют! Но второе место, - тоже хорошо. Даже, можно сказать, - отлично, если учесть, что продвижения «Урагана» практически не было. Он, считай, сам «вылез». А вот если бы «FAN» занималось моим промоушеном столь же интенсивно, как АйЮ проталкивало её агентство, - я бы точно первым был!
