Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Баталин вынул из кармана бумагу и сунул ее Марку. Тот пробежал ее взглядом и хмуро посмотрел на коммерсанта.
— Так… Вы замещаете Лурье? Прекрасно…
Самуил мрачно улыбнулся.
— О, у вас, товарищ Баталин, будут приятные минуты! Нужно-таки, чтобы судьба устроилась так: своя любовница с любовником!
— Замолчите, Самуил! — поморщился Баталин. — Я был любовником по приказу партии и нахожу, что эта особа обошлась нам дороже, чем принесла пользы. Если меня не обманывает чутье, то и по отношению к ВКБЕ мы от нее не получим ничего нового. Для них это будет хороший сюрприз…
— Которым поделиться им не придется ни с кем, — прервал Самуил и снова засмеялся.
— А вы, Дегро, зачем пожаловали?
— Я проездом. Как же не навестить старых знакомых. Кстати, оказал услугу Баталину…
Марк угрюмо посмотрел на него.
— Время вы выбрали довольно неудобное для поездок, — начал он и остановился, встретив странный взгляд Баталина.
Баталин отставил стакан с вином и рассеянно порылся в боковом кармане.
— У меня тут еще одна бумажка, самая пустяшная, — сказал он. — Касается Дегро… Где же она? Ах, кажется, эта.
Дегро побледнел и почувствовал дрожь в коленях.
Самуил, точно поняв, в чем дело, придвинулся к нему и следил за каждым его движением.
— Дегро — провокатор, — так же спокойно продолжал Баталин. — Я получил приказ нагнать его по дороге сюда и…
Дегро вскочил с быстротой молнии, но руки Самуила обхватили его сзади за талию. Марк кинулся помогать товарищу. После отчаянной борьбы руки Дегро оказались скованными тонкими стальными браслетами.
«Негоциант» дрожал от возбуждения, гнева и страха.
— Так вы платите за службу, бандиты? — кричал он, захлебываясь. — Мне обещали полную безопасность и разрешили к двадцать шестому января исчезнуть и вдруг…
— Да, это расплата, — серьезно ответил Баталин. — Людей вашего сорта можно прикармливать до тех пор, пока они приносят пользу. Потом же…
Он сделал жест, словно смахнул что-то ничтожное, не стоящее внимания.
— Лучшего вы не заслуживаете. Уведите его туда, к тем. Через час я займусь всеми. До рассвета все должно быть кончено.
* * *Посвистов и Марго услышали новый шум в подземелье. Кто-то не хотел идти и упирался. Его, очевидно, «подбадривали», потому что раздался глухой шум удара и крик:
— Подлец, бьет беззащитного!
— Голос Дегро, — прошептала изумленная Марго. — Неужели и его захватили?
— Вполне возможно…
— Оль, что же делать теперь? Стрелять в этого негодяя, как мы говорили, или подождать?
Посвистов подумал секунду. Потом сказал решительно:
— Если он будет один, то стреляй! Постарайся пустить ему пулю в затылок.
Марго с револьвером в руках притаилась у двери.
Скрипнул замок. В слабо освещенном четырехугольнике двери появились две фигуры. Плотная фигура Дегро уперлась на секунду.
Самуил занес над головой пленника рукоятку револьвера, и это движение решило все дело.
Черной молнией метнулась Марго из мрака каземата. Раздался крик — это вскрикнула она от возбуждения, затем — короткий звук выстрела.
Занесенная рука чекиста странно задвигалась в воздухе, револьвер выпал из нее, и сам он опустился на землю.
— Браво, Марго! — одобрительно крикнул Посвистов. — Надо втащить его сюда. Помогите, Дегро!
Дегро быстро освоился с положением. Не задавая никаких вопросов, он помог впихнуть тело чекиста в камеру. Выстрел Марго был очень удачен: пуля пронзила мозг.
— Теперь что?
Эта мысль молнией пронеслась в мозгу Посвистова. Он беспомощно поднял скованные руки.
— Мы с вами точно младенцы, — с горечью произнес он. — Подумайте: два револьвера, а свободны только слабые руки женщины.
— Вас беспокоят эти штучки? — спросил Дегро. — От них можно освободиться. Если милейшая Марго поищет у меня в заднем кармане брюк, то найдет ножик, снабженный пилкой. В четверть часа мы освободимся от наручников. Какое счастье, что эти ослы отобрали у меня только револьвер!
Марго исполнила просьбу. Универсальный нож Дегро был снабжен множеством различных инструментов, в том числе и хорошей английской пилкой.
* * *Баталин перешел в «рабочий» кабинет. Сейчас это был уже не добродушный мешковатый богач-коммерсант, каким его знала русская колония Парижа. Лицо его стало холодным и непроницаемым, в глазах залегла суровость. Казалось даже, что и ростом он стал выше. Маска, которую он носил в Париже, упала, и теперь в кабинете Марка сидел чекист Баталин, исполнявший ответственные и редкостные по жестокости поручения III интернационала.
