Читать интересную книгу Дипломатия в новейшее время (1919-1939 гг.) - Владимир Потемкин

Англо-франко-советские переговоры продолжались в течение четырёх месяцев. Они помогли выяснить ряд вопросов. Они, вместе с тем, показали представителям Англии и Франции, что в международных делах с Советским Союзом нужно серьёзно считаться. Но эти переговоры натолкнулись на непреодолимые препятствия. Дело, разумеется, не в отдельных «формулировках» и не в тех или иных пунктах проекта договора (пакта). Нет, дело заключалось в более существенных вещах…»

«В немногих словах, — продолжал т. Молотов, — дело заключается в следующем. С одной стороны, английское и французское правительства боятся агрессии и ввиду этого хотели бы иметь пакт взаимопомощи с Советским Союзом, поскольку это усиливает их самих, поскольку это усиливает Англию и Францию. Но, с другой стороны, английское и французское правительства имеют опасения, что заключение серьёзного пакта взаимопомощи с СССР может усилить нашу страну, может усилить Советский Союз, что, оказывается, не отвечает их позиции. Приходится признать, что эти опасения у них взяли верх над другими соображениями. Только в этой связи и можно понять позицию Польши, действующей по указаниям Англии и Франции».

Советское правительство имело веские основания усомниться в серьёзности намерения англичан и французов договориться с СССР о взаимной помощи против агрессора. В то время, когда томительно тянулись англо-франко-советские переговоры о заключении договора о взаимопомо-щи, не прекращались оживлённые дипломатические сношения англичан и с гитлеровской Германией. В своей книге «Провал одной миссии» английский посол в Берлине Гендерсон подтверждает, что он развивал в эти дни усиленную дипломатическую активность.

Сам министр иностранных дел Англии Галифакс открыто выступал с примирительными речами, обращенными к Германии. 30 июня 1939 г. в речи на банкете в Королевском институте международных отношений Галифакс выражал готовность договориться с Германией по всем проблемам, «внушающим миру тревогу». «В такой атмосфере, — говорил министр, — мы могли бы обсудить колониальную проблему, вопрос о сырье, о барьере в торговле, о «жизненном пространстве» и все другие вопросы, затрагивающие европейцев».

23 июля 1939 г. в английскую прессу проникли сведения о переговорах, якобы ведущихся менаду германским уполномоченным Вольтатом и представителем английского правительства Хадсоном. Этого мало. Небезызвестный английский журналист Бартлет выступил в газете «News Chronicle» с сообщением, будто бы правительства Франции и Англии собираются не позже сентября обратиться к немцам с некоторыми серьёзными предложениями, в частности о гарантированном займе в сумме 100 миллионов фунтов стерлингов и совместной эксплоатации африканских колоний. Создавалось впечатление, что дипломатия Чемберлена — Даладье ведёт двойную игру. Это, естественно, вынуждало советское правительство принять свои меры предосторожности.

31 мая 1939 г., выступая на третьей сессии Верховного Совета СССР, т. Молотов напомнил слова товарища Сталина о необходимости бдительности и осторожности, дабы не дать «втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками».

Советско-германское торговое соглашение (19 августа 1939 г.). Отметив, что советское правительство отнюдь не считает необходимым отказаться от деловых связей с такими странами, как Германия и Италия, т. Молотов сообщил, что ещё в начале прошлого, 1938, года германское правительство предложило советскому правительству вступить в переговоры о торговом соглашении. Немцы имели в виду предоставить Советскому Союзу новый кредит в 200 миллионов марок. Однако стороны не договорились о конкретных условиях соглашения. Переговоры были прерваны. В конце 1938 г. германское правительство вернулось к своим предложениям. Возобновились переговоры в Москве. Со стороны немцев они были поручены германскому послу Шуленбургу. И на этот раз их пришлось прервать ввиду разногласий.

