За лисий мех он получал в деревне немного денег, которых ему хватало на кофе, сахар и молоко; за беличьи шкурки ему тоже платили какую-то мелочь. Говорили, что он не уважает закон, поскольку не соблюдает правил охоты и рыбной ловли. Однако стражи порядка не трогали его — скорее всего, потому, что, вопреки слухам, Бьорнеби не совершал никаких преступлений.
Ула Бьорнеби происходил из зажиточной семьи. У его отца была большая лесопилка в Фредрикстаде, и дружил он с такими же, как он, богатыми предпринимателями. К сожалению, у отца имелся один существенный недостаток — со всеми житейскими трудностями он боролся с помощью алкоголя; кончилось все тем, что жена оставила его. Вместе с тремя сыновьями она обосновалась в Лиллехаммере и открыла там антикварный магазин, доходы от которого едва позволяли сводить концы с концами. Ула выучился на техника-лесовода, но времена были тяжелые, и работу ему найти не удалось. Отец в свое время подарил ему три акции Лесопильного сообщества, удочку и охотничье ружье. Акции не имели ценности, но удочку и ружье можно было использовать. Поскольку быть для кого-либо обузой было не в его характере, он взял свои небогатые пожитки и обосновался в Хинне — там, где заканчивался лес и начиналось высокогорье. Летом 1928 года Ула Бьорнеби вошел в жизнь Тура Хейерала.
Сколько Тур себя помнил, мать всегда снимала красный домик в окрестностях Хорншё. Туда она отправлялась каждое лето, взяв с собой Тура и остальных детей. Тур-старший с ними никогда не ездил. После случая с горничной мать и отец никогда не проводили отпуск вместе.
Прежде фру Хейердал ничто не связывало с Лиллехаммером и его окрестностями — она нашла Хорншё по объявлению в газете. Сначала она снимала номер в небольшом здешнем отеле, но затем познакомилась с крестьянином Йоханнесом Нермо из Эйера, владельцем пастбища в Хорншё и небольшого домика, который он был не прочь сдать внаем. Единственным недостатком здешних мест с точки зрения отдыха семьи Хейердал была долгая дорога от Ларвика. Сначала они ехали поездом до Драммена, где пересаживались на Вестфолдскую линию и по ней добирались до столицы. Там семейство ждала новая, очень неудобная пересадка, — приходилось перебираться на другой вокзал на противоположном конце города, чтобы ехать дальше по линии Довре. В Лиллехаммере у перрона их ждала повозка, на которой они проделывали оставшуюся часть пути в горы.
Дорога занимала три дня, но для упрямой Алисон такое неудобство не имело значения. Главное, что ей нравились цветущие пастбища Хорншё — там дышалось легко и свободно, и можно было жить все лето, не думая о необходимости соблюдать условности неудачного брака.
У отца был домик в Устаосете. Иногда мать разрешала Туру съездить туда, и мальчик делал это с удовольствием. Но именно мягкий ландшафт окрестностей Хорншё он считал своим раем. Здесь ему в пять лет впервые разрешили сесть на извозчичью лошадь — мать, конечно же, крепко держала его.
Летние каникулы в Хорншё стали новой и необычной школой в детской жизни Тура. На пастбищах паслись лошади и коровы, по склонам бродили овцы и козы. Тур весь день гулял по окрестностям, потом, набегавшись, окунался в горное озеро — здесь он почему-то не испытывал того страха, что вызывал у него Ларвикфьорд. В Хорншё все было иное — и люди тоже; они жили простой крестьянской жизнью на природе и питались ее плодами, их ничуть не занимали технические новшества, на которых были помешаны горожане. Мысль о том, что прогресс — это шаг назад, становилась здесь для Тура совершенно очевидной — разве не городская суета заставила людей оторваться от своих истоков и своей сущности? Каждый раз, когда человек изобретал что-то новое, это называли развитием. Тур видел, как появился в Норвегии автомобильный транспорт, как распространялось электричество, как вошли в обиход радио и телефон. Жизнь стала благодаря им удобнее — это верно, но Тур задавался вопросом: действительно ли все эти вещи так необходимы человеку? Люди тысячи лет обходились без автомобилей — так неужели и дальше нельзя обходиться без них?
Хорншё. Многие годы мать снимала дачу в Хорншё под Лиллехаммером. Поездки туда оказали большое влияние на Тура в детстве и отрочестве
Однажды в их доме в Хорншё появился Ула Бьорнеби, он просто вошел на кухню с большой форелью в руках.
— Возьмите, пожалуйста, — только и сказал он, положив рыбу на стол.
Мать и сын не знали, что и думать. Лицо Улы загрубело на солнце, он был одет в изношенный охотничий костюм. Тур как-то само собой вспомнил Аскеладдена[9] {56} Мать подумала, что Ула голоден, и на всякий случай предложила ему бутерброды.
С тех пор Ула приходил регулярно и помогал им в работе по дому. Алисон платила ему шиллинг за колку дров. Ула был еще молод, недавно ему исполнилось двадцать восемь лет, но Туру он казался человеком пожилым и бывалым — ведь он так лихо размахивал топором и рассказывал такие замечательные истории! Однажды Ула спросил, не хочет ли Тур побывать в овчарне на пастбище в Хинне. У мальчика перехватило дыхание — он давно об этом мечтал! Отправиться с этим «горным» человеком в его владения без мамы — что может быть лучше?! Он не осмеливался даже подумать об этом! Оставалось, однако, главное — получить разрешение у матери. Мальчик набрался мужества: в конце концов худшее, что может случиться, — это то, что она скажет «нет». Но мать разрешила, он не поверил собственным ушам! Она, которая так боялась, что сынок поцарапает коленки, вдруг разрешила ему пойти вместе с этим дикарем! Алисон лишь потребовала, чтобы Тур вернулся домой в тот же день.
Она приготовила на дорогу еду, и они отправились в горный лес. Тур резво прыгал через ручьи и корни, вместе с Улой он отдал себя во власть нового и неизвестного ему мира. Они шли по тропинке на восток до тех пор, пока не оказались в долине, где было расположено пастбище. Эту долину Тур сразу же назвал долиной Улы; настоящее ее название было Остадален. Вскоре они оказались на месте.
В овчарне был земляной пол, в стенах между ольховыми балками зияли щели. Печи не было, но Уле она была не нужна — он готовил на открытом огне, а дым выходил наружу в отверстие в потолке. На некоем подобии полатей он соорудил постель из шкур и шерстяных одеял. Там он спал как летом, так и зимой.
За первым посещением Хинны последовали другие, и со временем мать разрешила Туру там ночевать. Дело кончилось тем, что Тур стал проводить в Остадалене большую часть времени. Он помогал Уле Бьорнеби во всех его делах и, похоже, был хорошим учеником.
Жизнь в Хинне была простой, но трудной, и впервые в жизни Туру довелось потрудиться, чтобы, к примеру, поесть. Здесь никто не подавал завтрак на стол и не приходил посыльный с товарами из магазина, как дома в Ларвике. Здесь не было горничной, которая убирала кровать и стирала одежду. Но в то же время здесь не было строгой матери.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});