Читать интересную книгу Под покровом дня - Джеймс Холл

«Ладно, ладно», — сказал Шугармен. Он развернулся на кушетке, посмотрел назад, на стену с фотографиями.

— Я собираюсь поговорить с Сарой. Ты знаешь, как с ней можно связаться?

— Да, — ответил Торн. — У меня есть ее номер.

Шугармен сказал:

— Послушай, мне все это тоже неприятно. Чертовски неприятно. Если Кейт убил кто-нибудь, кто имеет отношение к сбыту наркотиков, мы это узнаем. Если это что-то другое, мы это выясним. В любом случае мы узнаем правду. Но, Торн, мы должны двигаться в том направлении, куда ведут следы. Я не могу исключать какую-то возможность просто потому, что мне не хочется думать о том, что Кейт занималась сбытом травки. Господи, в прошлом месяце мне пришлось арестовать священника из баптистской церкви. Он сушил мешок с травкой у себя на заднем дворе. Этот простофиля нашел его, когда ловил рыбу, и просто принес домой. Получается, что никто не воспринимает это как нечто противозаконное. Это просто растение, как брокколи. Только стоит кучу денег.

— Подожди минутку, — сказал Торн, чувствуя, как на него опять что-то нашло. — Дай мне одну минуту, Шугар.

Торн встал и пошел по центральному коридору. Вот его бывшая спальня. С видом на север, на Лагуну ураганов. Он затворил за собой дверь и лег на свою бывшую кровать. Закрыл глаза. Чувствовал, как напряжение внутри него нарастает, подкатывает к горлу. Вроде паники. Сначала без слез. Почти что пробное рыдание. Потом его прорвало. Как будто старый друг вернулся после длительного отсутствия. Он закрыл лицо подушкой и перестал сдерживаться.

Снаружи был обычный для Эверглейдс летний день, небо над Майами потемнело. Появились иссиня-черные тучи. В Лагуне ураганов барракуда охотилась на мелких рыбешек, на спокойной поверхности воды вскипали круги, как будто кто-то бросал туда пригоршни дроби. Затем все стихло.

Глава десятая

Рики Труман, глядя на Грейсона, подперла спину подушкой. Он сидел в ротанговом кресле, похожем на трон, перед ним открывался вид, из окна третьего этажа: отель «Ла Конча», верхушки деревьев, старый завод «Кока-Кола». Когда с востока дул сильный ветер, сгибавший деревья, можно было увидеть частичку Атлантического океана. Грейсон смотрел в окно, приходя в себя после того зрелища, которое недавно наблюдал.

Ей это не нравилось — заниматься любовью с другой девушкой у него на глазах, но это была «арендная плата». Или это началось как ежемесячная арендная плата. Она старалась, чтобы это происходило не чаще раза в месяц, но в последнее время Грейсон под разными предлогами посещал ее каждые выходные, всегда пытаясь попасть еще на один «сеанс». Ей это было не по нраву, зато взамен она получала большее, чем арендная плата, — возможность вцепиться мертвой хваткой в шевелюру Грейсона.

Вполне вероятно, что это был последний раз. Дело о наследстве Кейт скоро будет закрыто. По словам Грейсона, такие дела, как это, без каких-либо осложнений, обычно занимают от шести до восьми недель. Конечно, когда речь шла о большой семье, в которой существовали распри, разногласия, тяжба могла тянуться годами. Или как в случае Говарда Хьюза,[19] когда умирал кто-то настолько богатый и известный, что каждый босяк считал своим долгом урвать кусок пирога. Кейт никогда не подбирала всякую голытьбу. Если не считать Торна.

Сама Рики, разумеется, не принимала Торна в расчет. Прежде всего, он не был кровным родственником. Да и, боже правый, в любом случае, что бы он стал делать с деньгами, землей, зачем ему все это? Он пятнадцать лет ходил в одних и тех же шортах и сандалиях. Нет, Торн не представлял для нее опасности.

Грейсон оттряхнул брюки своего дорогого костюма-тройки. Он был единственным человеком на Ки-Уэсте, который одевался так, как будто был приглашен на ужин к королеве Елизавете. Из-за этого его считали эксцентричным, еще одним чудаком среди многих других. Насколько ей было известно, в его гардеробе даже не было ни шортов, ни футболок. По правде сказать, Грейсон был самым большим чудаком из всех, кого она знала. Подумать только, сидит здесь, смотрит, как она с подругой разыгрывает перед ним этот спектакль, и никогда даже бровью не поведет, не говоря уж о том, чтобы поласкать себя. Рики даже никогда не замечала у него эрекции.

