держал ее взаперти и изводил своей ревностью. По странному женскому обыкновению, Тина обратила свое разочарование и гнев именно на несчастную новобрачную, не в чем ее не обидевшую и не согрешившую перед нею, а не на торговца, который использовал ее, кормил несбыточными надеждами, а потом кинул ради более молодого и соблазнительного тела. Марк, прекрасный знаток женской психологии, видел ее насквозь и использовал в своих целях. Как, впрочем, и многих других.
– Опасно это. – Оправив косынку и платье, Тина кокетливо подвернула манжеты нарядного платья. – А вдруг узнает кто?
– А зачем нам надо, чтобы узнали? Ну же, Тина, фея обольщения! Всего то и надо, дать ей вот это, – он сунул в руку девушки скляночку фантазийной формы, с прозрачной жидкостью внутри. – У нее ни вкуса нет, ни запаха. Нальешь в питье, и когда заснет, дашь знак, впустишь человека. А после, как уйдет, уберешь там все. И никто, даже госпожа твоя, не узнает, что кое-кто с нею слегка… позабавился. Человеку счастье, тебе деньги… И всем хорошо.
– Госпожа моя! – Злобно фыркнула Тина, пряча склянку. – Госпожа голозадая… Оборванка, нищебродка! Только рожей смазливой и взяла… Да мамаша ее, колдовка проклятая, это она моего Франца и околдовала, приворожила так, что он слюни до земли распустил… Ведь в этой Марте нет ничего! Что у нее есть такого, чего во мне нет?!
«Да она в сто раз тебя лучше. – Цинично подумал Марк. – Тебя б я пальцем не коснулся, дура толстозадая, если б не дело, а ее… м-м-м! Даже приплатил бы, чтобы помацать малехо». Но вслух он любезно сказал совсем другое, называя Тину феей обольщения, богиней и цветком своего сердца. Слова – они и есть слова, денег не стоят. А вот за возможность порезвиться с бессознательной женщиной, такой всегда неприступной, но очень и очень желанной, сосед-ювелир готов был заплатить пятнадцать дукатов. И за каждый из этих хорошеньких тяжеленьких кругляшков Марк готов был наговорить тысячи льстивых слов хоть этой дуре, хоть другой.
Попрощавшись с Тиной и купив себе кулек тыквенных семечек, чтобы убрать изо рта привкус ее поцелуев, Марк устроился в условленном месте, поджидая свой самый драгоценный источник информации и средств.
Жанна, общая служанка Девичьей Башни, в городе появлялась крайне редко – при своей-то загруженности. Но порой выходной доставался и ей, и этих дней Марк ждал с нетерпением, так как этим своим контактом очень дорожил. Жанна была не вполне в его вкусе, слишком вертлявая и тощая, но облизывал и убалтывал он ее, словно королевну какую, и всегда держал для нее наготове не дешевенький подарок. Рыцари и оруженосцы Хефлинуэлла были золотым дном, а найти вторую такую Жанну там было весьма и весьма не просто. Жанна нагло этим пользовалась и вела себя, словно сокровище какое, но Марк готов был (пока) это терпеть.
Не обманула – появилась, опоздав всего-то на какой-то час. Бывало, что и дольше заставляла себя ждать, дрянь вертлявая. Пришлось изображать неземной восторг от встречи, целовать и тискать ее, вручить драгоценный эльфийский браслетик ценой аж в три дуката. И стиснуть зубы, когда дрянь, которая сама по себе и дуката не стоила, вся скривилась, принимая подарок так, словно одолжение ему делает.
– Ну, что? – Спросил он, когда все положенные формальности были соблюдены.
– Про графиню Июсскую, что-ли, интересуешься? – Крутя браслетик на своей тощей конечности, поинтересовалась Жанна. – Она уехала в свой Июс. С женихом у нее опять контры какие-то. Не понимаю, что он так с нею носится. Голодранка, пигалица мелкая. Я помню, как она появилась: ни платья приличного, ни шляпки, а уж обувь такая, что в приличный камин бросить стыдно. А теперь, смотри ты, как расцвела и расфуфырилась! А ее служанка, Роза эта – о-о-о, тварь! Деревенщина паршивая, а ведет себя так, словно из благородных!
– Жанночка, фея обольщения, цветок моего сердца, что это значит? – Взмолился Марк, привлекая ее к себе и обвивая рукой ее плоскую талию. – Ничего не вышло?..
– Нет. – Ожесточенно ответила Жанна. – Ничего. Не хочет ни рассказать ничего, ни принять никакой подарок, ни посидеть душевно. Говорю же, тварь. Думала, посидим, выпьем наливочки, поговорим, она что мне и расскажет… Дрянь подзаборная!
– Ну, не расстраивайся, цветок моего сердца. – Искусно скрывая жесточайшее разочарование, вздохнул Марк, целуя ее. – Но что-то же у тебя есть для меня, фея обольщения?
– Не знаю. – Принялась, как обычно, кривляться и набивать себе цену Жанна. – Может, кое-что и есть. Не знаю, что ты с этим делать будешь…
– Ты уж предоставь мне это решать, – с мягкой настойчивостью вытягивал из нее главное Марк, – что я с этим сделаю…
– Марта, служанка дамы Вильгельмины Мерфи, мне кое-что о своей госпоже рассказала. – Жанна фыркнула. – По секрету! Идиотка…
– А что это за дама Мерфи такая, напомни мне, цветочек мой?
– Это закадычная подружка нашей графини. Так вот… Она без ума от герцога.
– О как! – Марк внутренне подобрался и сделал стойку, как охотничий пес. – Что, сильно без ума?
– Он к ней порой захаживает. Ну, там, перепихнуться, когда приспичит. И она совсем свихнулась из-за него. На стены лезет от отчаяния.
– Жанночка! – Просиял Марк. – Фея ты моя… – Аж руки ей расцеловал. – Ты мое сокровище, прелесть моя, роза моя!
– Ты бы лучше, вместо комплиментов, помог бы мне хоть чем-то настоящим, помимо подарочков этих. – Фыркнула Жанна. – Надоело мне быть служанкой для всех и каждого. С утра до ночи обслуживай этих идиоток, гладь, убирай, постели заправляй, горшки их вонючие выноси…
– Ну, пока не скажу, каким образом, но, возможно, очень скоро я твою долю улучшу. – Пообещал Марк. – Есть у меня кое-какая идейка…
– Мне не идейка, мне весомое что-то нужно. – Дернулась Жанна. – Я устала, как не знаю, кто, никто в этом долбаном замке больше меня не вкалывает!
Пришлось Марку успокаивать, убалтывать и ублажать стерву. Но оно того стоило! Пусть графиня Июсская пока что оставалась недоступна – Марк надежды не терял. Расскажет заказчику, с какими трудностями пришлось столкнуться и набавит цену, не впервой. Зато информация о даме Мерфи ему показалась важной. Барр что-то такое и просила его узнавать.
– Ты, роза моего сердца, как-то намекни этой дуре… Служанке дамы Мерфи… что есть женщина, которая решит проблему ее госпожи раз и навсегда.
– Это как?
– Ну… – Марк поиграл локонами ее тщательно завитых и уложенных волос, – скажем, так: есть такие вещи, как приворот, гадание, все дела. Женщина очень сильная, дело свое знает, как никто. Я никогда в такие дела не верил, но как увидел ее в