— Ты совсем потерял разум? — выдохнул, успокоившийся было Иоши. — Думаешь, он там лежит просто так?! Да будет тебе известно: подходить к правильному изваянию бога Смерти могут только его служители и те, кому уже все равно. Он может запомнить тебя, понимаешь?!
— Так это-то мне и нужно, — пожал плечами я, поправляя на поясе ножны. — Ты не переживай, я ненадолго. Скажу ему пару слов и обратно…
— Иоши прав, — глядя мне в глаза, поддержала приятеля Эйка. — Я бы очень не советовала тебе приближаться к святилищу, но…
— Но сегодня я едва не погиб, и уж, наверное, он меня уже знает, — логично возразил я. — В общем, ждите, я скоро…
— Погоди! — Иоши остановил меня жестом. Заметно нервничая, енот скинул с плеча мешок, вытащил из него бутылку и протянул ее мне. — Вот, поднеси ему самогон. Боги любят такие подарки. Только пробку сорвать не забудь!
М-да… Иоши в своём репертуаре. В нем, как и в кошке, словно сидят два разных ёкай. Один трус, а второй — хоть в одиночку на Сэта…
Забрав самогон, я поблагодарил приятеля и, усмехнувшись, пошёл к святилищу бога Смерти.
Всего пятьдесят метров от главной дороги вдоль трещины, и, наверное, есть время прислушаться к голосу разума, в роли которого выступают оба ёкай, но нет. Решение принято, и я сделаю то, что задумал. И чем бы там оно для меня ни закончилось.
Кто знает… Возможно, я когда-нибудь доиграюсь в эти игры с богами, но это произойдет не сейчас. Даже если Черноволосая ошиблась, риска нет никакого, а пройти мимо я не могу. Просто чувствую, что это будет неправильно. И что бы там ни говорили екай…
Вообще, ситуация сама по себе абсурдная. Я собираюсь поднять упавшую статую бога, и точно знаю, что этот жест будет замечен и как-то там оценён. Любой из обучающих нас когда-то психологов, охренел бы от того, до какой шизофрении докатился их подопечный. Только я прекрасно помню, как из своих изваяний воплощались две знакомые богини, и не сомневаюсь, что Синигами тоже на такое способен. Хотя, конечно, не понятно, какого хрена он не поднимется сам?
Вблизи святилище Смерти выглядело предельно уныло. Длинный алтарь из темного камня, на который, очевидно, укладывали тела мертвых людей, потрескался и покрылся синюшным налетом. Жутковатые идолы с гротескно злобными рожами покосились и сейчас напоминали толпу пьяных африканских бомжей. Уж не знаю, откуда возникла такая ассоциация, но ни у японцев, ни у древних славян таких уродцев вроде бы не ваяли. Впрочем, я могу ошибаться.
Зайдя на территорию святилища, я поставил бутылку с самогоном на пол и направился к лежащей на полу статуе. Приблизившись, оглядел фронт работ и на пару мгновений застыл в нерешительности. Поднять изваяние можно было только за голову, и вот в душе не имею, как Синигами отнесётся к такому повороту событий. Впрочем, мое замешательство длилось недолго.
Наклонившись, я схватил статую за уши, потянул вверх и с трудом оторвал её от земли. Сука! Они его из свинца, что ли, отлили? Разогнув ноги и помогая спиной, я рванул каменного болвана вверх и подлез под него плечом. В глазах потемнело от напряжения, кровь набатом застучала в висках, но я все-таки устоял на ногах. С силой надавив плечом и переступая по сантиметру, я толкал проклятую статую вверх, слыша, как хрустят мои кости, и понимая, что отступить не могу. Так случается во время армрестлинга. Когда уже не чувствуешь руку, но все равно давишь, и противник не выдерживает. Так произошло и на этот раз. С глухим звуком камень ударил о камень, изваяние покачнулось из стороны в сторону и утвердилось на своем постаменте лицом к алтарю.
С трудом устояв на ногах и дыша, как после десятикилометровой пробежки, я отошёл назад, оглядел статую и озадаченно хмыкнул.
Синигами был вылитым троллем из вовки![3] Лысый, с огромным заострённым носом, уродливыми ушами и глумливым выражением физиономии. Нет, я и сразу видел, что на человека он не похож, но чтобы тролль… Из компьютерной игры моей юности?! Да какого хрена тут вообще происходит?! И как он не сломал себе шнобель, войдя им в каменный пол? Даже, сука, не поцарапал…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На статуе была одна только набедренная повязка. Голова лысая, ноги колесом, руки согнуты вдоль тела, ладони сжаты в кулаки. Вот как-то по-другому я представлял себе бога смерти, но так, наверное, даже лучше. Тролль мне нравится больше старухи с косой.