22 июля 1939 г. советско-германские переговоры возобновились. 19 августа они завершились заключением торгово-кредитного соглашения: Советскому Союзу предоставлялся долгосрочный кредит на выгодных условиях в сумме 200 миллионов марок. Ясно было, что немецко-фашистская дипломатия заинтересована была не только в использовании советского рынка для сбыта продуктов германской промышленности и для получения в СССР необходимого сырья. Немцы были одержимы страхом перед войной на два фронта. Поэтому они и заискивали перед правительством СССР в надежде помешать его соглашению о взаимной помощи с Англией и Францией.

Германская дипломатия не ограничилась укреплением экономических связей с СССР. Летом того же 1939 г. немцы предложили советскому правительству заключить договор о ненападении.

Правительство СССР приняло немецкое предложение.

Уже во время войны, в речи по радио 3 июля 1941 г., товарищ Сталин объяснил причины, побудившие советское правительство пойти на заключение пакта с фашистской Германией.

«Могут спросить, — говорил товарищ Сталин: — как могло случиться, что Советское Правительство пошло на заключение пакта о ненападении с такими вероломными людьми и извергами, как Гитлер и Риббентроп? Не была ли здесь допущена со стороны Советского Правительства ошибка? Конечно, нет! Пакт о ненападении есть пакт о мире между двумя государствами. Именно такой пакт предложила нам Германия в 1939 году. Могло ли Советское Правительство отказаться от такого предложения? Я думаю, что ни одно миролюбивое государство не может отказаться от мирного соглашения с соседней державой, если во главе этой державы стоят даже такие изверги и людоеды, как Гитлер и Риббентроп. И это, конечно, при одном непременном условии — если мирное соглашение не задевает ни прямо, ни косвенно территориальной целостности, независимости и чести миролюбивого государства. Как известно, пакт о ненападении между Германией и СССР является именно таким пактом.

Что выиграли мы, заключив с Германией пакт о ненападении? Мы обеспечили нашей стране мир в течение полутора годов и возможность подготовки своих сил для отпора, если фашистская Германия рискнула бы напасть на нашу страну вопреки пакту. Это определённый выигрыш для нас и проигрыш для фашистской Германии».

Советско-германский договор о ненападении (23 августа 1939 г.). 23 августа 1939 г. Был заключён советско-германский договор о ненападении. С немецкой стороны он был подписан Риббентропом, прибывшим для этой цели в Москву. Основное содержание договора сводилось к следующему:

1. Обе договаривающиеся стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами.

В случае, если одна из договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая договаривающаяся сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.

Правительства обеих договаривающихся сторон останутся в. будущем во взаимном контакте для консультации, чтобы информировать друг друга о вопросах, затрагивающих их общие интересы.

Ни одна из договаривающихся сторон не будет участвовать ни в какой группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.

В случае возникновения споров или конфликтов между договаривающимися сторонами по вопросам того или другого рода обе стороны будут разрешать эти споры или конфликты исключительно мирным путём, в порядке дружественного обмена мнениями или, в нужных случаях, путём создания комиссии по урегулированию конфликтов.

Советско-германский договор о ненападении заключался на срок в десять лет. 11 февраля 1940 г. он был дополнен советско-германским торговым договором.

Заключение советско-германского договора от 23 августа опрокидывало замыслы тех реакционных дипломатов Англии и Франции, которые рассчитывали, изолировав Советский Союз и не обеспечив его обязательствами о взаимной помощи, направить против него германскую агрессию. Это явилось крупнейшим дипломатическим достижением правительства СССР. С другой стороны, подписывая договор о ненападении с Советским Союзом, Германия Гитлера тем самым демонстрировала перед всем светом своё признание мощи СССР и боязнь перед возможным участием советской державы в борьбе против Германии на стороне англо-французского блока. Само собой разумеется, что договор с Германией отнюдь не был свидетельством излишнего доверия советского правительства к фашистской Германии. Ни в малейшей степени не ослаблял он бдительности советского правительства и его неустанной заботы об укреплении обороноспособности СССР. «Этот договор, — говорил т. Молотов, — подкреплён твёрдой уверенностью в наших реальных силах, в их полной готовности на случай любой агрессии против СССР».