Мэт громко выдыхает и опускает взгляд.
— Хорошо. Ты права. Обещаю, что в ресторане мы обязательно поговорим. Обещаю тебе. В принципе, я так и собирался сделать. Пойдем, Лина?
Пальцами проводит по моей щеке.
— Ты женат, Мэт? — спрашиваю я резко. Он от неожиданности даже застывает. Но потом на его лице появляется улыбка.
— Мне нравится твоя прямолинейность.
— Я устала, Мэт. Устала от этих разговоров вокруг и около. Пожалуйста, прошу тебя. Если в тебе есть хоть капля уважения ко мне… Я не хочу повторения… Не хочу обрести тебя на несколько дней, чтобы потом потерять. Прошу тебя, Мэт… отвези меня домой…
Опускаю взгляд. Пытаюсь не заплакать. Слезы сейчас точно ни к чему. Наревусь дома.
Закрываю глаза и тут же оказываюсь в сильных объятиях. Чувствую тепло его тела. Слышу, как бьется его сердце.
Надо отстраниться. Надо. Но не могу.
— Лина, — Мэт шепчет мне в ухо, — никуда я тебя не отпущу. Слышишь? Ты останешься со мной.
— Нет, — пытаюсь вырваться я, прогоняя морок от его близости.
— Я не женат, Лина, — произносит он. — Нет у меня жены. И тогда не было. Ясно?
Я замираю. Сейчас впервые я услышала то, что так волновало меня все эти годы.
Не женат…
Значит не врал?
— А Стелла? — поднимаю на него взгляд. — Мэт, она же сказала…
— О Стелле мы поговорим потом. Не сейчас, — твердо отвечает он. — Ты задала вопрос. Я ответил. Лина, все по-честному. Я не женат. И хочу время провести с тобой, а не со Стеллой. Так понятно? Пойдем, — и, не дожидаясь моего ответа, он тянет меня за собой.
— Попробуй вот это, — Мэт протягивает мне бокал с бордовой жидкостью. — Оно очень редкое. Его подают только в ресторанах этой сети.
Беру бокал и отпиваю. Вкусное, немного терпкое на вкус.
Я почти ничего и не ела в ресторане. До сих пор не могу расслабиться.
Мэт сидит напротив меня и внимательно наблюдает за мной.
— Ты такая красивая, Лина, — произносит как-то задумчиво. — Я почти забыл это. Хотя нет, — встает со своего места и придвигает стул ко мне. Садится совсем рядом. — Смотри, — показывает мне телефон.
И там, на экране мелькают мои фотографии. Наши с Мэтом фотографии. Три года назад. Я помню, в один день мы как-то дурачились и делали снимки чуть не каждую минуту. У меня, правда, они не сохранились. Мэт так и не успел перебросить мне их.
А он, значит, хранил их… Не удалил…
— Ты ничуть не изменилась, — его голос совсем близко. — Хотя нет. Изменилась. Ты стала красивее, Лина. Еще красивее.
Мэт обнимает меня за талию.
— Тебе не понравилось? — опять подает мне бокал.
— Вкусное, — киваю я.
— Чтобы распробовать, надо больше выпить, Лина, — сам подносит бокал к моему рту. — Оно не вкусное, оно восхитительное. Ты должна уловить этот вкус.
И я пью из его рук. Когда бокал оказывается наполовину пустым, Мэт убирает его, берет виноградину и кладет мне ее в рот.
Я краснею от этого жеста. А Мэт не убирает пальцы от моего рта, хотя виноградина уже давно в нем.
Большим пальцем Мэт обводит мои губы, чуть надавливает и его палец оказывается между губ.
Я сижу, не в силах сопротивляться. А Мэт только усугубляет мое состояние. Наклоняется и шепчет мне на ухо:
— Лина, я с ума схожу рядом с тобой. Все как тогда. Ничего не прошло. Я все также хочу тебя.
Эта его откровенность обжигает меня. Я громко выдыхаю. Пытаюсь отодвинуться. Как будто рядом с Мэтом мне не хватает кислорода.
— Я думал о тебе, — шепчет он, сильнее прижимая меня за талию и лишая возможности отодвинуться, — все эти годы, Лина, думал. Те дни были самыми счастливыми в моей жизни. И я хочу повторить их.
Скользит губами вниз, касается шеи.
— Мэт, — я пытаюсь увернуться от его горячих поцелуев, — не надо, Мэт.
Но он как будто не слышит меня. Прижимает к себе уже двумя руками и покрывает мою кожу быстрыми поцелуями. Его пальцы впиваются в мое тело.
— Лина, — ведет губы вверх, покрывая шею поцелуями и впивается в мои губы.
