— Так, что там самое главное при переливании жизненных сил? — заинтересованно переспросил дракон, нарезая круги по тюремной камере, но ко мне не приближаясь.
— Самое главное — не переусердствовать, — с умным видом заявила я, быстро настраиваясь на продуктивный лад. — Это знаете, как в замерзший сосуд вливать кипяток. Если влить кипяток большой струей — сосуд лопнет, а если цедить по капельке, то все должно быть в порядке.
— Буду знать, если захочу на досуге кого-нибудь умертвить, а потом воскресить. — хмыкнул дракон и поймал на себе мой хмурый взгляд. Тоже мне, умник нашелся. Правда, заострять внимание на его реплике я не стала, а, напротив, воспользовалась возможность и присела дракону на уши, продолжив свой познавательный ликбез:
— А вы знали, что только первые десять минут после воскрешения зомби помнят свою прошлую жизнь?
— Не увлекался такими подробностями жизни… смерти… ходящих мертвецов, — пожал плечами Эйнар. — Как, кстати, правильно? Жизни или смерти?
— Да, без разницы, — отмахнулась я. — Все равно им мучиться недолго остается.
— Вы очень великодушная женщина, Вильгельмина, — серьезно произнес дракон и закашлялся, пряча улыбку в кулаке.
— Слушайте, если вам не интересно, я могу ничего не рассказывать! — надулась я.
— Извините, — тут же покаялся наглый ящер и зыркнул в мою сторону грустным взглядом. — Мне правда, очень интересно. Расскажите, почему мозг зомби может функционировать только первые десять минут?
Я, конечно, закатила глаза, тяжело вздохнула, но не ответить не могла:
— Из-за физиологических процессов в организме, — сказала и замолчала. Выдержала торжественную паузу, набивая себе цену, и продолжила: — Когда происходит обряд воскрешения, магия заставляет вновь функционировать весь организм, сердце запускается, но почти сразу перестает работать и качать кровь. Соответственно, мозг без подачи кислорода со временем окончательно отмирает. Тело зомби превращается в закрытый сосуд, который поддерживает свою работоспособность только за счет магии. Здорово, да?
— Не передать словами, как здорово, — как-то по-доброму улыбнулся мужчина, отчего я вновь покраснела и почувствовала себя идиоткой. Нашла тему для разговора, лучше бы в тишине готовилась к ритуалу, умнее показалась бы.
— Надо понимать, что у нас на допрос минут пять-семь? — серьезно уточнил дракон, заметив мое смущение.
— Да, — ровно ответила ему, больше не вдаваясь в лишние подробности.
— Вильгельмина, а как вы про десять минут узнали? Из практики, научным методом? — зашептал этот провокатор, заискивающе заглядывая мне в глаза.
— Не совсем, — медленно протянула я и отвела взгляд в сторону. — Так в учебнике было написано. На деле, я давно не практиковала черную магию.
— Может, вам необходима помощь? — нахмурился дракон.
— Кому? Мне? — нервно рассмеялась. Только Сандерса в роли наставника здесь не хватает. — Да, я не маг смерти, но базовые вещи знаю как свои пять пальцев, — помахала Эйнару своей рукой. — Воскрешать зомби умеет каждый третьекурсник, — отмахнулась я.
— Как вам удобней будет, — тихо ответил мужчина и замолчал, позволяя мне полностью сконцентрироваться на обряде.
Над худосочным тельцем разбойника, конечно, пришлось хорошенько попотеть. Потихоньку, по капельке влила магию жизни, не спеша вывела нужные руны на пыльном полу и, наконец, принялась плести основное заклинание. Дракон, надо отдать ему должное, смилостивился и под руку мне больше не лез.
— Готово, — радостно потерла ладони, зачитав финальные строки заклятия. Тело мертвеца задрожало, из ушей, носа и рта повалил густой черный дым, и дракон тут же заслонил меня собой. Стало как-то… приятно что ли… Я давно привыкла брать всю ответственность исключительно на себя, и чье-то заступничество, даже в столь малых дозах, оказалось мне в новинку.
Из-за широкого плеча мужчины я сделала пару магических пасов, цвет дыма стал изумрудно-болотным, и мертвец рвано втянул его в себя, распахивая фосфорические глаза.
