Читать интересную книгу Рязань,Касимов - Евгений Михайловский

Будем надеяться, что находка документальных материалов подтвердит в дальнейшем высказанную здесь гипотезу.

В первой четверти XIX в. в городе, по-видимому, строил еще один столичный зодчий – Михайлов А. А. (ученик И. Е. Старова). Известны документы, по которым именно Михайлов дал проект для здания рязанской семинарии (1816). Здесь нет ни портиков, ни ротонд, ни пышных украшений. Но удачные пропорции и смелые приемы обработки фасада, например противопоставление низкого рустованного цоколя и гладких, высоких стен основного этажа, придают ему черты монументальности, которые присущи столичной архитектуре позднего русского классицизма.

К этому же времени относится и последняя перестройка Успенского собора XV в. в кремле, который, как уже упоминалось, в XVIII в. был переименован в Христорождественский. Проект его был выполнен в 1826 г. талантливым архитектором Стефенгагеном в формах классицизма. Стены собора были несколько повышены и завершены широким барабаном с аттиком и обьгчным для построек этого стиля низким куполом, на котором был еще один очень узенький барабан с главкой и крестом. К собору была с запада пристроена трапезная с коринфским портиком, увенчанным фронтоном. Портик был позднее несколько расширен, но сохранил первоначальные хорошо прорисованные и выполненные детали (илл. 44). Сейчас и трапезная, и собор, и фронтоны портика искажены перестройками 1873 г.

Своеобразным апофеозом архитектуры классицизма в Рязани явилась колокольня Успенского собора, построенная с западной его стороны (там, где была древняя Глебовская башня крепости) еще одним петербургским архитектором – Н. И. Воронихиным в 1840 г. (илл. 98, 99).

Н. И. Воронихин, в отличие от его однофамильца А. Н. Воронихина, знаменитого русского архитектора, не был крепостным крестьянином, но был сыном придворного лакея. Он поступил в Академию художеств в Петербурге еще мальчиком десяти лет, в 1821 г. Там он учился у К. А. Тона, показал немалые успехи и при выпуске (в 1831 г.) был награжден серебряной медалью. Возможно, молодой Рюмин привлек его к работам в Рязани, где Воронихин поступил на должность архитектора Казенной палаты. В 1836 г. он получил звание „назначенного" академика, а после представления им конкурсного проекта был избран действительным академиком архитектуры (1838). В 1836 г. Воронихин был назначен губернским архитектором Рязани. Еще работая в Казенной палате, он спроектировал небольшое здание кордегардии возле Присутственных мест, которое было построено в 1838 г. Позднее он выполнил ряд крупных проектов, в частности приспособил дом Рюмина под Дворянское собрание: в 1848- 53 гг. пристроил к нему справа новый зал с отдельным входом.

100, 101. Церковь Покрова. Южный фасад, портал. 1686

102. Церковь Покрова. Окна

Этот зал выделяется из ряда окружающих построек своим крупным, столичным масштабом. Даже цокольный этаж этого здания выше обычных этажей рязанских построек, хотя здесь он оказывается низким, как бы придавленным постаментом для основного этажа, с его ионическими пилястрами, поддерживающими высокий, развитой карниз и аттик, с сочными полуциркульными сандриками окон и гербами городов Рязанской губернии над ними. Торжественный, эффектный, этот зал наполнен вместе с тем блеском и холодом имперской столицы и плохо вяжется с рядовой застройкой Рязани. Его несколько преувеличенная пластичность фасадов говорит уже о деградации стиля и предвещает переход к тенденциям необарокко и к эклектике второй половины XIX в. (илл. 75, 76).

Хорош воронихинский зал внутри, окруженный колоннами коринфского ордера. Он вызывает ассоциации с колонным залом Дворянского собрания Москвы, но более скромен по размерам.

Ворорихин спроектировал также фасад здания Благородного пансиона на ул. Свободы, оставшийся, впрочем, невыполненным. Бесспорно, самой выдающейся постройкой Воронихина в Рязани была соборная колокольня.

Она воплотила в себе всю историю архитектуры классицизма города. Мысль о замене колокольни, построенной Яршовым в середине XVII в., новой, более высокой, возникла еще в 1783 г. Колокольня Яршова была приемлема для кремлевского ансамбля только до сооружения здесь Успенского собора XVII в. Ее сравнительно небольшая высота отвечала древнему Успенскому собору XV в. и Архангельскому собору, но совершенно подавлялась колоссальным массивом нового собора.

