только существовала и больше ничего.
После смерти Пилсудского в 1935 году поляки занялись своим любимым занятием — выборами себе власти. Выбирали они ее, начиная еще с выборов королей, всегда однообразно, находили самых явных, уже с запущенным диагнозом, пациентов и отдавали им бразды. Как только эти пациенты остались без присмотра Пилсудского, который сам прямо называл польских политиков психами, так они сразу начали гавкаться с немцами и навязывать свою дружбу французам.
Зачем они это делали, если Франция откровенно демонстрировала, что ей на панов глубоко наплевать? Да потому что воевать воинственным ляхам хотелось! А выбор с кем воевать был небогатый уже. На востоке — СССР, но с ним как-то страшновато было. В союзе с Германией не так страшно, но тогда мечта о Польше от «можа до можа» становится только мечтой, в случае совместного с немцами разгрома СССР еще попробуй потом от немцев получить кусок русской территории.
А вот если с немцами…! Нет, одним тоже страшно, но зато немцы враждуют с французами, Франция и Германия еще не были членами в одном военно-политическом блоке, напоминаю, НАТО еще не было, вот если напасть на Германию вдвоем с Францией — уже не только не страшно, но очень даже заманчиво.
Паны даже успели заключить с французами конвенцию, известную как Конвенция Каспржицкого-Гамелена, предусматривающую совместные военные действия в случае нападения Германии. Правда, эта конвенция была только подписана, но французы не спешили ее ратифицировать, но ведь сам генерал Гамелен твердо пообещал «смелое наступление». Слово генерала — это не клятва какого-нибудь прапорщика, понимать надо.
Поэтому Польша прямо начала провоцировать Гитлера на войну. Гитлер, конечно, вовсе не подарок, но то, что творило тогдашнее польское правительство — даже фашисты нервно в сторонке курят. Допрыгались.
Чтобы понимать, почему польская армия, вполне по численности и вооружению сопоставимая с германской, так быстро сдулась, нужно знать, что поляки собирались не обороняться от немцев, а нападать на них. У них не то, что серьезных оборонительных сооружений на границе с Германией не было, они там даже окопы поленились выкопать. А зачем, если собирались наступать и нападать? Тем более, вместе с французами.
Само собой, оборону армии, готовившейся не к обороне, а к наступлению, немцы почти сходу прорвали. Они почти не заметили этой обороны. Для поляков это было полной неожиданностью, они не ожидали, что Гитлер на них нападет. Эти психи думали, что Гитлер, зная о военных соглашениях между Польшей и Францией, на войну не решится. Гитлеру тоже, конечно, помощь психиатра была не лишней, но он знал о французах то, что польские психи не желали замечать…
А неожиданность — лучший стимулятор паники. Польскую армию паника и охватила, армия побежала. Дальше выяснилось, что Франция вообще не намерена воевать, конвенцию 4 сентября французский парламент ратифицировал, но на этом всё и закончилось. Впрочем, у меня даже рука не поднимается винить французов в коварстве — какой смысл был ввязываться за поляков в войну, если их армия уже начала разбегаться?
А впереди армии в сторону румынской границы побежало правительство во главе с воинственным маршалом Рыдз-Смиглы. Мне в связи с этим вспоминается заграничный вояж персонажа романа «Золотой теленок». Там тоже был вояж в Румынию.
В принципе, польская кампания для вермахта обернулась лишь большими маневрами войск. С некоторыми осложняющими маневрирование вводными в виде отдельных очагов сопротивления. Да еще птенцы Геринга потренировались в бомбометании по беззащитной Варшаве.
И немецкое командование само от себя не ожидало таких успехов, только зачем даже самим себе признаваться, что не вы Польшу победили, это поляки сами себя победили, ведь после этого признания слава воинская меркнет и заслуги полководцев не очень уж заслуженные, не так ли?..
* * *
Наверняка, у тех наших сограждан, которые интересуются политикой, ситуация со строительством «Северных потоков» вызывала вопрос: зачем? Просто: зачем? Европа упирается всеми конечностями, она явно показывает, что ей эти газопроводы не нужны, но наши — «через тернии к звездам»! Продавили, преодолели, протянули. И утопили в Балтийском море совсем не малые и не лишние для России деньги. Так нормальные люди могут поступать?
То, что сами европейцы отказались от дешевого газа — это дурдом уже по ту сторону границы. В этой ситуации вменяемых нет ни с одной стороны. Действия обеих сторон нормальному разуму абсолютно непонятны. В них нормальный разум никакой логики не видит. Поэтому нам, людям с нормальным разумом нормальных людей, никогда не быть буржуазными политиками, мы не годимся на эту роль.
Европейская политика умиротворения Германии. Советское руководство открытом текстом предупреждало Англию и Францию: вы психи, вы с ума сошли, Гитлер вас первыми сожрёт!
Весь этот план умиротворения был же шит белыми нитками: отдать немцам кусок Европы, чтобы у них появилась возможность напасть на СССР, а потом добить победителя, уже ослабленного войной. Только согласны ли были немцы выступать в роли жертвы «умиротворения»? Они не могли догадаться, что ни Англии, ни Франции такой конкурент, как германская сверхдержава, образовавшаяся в результате присоединения к Рейху Восточной Европы и части СССР, совершенно не нужна?
Да, и правда, как бы немцы догадались, если мобилизованная французская армия в то время, когда Гитлер рвал Польшу, едва только сдвинувшись с места, сразу откатила назад и стала играть в футбол?
Впрочем, англичане уже стали подозревать, что Гитлер об их планах стал догадываться, и не только подозревать, там с криком: «Что же мы натворили?!» — быстренько сменили миротворца Чемберлена на ястреба Черчилля. А до французов так и не доходило.
У вас даже может возникнуть вопрос: неужели политики, государственные мужи, могут быть такими наивными? Как же они тогда государственными мущинами стали?
Да только дело в том, что французская наивность — это еще что! Мы сами с вами были свидетелями и не такого. 80–90-е годы прошлого века вспомните. Тоже государственные мужи поверили, что если осудить коммунизм и политику Сталина, вывести свои войска из стран Варшавского договора, то НАТО расширяться не будет на восток. Ведь европейские государственные мужи с такими честными глазами говорили о своем миролюбии! Как можно было им не поверить, тем более, общий враг — коммунизм, и у них, и у нас, хотя, даже партбилеты еще выбросить не успели.
Я не случайно такое большое отступление от основной темы делаю в европейскую политику, если не разбираться в этой политике, то получится всё как у А. Исаева — гениальные немецкие полководцы с фон Боком наперевес, покорившие Европу, особенно Францию.
Никакую Францию, как и