У меня и так уже кружится голова. А, когда его теплые жадные губы накрывают мой рот, сознание и вовсе отключается. Я пытаюсь мыслить трезво, но не получается. Пытаюсь взять себя в руки и любая попытка проваливается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я даже не могу держать глаза открытыми. От нахлынувших эмоций и напора Мэта я зажмуриваюсь. Хочу сконцентрироваться на своих ощущениях и не могу… не могу…
Надо остановить это безумие. Ведь я опять буквально растеклась перед ним лужицей. Все как тогда. Я повторяю те же самые ошибки! Надо собраться. Надо! Но… не могу… когда этот голос шепчет такие приятные и долгожданные слова. Когда эти знакомые губы так нежно, но в то же самое время так властно, касаются моей кожи.
Я почти дрожу в его руках. Сжимаю кулаки, пытаюсь унять эту дрожь.
И тут слышу грохот. Открываю глаза и вижу, что Мэт встает, отодвигая от себя стул. Стул падает и оттуда этот грохот.
Мэт быстро подхватывает меня на руки и прижимает к себе.
— Куда? — шепчу я тревожно.
— Тихо, девочка, тихо, — он быстро целует меня в губы.
Мы выходим на улицу и Мэт сажает меня в машину. Сам быстро садится на водительское сиденье и машина срывается с места.
— Отвези меня домой, — прошу я, пытаясь вернуться в реальность. Слегка потряхиваю головой и она опять начинает кружиться.
Мэт ничего не отвечает. Лишь сосредоточено смотрит на дорогу. Губы сжаты и вообще по ощущениям он весь напряжен.
Мы опять останавливаемся в знакомом уже дворе. Не говоря ни слова, Мэт выходит из машины и опять берет меня на руки.
— Мэт, так нельзя, — шепчу, уткнувшись ему в грудь. — Я не могу так…
— Доверься мне, — просто отвечает он.
Удерживая меня одной рукой и коленкой, открывает дверь и заносит меня в свою квартиру. Через несколько секунд я оказываюсь лежащей все на той же кровати.
Приподнимаюсь на локтях и наблюдаю, как Мэт быстро расстегивает рубашку. При этом не сводит с меня взгляда. Отбрасывает одежду в сторону и садится рядом.
Я пытаюсь встать.
— Мэт, нет, — мотаю головой, замечая, что его руки оказываются на ремне.
Видимо, заметив мой испуганный взгляд, он убирает руки и наклоняется ко мне. Берет мое лицо в руки и чуть надавливает, укладывает на спину. Большими пальцами обводит подбородок и проводит под нижней губой.
— Лина, — шепчет, глядя мне в глаза, — я так долго мечтал об этом. Пожалуйста, давай попробуем снова. Не порть все. Обещаю, все будет хорошо.
Пока я обдумываю сказанное им, не замечаю, как платье легко сползает с меня и я остаюсь в одном нижнем белье. Пытаюсь закрыться руками.
Прохладную кожу тут же обжигают поцелуи. Быстрые, жадные, не пропускающие ни сантиметра. И руки. Руки Мэта следуют за губами.
— Тшшш, — слышу в ответ на свой всхлип и попытку отодвинуть от себя Мэта. А он, наоборот, наваливается на меня, лишая возможности пошевелиться.
Хочу просить его, но меня лишают этой возможности, накрывая мои губы и жестко терзая их.
Ласки Мэта сводят с ума. Мне все сложнее контролировать себя. И я понимаю, как изголодалось мое тело. До этого момента мне казалось, что все нормально. Меня все устраивало. Мне ничего не надо. Было.
Сейчас я не могу контролировать его. Оно извивается, выгибается. Само навстречу приподнимается.
И руки. Мои руки сами обхватывают Мэта за шею. Не хотят отпускать.
Я лежу, закрыв глаза и ловя каждый посылаемый телом импульс. Как будто заново открываю себя. Мне стыдно за свою реакцию. Стыдно и обидно. Но ничего поделать я не могу. Не могу остановиться. И не хочу.
Мэт все настойчивее ласкает меня. Все сильнее впивается в мои губы. Чуть прикусывает нижнюю губу. И тут меня простреливает резкая боль.
Я быстро открываю глаза и вскрикиваю. Вскрикиваю так громко, что даже поцелуй не способен заглушить мой крик. Мэт отрывается от моих губ и приподнимается.
Смотрю на сосредоточенное лицо Мэта широко раскрытыми глазами. И в его глазах я тоже читаю удивление с примесью испуга. Мы так и лежим какое-то время и просто смотрим друг другу в глаза.