А потом, когда они заканчивают, устав выделываться перед этим бесчувственным чурбаном, он просто сидит в этом кресле и смотрит в окно, вытирая лицо своим красным шейным платком. Его воображение продолжает работать. Никогда не проронит ни слова, не встанет с этого ротангового кресла у окна и не пройдется по комнате. Вместо этого витает в каких-то юношеских мечтах или, может, в каком-то другом измерении, его взгляд из острого и проницательного становится ленивым, расслабленным. Да, на это стоило посмотреть.

Пара ее подружек просили ее оказать ответную любезность и сказать им, кто он такой.

— Как, это он? Тот симпатяга-юрист, которому принадлежит «Сэндпайпер Бэй Клаб»? Тот самый Грейсон? Я слышала о нем, но никогда не видела.

— Да, но никому об этом не рассказывай. А то люди могут подумать, что я какая-нибудь шлюха, которая делает это перед барышником и денежным мешком.

Рики надела зеленое кимоно. Подарок бывшего мужа одной из ее партнерш. Кейт была так богата, а Рики работала официанткой на Ки-Уэсте, едва сводила концы с концами. Вынуждена была зависеть от подачек разводящихся подруг. Рики впадала в ярость каждый раз, когда думала об этом.

Подумать только, сколько сбережений оставил после себя доктор Билл, сколько денег текло ручьем с острова Отдохновения, а Кейт жила как нищенка. Рики же была вынуждена принимать заказы и приносить омлет неотесанным канадцам, накачавшимся «Кровавой Мэри» в девять утра. Ради чего? Какую цель преследовала Кейт? Воспитание характера? Рики считала, что это была тоже своего рода эксцентричность, еще одна разновидность чудачества. Может, все деньги зашивались в матрасы? Но теперь, слава богу, если он, конечно, существует, этому придет конец.

— Как ты думаешь, сколько я получу? — Рики сидела на краю водной кровати, слегка поглаживая ее рукой.

Грейсон вернулся с небес на землю. Поправил галстук, разгладил складки на брюках.

Из соседнего дома доносился стук молотков. Там будет еще один частный пансион, еще один конч отбывал на север с чемоданом, набитым деньгами. Бригада веселых плотников, подтянутых и загорелых, работали всего в нескольких метрах от ее окна, они, как пауки, со всех сторон облепили этот обветшалый дом.

— Тебе никогда не надоедает думать о деньгах?

— Думаю прикупить себе какой-нибудь остров.

Он покачал головой:

— Ты и так живешь на острове.

— Я имею в виду настоящий островок. Отрезанный от остального мира, без телефонов, без туристов. Без самолетов. Чтобы на каждом углу не продавались футболки с названием острова или портретом какого-нибудь умершего писателя.

— Без еды, — сказал Грейсон. — Без батареек для вибратора.

Ну, вот. Очередной выпад. Она пропустила это мимо ушей.

Взвизгнула электрическая пила. Опять застучали молотки. Рики подождала, пока шум прекратится.

— Ну, ладно, и что будет потом?

— Это для тебя как колыбельная, да? Ты готова слушать снова и снова. Папочка, спой мне еще раз.

— Да пошел ты, — сказала Рики. — Сперва мне должен позвонить юрист, занимающийся наследственными делами. Возможно, кто-то из твоих дружков.

— Вряд ли. Мои дружки не практикуют к югу от Филадельфии.

Грейсон встал, проверил, не расстегнулась ли ширинка, смахнул пушинку с пиджака. — И вообще, я не веду наследственные дела во Флориде. Только сделки с недвижимостью.

— И тебе теперь уже на все наплевать, да? Ты даже не хочешь мне объяснить, как обстоят мои дела.

Он стоял у окна, глядя на строительные работы в соседнем доме, на леса, на то, как молодой парень перекрашивает типичный дом кончей из ярко-белого в грязно-розовый. Восстанавливает что-то, чего тут никогда не было.

— Рики, мы уже тысячу раз об этом говорили. Я не знаю, сколько у кого денег на счете. Я понятия не имею, кто что написал в своем завещании.

— Мне нужно три тысячи баксов.

— Что? — Он обернулся.

— Мне нужно три тысячи прямо сейчас, чтобы рассчитаться с ними.

— Прекрати, — сказал Грейсон.

— Я серьезно. Мне нужно расплатиться с этими парнями. Ты знаешь, о ком я.

— Я не хочу это обсуждать. Меня это не вообще касается. Это твои проблемы. Если ты связалась с двумя парнями и должна им три тысячи, советую тебе заплатить.

— Я получу деньги только после официального утверждения завещания или как там это называется. А эти ребята не станут ждать шесть или восемь недель. Я уже заплатила две тысячи авансом, сняла все, что у меня было на банковском счете. Половину пришлось занять. Я думала, они подождут с остальными деньгами.