— Чудненько, — в довольном оскале обнажила ряд белоснежных зубов и стала любовно наблюдать за результатом своих трудов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Миленький, бледненький, с чудным землистым оттенком кожи! Просто прелесть! Не мужчина, а мечта некроманта! Зомби в конвульсиях задвигался, поднялся на ноги и на пошатывающихся тощих спичках подошел ко мне.
— Г-г-госпожа ведьма! — заикаясь, проблеял оживший трупик и в страхе распахнул глаза еще шире.
— Да, голубчик, это снова я! — обрадовала бедного мужичка, и на том свете ему спасения нет от докучливой ведьмы. — Но не стоит, мой хороший, бояться и переживать! Хуже того, что есть, с вами случиться уже не может. А теперь отвечай, дорогой мой, на вопросы. Время на вес золота!
Исполненная собственной важности я уж было сделала шаг вперед, но сильная ручища дракона собственническим жестом задвинута меня вновь за спину:
— Стойте за мной, Вильгельмина, не доверяю я этим мертвякам, — проворчал он. Я, конечно, для проформы глаза закатила, но при этом тут же послушно перешла к допросу:
— Цель вашего нападения на повозку? — первым делом спросила у мертвеца. Все-таки именно из-за этого злополучного нападения мужички лишились своих жизней.
— Надо было поймать мага, — шамкая сухими морщинистыми губами, немного непонятно изрек зомби.
Я присвистнула и посмотрела на Сигвальда. Не думала, что планы их были настолько грандиозными.
— Не стоит свистеть, женщинам это не идет, — обронил дракон, хотя по голосу было понятно, что новость и ему по вкусу не пришлась.
— Известно ли вам было имя жертвы? — на всякий случай уточнила у мертвеца. Все же полезно знать, это конкретно на меня открыли сезон охоты или мужичкам банально не повезло нарваться не на того?
— Нет, госпожа, нам заранее сообщили только о месте и времени нападения, — ответил мой подопечный. — Мы не знали, кто именно окажется в карете.
— Это хорошо, — довольно усмехнулась я, предположив, что именно в этом месте преступник и сделал свой первый просчет. А где один, там недалеко и до двух. — Известно ли вам имя заказчика?
Я сжала в надежде кулачки, а зомби утвердительно кивнул. Слух мой напрягся, а сердце пустилось вскачь, предвкушая скорое разрешение дела.
— Лорда-наместник Эйнар Регнволд Сигвальд. — хрипло выдавил из себя зомби. На этот раз присвистнули мы с лордом-наместником одновременно. В следующую секунду я резко отступила от дракона назад, упираясь спиной в железные прутья решетки, а Эйнар медленно развернулся лицом ко мне.
— А как же ваши манеры, лорд? — бросила дрожащим голосом.
Внутри все застыло, и страх ледяной коркой сковал мое тело. Секунда — и на кончиках пальцев заискрился огненный пульсар. Рефлексы сработали быстрее всего, осознание ситуации приходило медленнее.
Мужчина напротив был гораздо сильнее меня, я это знала, чувствовала всем своим существом. Плечи его были ровными, руки расслабленными, лицо спокойным, но внутри он был напряжен как пружина. Если я ударю первая, он ответит. Не может не ответить. И демон знает, что случится.
Эйнар медленно поднял руки и отрицательно покачал головой:
— Вильгельмина, это какая-то ошибка. Не делайте поспешных выводов — проникновенно произнес дракон, и электрический разряд прошиб мой позвоночник, острой болью отзываясь в затылке.
Чувства меня обуяли двоякие. Вот я стою в тюремной камере с пятью трупами и их потенциальным убийцей. Против наместника выдвинуто обвинение, да, это слова всего лишь живого мертвеца, но ему нет смысла врать. И его показания вполне имеют вес и значимость в нашей стране, таковы законы. В столице у императора лежит несколько писем, которые косвенно намекают на самоуправство драконов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Казалось бы, хватай чешуйчатого за хвост и закрывай дело. Наплюй на мелкие нестыковки, при должном желании умелый следователь всегда найдет, как сгладить в деле неровные края. А уж там, не сложно догадаться, как крысы из щелей, начнут вылезать обиженные и недовольные, которым никогда не нравилось правление Регнволда. Возможно даже, долину накроет волна паники и беспорядков, но быстро все стихнет. Тибериус, конечно, огорчится немного, но быстро найдет замену наместнику, а я смогу завершить свою карьеру на высокой ноте и отправиться, наконец, на берега теплого южного моря.