Уняв наконец дыхание, я кивнул, затем посмотрел в глаза статуи и произнёс:
— Тут девушка одна красивая сказала, что мы с тобой были знакомы. Сам я ничего не помню, но все равно, не гоже моему приятелю валяться тут на полу.
Синигами ничего не ответил, и тогда я подобрал с пола бутылку, распечатал ее и вдруг испытал какое-то странное дежавю. Словно это не раз уже было: я, бутылка и этот носатый тип… Отогнав наваждение, я поставил самогон на алтарь и, обернувшись к статуе, пояснил:
— Это от нас с ребятами. Там саке, но оно очень крепкое. Так что ты аккуратнее. Снова не упади, а то я спину надорву тебя поднимать. Все, бывай…
Нет, наверное, с богами так говорить нельзя, но в задницу все эти стереотипы. Как хочу, так и общаюсь со своими знакомыми. Ведь в том, что я знал его раньше, сомнений никаких уже нет. Мое дежавю тому подтверждением.
Кивнув статуе на прощанье, я направился к ребятам, когда услышал за спиной характерное звяканье. Этому звуку просто неоткуда было взяться среди камней…
Обернувшись, я окинул взглядом святилище и увидел небольшой квадратный светлый предмет, который лежал на постаменте возле ног Синигами.
Интересно… И готов поклясться, что этой штуки не было там полминуты назад, но раз так… Вернувшись к статуе, я подобрал с постамента половинку серебряной монеты, рассмотрел выбитые на ней иероглифы и озадаченно хмыкнул.
Синигами решил отдариться? Расплатился за самогон? Или в этом куске серебра заключён какой-то иной смысл? Ведь в том, что эта половинка монеты появилась тут не случайно, сомнений никаких нет. Выходит, богу пришлось по нраву то, что я поставил на ноги его статую? Ну да… Стоять-то оно прикольнее чем лежать.
— Спасибо! — Я сжал половинку монеты в кулаке, улыбнулся и… увидел, что Синигами улыбается мне в ответ!
Не знаю… Возможно, мне это кажется… Или подсознание пытается выдавать желаемое за действительное, но бог действительно улыбался! Так, как и должен улыбаться товарищ, с которым не виделись много лет.
В следующий миг тяжесть в руке пропала. Я разжал кулак и увидел, что половинка монеты исчезла, но на ладони остался её отпечаток. Словно кто-то перевёл под копирку. Опять какая-то магия? И снова ни хрена не понятно. Впрочем, сейчас мне есть у кого спросить.
Оторвав взгляд от ладони, я снова посмотрел в глаза Синигами, кивнул и, ударив себя кулаком в грудь, пошёл к ожидающим меня ребятам.
Настроение поднялось. Да и как ему не подняться, если ты фактически пообщался со своим персонажем из той далекой игры. И не просто пообщался, а ещё и обменялся подарками. И вот теперь даже не знаю, сам ли я выбирал себе тролля в игре, или за меня это сделало подсознание?
При моем приближении народ повёл себя как-то странно. Никто не произнёс ни единого слова. Они просто стояли и смотрели так, словно у меня на голове отросли рога. Ну или огромные уши, как у Синигами, ага…
— И чего молчим? — остановившись, я на всякий случай провёл ладонью по волосам и, не найдя там рогов, вопросительно посмотрел на лисицу. — Все, надеюсь, в порядке?
Эйка часто закивала, глядя поверх моей головы на святилище, и тут, наконец, «очнулся» Иоши.
— Да, полный порядок, — смерив меня взглядом, криво усмехнулся енот и, переведя взгляд на князя, добавил: — Давай уже, командуй! Пошли куда-нибудь отсюда, пока этот «товарищ» ещё что-нибудь не учудил…
Князь кивнул, затем широко улыбнулся и, махнув рукой командиру солдат, посмотрел на меня.
— Я был уверен, что тебе опять все сойдёт с рук, — хмыкнув, произнёс он. — Хотя заставил ты нас поволноваться.
— Что «сойдёт с рук»? — непонимающе поморщился я и посмотрел на енота. — И чего такого я учудил? Выказал уважение к Синигами?