В 1783 г. начался сбор средств на сооружение новой колокольни и для ее строительства был приглашен талантливый архитектор- самоучка купец 2-й гильдии С. А. Воротилов, происходивший из крестьян Нерехотского уезда Костромской губернии. Он был известен своими постройками в Костроме, в частности красивой колокольней Костромского собора, которую некоторые исследователи сравнивали даже с работами Растрелли. Воротилов умел составлять чертежи, что заставляет предполагать, что он прошел курс обучения под руководством профессионально образованного архитектора.

Он представил чертеж и для рязанской колокольни. Заслугой Воротилова является определение местоположения колокольни, которое в градостроительном отношении чрезвычайно удачно развивало, с одной стороны, продольную ось собора и, с другой, учитывало только что утвержденную планировку города с ее Соборной улицей, ориентированной на кремль. (Фундамент колокольни по этому проекту был заложен в 1789 г.) Кроме того, Воротилов удачно рассчитал высоту колокольни, которая давала правильное соотношение ее с собором. Колокольня по его проекту должна была быть высотой 71,35 м. При этом, собственно, ее здание составляло 42,5 л/, а на остальную высоту поднимался „кумпол" – типичное для елизаветинского барокко завершение с волютами, шаром и шпилем.

На втором этаже колокольни должна была быть помещена церковь – по традиции, определенной московской кремлевской колокольней Ивана Великого, которой следовал в своей колокольне и Яршов. Как отмечалось выше, церковь была и над Глебовскими воротами крепости.

Колокольня Воротилова была типичным произведением русского барокко в его провинциальной трактовке, с характерной свободой пропорциональных соотношений в ордерных построениях некоторой тяжеловесностью, а порой и неуклюжестью форм и вместе с тем с прекрасным силуэтом. Как видно из чертежа, она ни в чем не походила на существующую сейчас.

Будь колокольня Воротилова построена лет на девять-пятнадцать ранее, вероятно, она полностью ответила бы вкусам и запросам рязанского общества. В конце же 1780-х гг. она явилась уже анахронизмом и не могла быть возведена в городе, который перестраивался в соответствии с требованиями классицизма. На ее чертеже имеется надпись, что сооружение колокольни было остановлено „за несогласием гг. Рюмина и Мальшина", которые были главными вкладчиками строительства.

Второй проект соборной колокольни не попал в архивы епархиального ведомства, остался, вероятно, у Рюмина и впоследствии затерялся. Несомненно, однако, что он принадлежал руке опытного зодчего. Составлен он был в соответствии с общими принципами архитектуры раннего классицизма, возможно, кем-либо из сподвижников Казакова. На основе этого проекта был построен в 1797 г. первый ярус существующей колокольни.

Архитектурные формы ее первого яруса отвечают и обычным пропорциям зданий классицизма и общим приемам трактовки форм этого стиля. К числу недостатков может быть отнесена излишняя утонченность колонн, по сравнению с грузностью массива стен, не ослабленной даже помещенными в них глубокими нишами.

В конце XVIII в. возникли большие деформации в Успенском соборе, и все накопленные средства ушли на его укрепление. Строительство колокольни прекратилось.

В 1816 г. Рюмин снова внес 10 тысяч рублей на ее достройку, теперь уже опять по новому проекту. Эти чертежи, очевидно, также остались у Рюмина, так как в архивах их нет. Имеются косвенные указания в одном из описаний Николо-Радовицкого монастыря, где Русско построил собор в стиле классицизма, что Русско в это время давал проект для рязанской колокольни. Проведенный в одном из недавно опубликованных исследований анализ доступных сведений доказал авторство Русско в проекте колокольни успенского собора этого периода.

103. Солотчинский монастырь. План:

1 – Рождественский собор; 2 – трапезная палата с церковью святого Духа; 3 – церковь Алексея митрополита (не сохранилась); 4 – настоятельский корпус; 5 – кельи; 6 – Святые ворота с церковью Иоанна Предтечи; 7 – служебные ворота; 8 – стены и башни

Сравнение особенностей второго яруса колокольни, выстроенного по проекту Русско, с особенностями композиции и деталями Малынинской богадельни, построенной на несколько лет раньше, дает основание считать, что и Малынинская богадельня принадлежала замыслу Русско. Тема парных колонн коринфского ордера, которую зодчий использовал уже в соборе Николо-Радовицкого монастыря, разработана в портике Малыпинской богадельни и во втором ярусе колокольни довольно сходным приемом: между спаренными колоннами помещены проемы с полукруглым завершением (с поправкой на функциональные требования заданий). Пропорции самой спаренной группы и ее соотношения, например с антаблементом, – идентичны в обоих случаях.