В нем не было и тени мягких чувств по отношению к женщине, с которой он, вольно или невольно, прожил два года. Склонившись над бумагами, положенными перед ним Марком, он недовольно хмурил брови.
— Что за допрос? — пренебрежительно говорил он. — Вы не сумели вырвать у нее ни слова. Увидите, как пойдет дело у меня. Где же товарищ Самуил?
— Должно быть, в подвале. У товарища развито чувство юмора. Он любит поговорить со своими арестантами… Вот, должно быть, он…
За дверью, ведшей в подвал, послышалось движение. Не обращая внимания на шум, Баталин продолжал разбирать бумаги на столе.
— Руки вверх! — загремело вдруг в комнате.
Посвистов и Дегро, вооруженные револьверами, стояли в дверях. Посвистов держал на мушке Баталина, а Дегро, улыбаясь, целился в Марка. Марк поднял руки. Баталин был человеком другого сорта: он вскочил и схватился рукой за задний карман брюк.
Грянул выстрел. Баталин, изрыгнув ругательство, отвалился корпусом на кресло.
— Так будет лучше, — сказал Посвистов. — Милая Марго, — крикнул он в открытую дверь подвала, — не сумеешь ли ты чем-нибудь связать этих молодцов?
Марго вышла и застыла в удивлении.
— Серж? — пробормотала она, переводя недоуменный взор с чекиста на Посвистова. — Что с ним?
— Ваш Серж — видный чекист и ему предназначалось удовольствие свернуть нам голову, — пояснил Дегро. — Если вы, Посвистов, покараулите этих молодцов, то я мигом разыщу все, что нужно. Я знаю дом.
Он передал Марго револьвер, а сам исчез внутри дома.
Прошла минута в напряженном тягостном молчании. Раненый Баталин шевельнулся и застонал. Марго била нервная дрожь: все пережитое за сутки не могло сравниться с последней неожиданностью — с превращением богатого русского коммерсанта Баталина в чекиста!
Вернулся Дегро. В руках у него была связка наручников.
— Этих вещиц у них изрядный запас, — весело сказал он, прилаживая одну пару наручников к рукам Марка. — Через этот дом в каменоломне прошло немало русских эмигрантов. Если откачать воду, заполняющую большую шахту, то можно найти с дюжину трупов, снабженных этими штучками. Утро и нас должно было застать там…
Он надел наручники и на Баталина, раненного в плечо.
— Вот и прекрасно! — самодовольно произнес он. — А не отправить ли их в каменоломню?
Марго в ужасе вскрикнула:
— О, нет, нет!
— Это было бы вернее, но раз у вас слабые нервы, то я готов только проводить их в камеру к покойному товарищу Самуилу, — и дело с концом!
* * *Спустя пять минут они покинули дом.
На дворе стоял автомобиль Дегро — великолепный четырехместный лимузин. Посвистов завел мотор.
— Погодите, я сейчас вернусь, — сказал Дегро и скрылся в доме.
Пропадал он довольно долго и вышел, нагруженный свертками. Из карманов торчали горлышки бутылок. Боковой карман подозрительно оттопыривался: Дегро не забыл захватить и найденную денежную наличность.
— Нам не придется делать остановок для ужина, — весело объявил он. — Я захватил кое-что в дорогу.
XX
ПРИСТАНИЩЕ ДЕГРО
Бельдит — маленькая рыбачья деревушка на пустынном побережье Бискайского залива. Высоким голым утесом врезается здесь в море мыс Трех Святых — длинная и мрачная громада камня, населенная чайками и гагарами.
Деревушка укрылась за мысом в лощине, окруженная каменными глыбами и сосновым лесом, в беспорядке громоздившимися по уступам. Лес и скалы отделили этот уголок от всего мира и, должно быть, поэтому о его существовании позабыли и люди, и небо.
По крайней мере, жители Бельдита не могли похвастать частым лицезрением начальства, за исключением собственного мэра, который олицетворял собой карающую десницу закона и в то же время был самым богатым человеком в Бельдите.
Что касается небес, то и они редко давали знать о себе бельдитцам, во всяком случае, очень скупо расточали свои блага на население — оно было бедно и свыше головы набито предрассудками. Не расточая милостей, небеса не очень часто простирали над Бельдитом и наказующий перст — население не знало болезней, и потому оравы босоногих ребят росли и крепли на радость родителям в суровой, чисто спартанской обстановке — в обрез пищи и по горло работы.
- Руан, 7 июля 1456 года - Георгий Гулиа - Историческая проза
- Голое поле. Книга о Галлиполи. 1921 год - Иван Лукаш - Историческая проза
- Жизнь и смерть генерала Корнилова - Валерий Поволяев - Историческая проза