мнимых реформаторов разработали (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и „нравственным социализмом“ — по революционаризму вообще.»[7]
Революционизм — это и есть марксизм. Главная цель — марксизм. По нему удар. Но вы поверили А. Яковлеву? Поверили тому, что он план вам на блюдечке представил без всяких умолчаний, самый настоящий? Вы так легко верите лжецам и прохвостам?
А если внимательно присмотреться к тому, что творится на современном российском идеологическом фронте, особенно в исторической науке, то появляется подозрение, что Яковлев не сказал основное, о том, чем сейчас, прямо на наших с вами глазах, занимается Институт российской истории РАН. Вы сильно удивитесь тому, что там в руководстве сидят кадры, взращенные еще в бытность кураторства Яковлевым иделогического отдела ЦК КПСС?
Вас удивляет, что записной сталинист Юрий Николаевич Жуков, непререкаемый авторитет у этих мартиросянов, трудится в этом институте в должности главного научного сотрудника, сталинист — в институте буржуазного государства? Только этот Жуков, авторитет у наших сталинистов, даже не краснея, заявляет, что Сталин предал революцию. Взял и предал.
Но это пока вам для размышления. И для осознания того, почему фашист Мартиросян с особенной подлостью оклеветал маршала С. К. Тимошенко…
* * *
Уже в начале 90-х большими тиражами стали неожиданно выходить из печати многочисленные воспоминания бывших наркомов и министров, их детей, книги о Сталине, не те, которые сочиняли деятели типа Волкогонова, а хвалебные. Как будто ящик Пандоры открылся. У меня стойкое подозрение, что вся эта сталиниада была четко срежиссирована, слишком быстро это всё появилось. Как будто невидимый режиссер предполагал, что со временем интерес к сталинскому периоду у народа проснётся и сработал на опережение. Вы сами, уважаемые читатели, большинство из вас, наверняка уверены, как и я когда-то, что появление многочисленной просталинской литературы было ответом на интерес со стороны публики к Сталину. Но вспомните то время и хорошо подумайте. Всё было ровно наоборот, именно этой литературой разогревался интерес. Впрочем, это не принципиально. Важно то, какого Сталина нам подсунули. Тот Сталин, образ которого сформирован этой сталиниздической литературой, многочисленными трудами историков, так называемых, правильней их называть фриками от исторической науки, к реальному Сталину никакого отношения не имеет.
Вы думаете, что я фриками называю каких-нибудь историков-любителей, не имеющих соответствующего образования и не признанных официальной наукой, таких, как Прудникова, Кремлев, Мухин, Мартиросян?
Ошибаетесь. Это сообщество фриков как раз возглавляют мэтры, признанные и уважаемые. Особенно заметная вот эта троица, Е. Спицын, А. Колпакиди, Ю. Жуков
Первый — автор 5-томного пособия для учителей истории, второй — создатель Клуба левых историков и обществоведов, третий — главный научный сотрудник Института российской истории РАН. Впрочем, можете с чистой совестью к сообществу фриков отнести всю ту шайку официальных историков, которые занимаются периодом СССР. Вы же не станете называть ученым-физиком чудака, который рассказывает, как он дома на кухне в кастрюле сварил реакцию термоядерного синтеза?! Понятно, что такой чудик завалил бы даже школьный экзамен по физике. Вот эти наши мэтры исторической науки, попади они на первый курс истфака сейчас, завалили бы все зачеты и экзамены. Они либо представления не имеют о научной методологии, либо сознательно на нее наплевали, в любом случае они — фрики. Все они, почти поголовно, свои знания черпают не из «учебника физики», а из самой наижелтейшей прессы. Будь у них хоть грамм научной совести или научной квалификации, никто из них даже не прикоснулся бы к тому, что называется воспоминаниями В. М. Молотова у них. Но все они этими «воспоминаниями» активно оперируют. Я имею ввиду, конечно, книгу Феликса Чуева «140 бесед с Молотовым». Она у этих фриков стала историческим источником.
Я хоть и ветеринар по образованию, что мне не забывают эти фрики напоминать, но еще в самом начале 90-х, когда книга Чуева увидела свет и у меня не было тогда возможности, да и времени — жизнь была такая, что вертеться приходилось, чтобы выжить, проверить «воспоминания» Молотова по другим источникам. Но текст этой бульварщины сразу меня насторожил. Как бы вы ни относились к Вячеславу Михайловичу, но он не был слабоумным простофилей, каким предстаёт в записях бесед с ним Чуева. Нахождение слабоумного человека на таких постах, какие занимал Молотов, невозможно по определению. Если кто-то не заметил этого в книге — вопросы к их интеллекту, а не к интеллекту Предсовнаркома первых пятилеток.
Честно говоря, когда я купил эту книгу в 1992 или 1993 году, точно не помню уже, то утратил к ней интерес, прочитав первые же главы — макулатура. И очень топорно сляпанная. Едва только до этого дочитал:
«17.07.1975
— На Западе упорно пишут о том, что в 1939 году вместе с договором было подписано секретное соглашение…
— Никакого.
— Не было?
— Не было. Нет, абсурдно.
— Сейчас уже, наверно, можно об этом говорить.
— Конечно, тут нет никаких секретов. По-моему, нарочно распускают слухи, чтобы как-нибудь, так сказать, подмочить. Нет, нет, по-моему, тут все-таки очень чисто и ничего похожего на такое соглашение не могло быть. Я-то стоял к этому очень близко, фактически занимался этим делом, могу твердо сказать, что это, безусловно, выдумка…
29.04.1983
…Спрашиваю у Молотова не в первый раз:
— Что за секретный протокол был подписан во время переговоров с Риббентропом в 1939 году?
— Не помню.»
Здесь главное даже не то, что Вячеслав Михайлович представлен изворачивающимся по простейшему вопросу — «здесь помню, там не помню, по-моему всё чисто». 1975 год! На даче у человека, находящегося под надзором КГБ, какой-то поэтишко-писателишка, в доме, нашпигованном «жучками», брякает: «На Западе упорно пишут…» Реальный Молотов ему сразу врезал бы: «Тебе что, сука, западную подрывную литературу и прессу контрабандно привозят? Или ты „Голос Америки“ слушаешь? А может ты ко мне засланный от КГБ казачок, если не боишься в этом признаваться?».
1975 год! Даже 1983-й! Какой к чертям собачим «секретный протокол»? Кого это тогда интересовало? Впервые советские люди об этом протоколе услышали в 1989 году от А. Яковлева на Первом съезде народных депутатов СССР. До 1989 года ни у кого ни малейшего интереса к нему не было, тем более, что о нем еще и не знали. Кроме тех, кто «Голос Америки» слушал. Но ляпни в те времена кому-нибудь, что ты его слушаешь —