Читать интересную книгу История военного искусства - Ганс Дельбрюк

 "Но и это не могло представлять трудностей для систематически продвигавшегося войска римлян, которое привыкло строить образцовые дороги и искусственные мосты".

 "Низкие сырые берега покрывались бревенчатой настилкой, следы которой иногда находят даже и теперь".

 Следовательно, представление Шуххардта о непреодолимости "илистого" дна неправильно. Я даже думаю, что мягкая почва преодолевалась легче, чем это описано в письме Редера, в тех случаях, когда лодки тянулись не лошадьми, а людьми. В тех странах, где до сих пор еще нет бечевников, люди идут прямо по воде вдоль берега. Если попадаются непроходимые места, то положить вдоль берега бревенчатый настил еще легче для людей, чем для лошадей; равным образом и переход через притоки люди совершают легче, чем лошади, и часто им не приходится строить ни одного моста.

 Если, таким образом, уже не подлежит никакому сомнению, что Липпа была в достаточной степени судоходной вплоть до Нейхауза, то мы тем самым можем с достоверностью установить и тот факт, что римляне должны были в этой местности соорудить складочный пункт. Конечно, требует объяснения то обстоятельство, почему никто из многочисленных военных исследователей римских походов до настоящего времени не высказал этого положения, но это нетрудно объяснить. В научной литературе до недавнего времени никто не высказывал сомнений в достоверности колоссальных цифр германских войск. Сотни тысяч перебрасывались туда и сюда, и, согласно рассказам Тацита и Светония, Тиберий из одного лишь племени сугамбров переселил 40 000 человек на левый берег Рейна56. Ген. фон Пейкер в своей много раз использованной книге "Военное дело в древней Германии" (Von Peucker, "Das deutsche Kriegswesen der Urzeiten" Berlin, I860) говорит о том, как многочисленность германских войск затрудняла положение их предводителей, и без всяких колебаний сопоставляет следующие цифры: "Войско тевтонов, по Орозию и Ливию, достигало 300 000 человек; Ливии, Веллей, Патеркул, Евтроп и Орозий исчисляют войско кимвров в 200 000 человек; Ариовист, по указанию Цезаря, командовал войском, насчитывавшим более 100 000 человек; из готских войск, вторгшихся в III в. с берегов Черного моря, то войско, которое в 269 г. было разбито императором Клавдием, согласно Требеллию Поллиону, насчитывало 320 000 человек; Радагайс в начале V столетия привел в Италию армию, превышавшую, согласно Орозию, 200 000 человек, так как среди них было одних лишь готов 200 000 человек, а по словам Зосимы, 400 000 человек; войско же Аттилы, которое дралось на Каталаунских полях и по большей части состояло из германских племен, согласно Иорнанду, достигало 500 000 человек, а по словам Павла Диакона, даже 700 000 человек".

 Совсем нетрудно было снабжать эти народные массы в тех местах, где они жили и где они могли передвигаться. Поэтому вопрос об их снабжении даже и не поднимался. Только благодаря постановке проблемы о численности населения мы подошли вплотную к вопросу о снабжении, а разрешение этого вопроса в свою очередь должно было решить вопрос о Липпской крепости.

 Недалеко от Падерборна и места соединения Липпы с Альмой, на левом берегу Альмы находится деревня Эльзен. Вполне естественно, что созвучие названий Эльзен и Ализо поблизости от того места, на которое и без того имеется столько указаний, уже давно привело к простому отождествлению обоих названий. И я сам в первом издании этой работы считал, что название Эльзен является аргументом в пользу того, что Ализо действительно находилось в этой местности. Однако, после этого было твердо установлено (ср. Фр. Крамер, "Западно-германский журнал" - Fr. Cramer, "Westdeutsche Zeitschrift", Bd. 21, 1902), что топографические названия, родственные этому корню, настолько часто встречаются, что мы отсюда не можем извлечь никаких указаний относительно местонахождения Ализо.

 Перейдем теперь к сравнению показаний источников.

* * *

 Дион (53, 33) рассказывает нам о том, что Друз во время своего похода 11 г. до н. э. вторгся в страну херусков, дошел до Везера и переправился бы через него, если бы не был принужден возвратиться из-за недостатка в продовольствии. На обратном пути германцы напали на него в узком ущельи, но все же в конце концов были разбиты римлянами. Под влиянием этого события Друз решил для защиты от германцев построить крепость при соединении Липпы и Элизона.

 "Повсюду, - таковы буквально слова Диона, - враги устраивали засады и причиняли Друзу много вреда. Однажды они его заперли в такой местности, которая со всех сторон окружена горами и в которую можно было проникнуть только через узкие горные ущелья, и едва его там не уничтожили. И все римское войско тоже погибло бы, если бы враги, слишком уверенные в своей победе, не бросились на них беспорядочной толпой, очевидно думая, что римляне уже находятся в их руках и что для окончательной победы достаточно одного удара мечом. Однако, германцы были разбиты и после этого уже не отважились так дерзко нападать на римлян, но все же досаждали им издали, впрочем не подходя к ним близко. Поэтому Друз на зло им со своей стороны построил одну крепость в том месте, где соединяются Липпа и Элизон, а другую - на Рейне, в стране хаттов".

 Судя по всему контексту, те германцы, с которыми на своем обратном пути сразился Друз в узком ущельи, возвращаясь с Везера, очевидно, могли быть только херусками. Описание местности не соответствует ландшафту прилиппских равнин и более похоже на гористые места, лежащие к востоку (к северо-востоку, к юго-востоку) от Падерборна. Возвышенности, встречающиеся вдоль Липпской долины, слишком незначительны для того, чтобы представить опасность для римского войска. Если Друз построил крепость, которая должна была служить угрозой народам, теснившим его в тех местах, то, конечно, он построил эту крепость не на расстоянии нескольких переходов от этой области, но либо на неприятельской территории, либо же непосредственно перед воротами, ведущими в эту область, т.е. в районе Падерборна. И так как трудность в снабжении была причиной того, что этот поход не дал результатов, то целью постройки этой крепости была организация складочного пункта, необходимого в будущем при повторении этой войны, причем подобный пункт можно было создать лишь в этом месте, так как до этого места доходил соединительный путь с Рейном.

 Устройство такого пункта должно было даже с самого начала быть главной целью этого похода. Когда Друз появился в стране сугамбров, южнее Липпы, рассказывает нам Дион, то сугамбры как раз находились на поле сражения против хаттов. Если бы римский полководец задался целью сразу достигнуть непосредственного крупного успеха, то, конечно, он не смог бы сделать ничего лучшего, как со всеми своими силами обрушиться на сугамбров. Сугамбры, зажатые между римлянами и хаттами, легко могли бы быть уничтожены. На первый взгляд кажется совершенно непонятным, каким образом Друз мог упустить такой случай одержать крупный успех. Вместо этого он только воспользовался возможностью беспрепятственно подняться по Липпе и дойти до Везера. Не опираясь на какую-либо базу и имея в своем тылу сугамбров, он, конечно, здесь ничего не мог сделать. Но это пренебрежительное отношение Друза к тому успеху, который он мог легко одержать на своем пути через страну сугамбров, покажется нам уже не ошибкой, а поступком вдумчивого стратега, если мы предположим, что с самого начала целью этого похода было исследование дорог и постройка складочного пункта. Устройство этого пункта было для него важнее, чем победа над одним лишь германским племенем, даже над сугамбрами, которые внушали такой ужас, так как его мысль была обращена на покорение всех германцев, вплоть до самой Эльбы. Возражая против этого, можно было бы задать вопрос: почему же в таком случае Друз не построил эту крепость на пути туда? Ведь когда он достиг того места, где прекращалось судоходство по Липпе, он мог здесь построить эту крепость. Весьма возможно, что это так и было на самом деле. Во всяком случае римляне (ср. стр. 75) большую часть своего продовольствия отправили вслед за своим войском по воде, и, конечно, совершенно невозможно предположить, чтобы они около истоков Липпы перегрузили его на вьючных животных или на повозки и тащили их за собой до Везера, а также и весь обратный путь. Полководец с самого начала хорошо знал, что он и для обратного пути нуждается в крупных запасах. Поэтому вполне естественно, - ас римской точки зрения вполне понятно, что наши источники ничего об этом не упоминают, - что Друз устроил складочный пункт в конце водного пути, оставив там все необходимое для возвращения, построив там временное укрепление, и оставив для защиты последнего гарнизон. Пока войско двигалось дальше, оставшийся при этом гарнизоне инженер подыскивал место, наиболее удобное для устройства постоянной крепости; когда же войско вернулось, эта крепость была построена. Была ли построена новая крепость или же была укреплена построенная первоначально, значения не имеет, но для Диона вполне естественно, что он рассказывает об этом событии в таких словах: "Когда Друз вернулся и разбил своих врагов, то почувствовал себя достаточно сильным для того, чтобы построить в этой области крепость на страх своим врагам".