внушительного стола, заваленного бумагами и книгами. Внутренности Рейеза сжались от узнавания. Мэр. Камера не воздала ему должное. Сила и уверенность исходили от него и наполняли комнату.
Ублюдок, вероятно, активировал запечатывающее заклинание, поскольку невидимый барьер уплотнил воздух, подобно щиту. Он казался твёрдым и тёмным, с маслянистой примесью зла, и Рейез понял, что больше не сможет просто перенести их отсюда прочь. Неприятное сосущее ощущение скрутило нутро.
«Твою мать!»
— Интересное развитие событий, — заметил Уоррен, словно говорил о чём-то обыденном. Не потрудившись отвести взгляд, он добавил: — Сэм, целься ей в голову. Если он трепыхнётся — стреляй.
— Да, сэр, — ответил бандит. Рейез немедленно воздвиг невидимый барьер перед Селеной.
Уоррен рассмеялся.
— Такой заботливый, — восхитился он, подкрадываясь ближе, точно голодный хищник. — Как мило.
Тепло, исходящее от Рейеза, повышало температуру в комнате градус за градусом.
— Уоррен, верно?
— Да. Рад, наконец-то, познакомиться с тобой, Рейез, — мэр одарил его неискренней дежурной улыбкой. Не достигшей холодных расчётливых голубых глаз на лице с квадратной челюстью и мелкими морщинами.
— Молодец, Селена, — похвалил Уоррен с самодовольной ухмылкой. — Лучше бы ты его запечатала в бутылке, но снимаю шляпу за креативную доставку.
Сдавленный всхлип донёсшийся из-за спины Рейеза, вонзился кинжалом в сердце. Душа не могла смириться с тем, что она связана и совершенно беспомощна. Он знал, ей претит даже мысль находиться в таком уязвлённом положении. Рейез сосредоточился, и пламя вспыхнуло на верёвках, прожигая их насквозь. Огонь погас не коснувшись нежной кожи.
Селена села, подтянув колени к подбородку, и потёрла сдавленную путами плоть.
— Спасибо.
— О, значит огненный джинн. Замечательно. — Голос Уоррена дрожал от удовлетворения. Он ослабил галстук и расстегнул две верхние пуговицы рубашки. Пот скользил по коже. — Я с радостью стану твоим хозяином. — Он достал бутылку из кармана пиджака. Бутылка из красного стекла с расходящимися во все стороны золотыми линиями. Элегантная. Тюрьма. Уоррен откупорил пробку с громким хлопком.
Гнев вспыхнул внутри, заставляя силу Рейеза взмыть, пока та не вспыхнула пламенем. Горячий голубой огонь пробежал по коже, готовый испепелить любого. И полетел во врага с молниеносной скоростью.
С потоком ругательств Уоррен выкрикнул заклинание. Он поднял невидимый щит. Огонь и щит нейтрализовали друг друга.
— Рейез, сын Марида, назвав твоё имя, я привязываю тебя к этой бутылке.
— Если слухи не врут, колдуны восприимчивы к сожжению.
Шагнув вперёд Рейез направил всю огненную мощи в Уоррена. Готовый на всё, лишь бы помешать ему завершить ритуал.
На какое-то время джинн и маг попали в тупик. Один метал пламя, второй заклинаниями защищался от ожогов. Но выстрел и крик заставили их обоих замереть.
Рейез совершенно забыл о втором бандите. И, пытаясь разобраться с Уорреном, снял защитный барьер.
«Твою мать!»
Он резко повернулся к суженной.
Селена стояла, сжимая бицепс левой руки, а между пальцев капала кровь.
«Чёрт! Чёрт! Чёрт!»
— Амар, амар, амар. Джаннканнананамуттерфуттер дхум!
— Не беспокойся обо мне, — крикнула она, бросаясь к столу. Бандит несколько раз выстрелил в неё, но ей удалось увернуться. Пули с глухим стуком вонзились в толстое дерево.
«Умная девочка».
— Рейез, сын Марида, назвав твоё имя, я привязываю тебя к этой бутылке, — повторил Уоррен второй призыв. Рейез в ответ бросил в него ослепительно яркое голубое пламя. Ублюдок едва успел отпрыгнуть в сторону, крича: — Амар, амар, амар. Джаннканнананамуттерфуттер дхум!
«Твою мать! Если Уоррен ещё раз повторит призыв, то нам крышка».
Швырнув поток пламени, Рейез переместился к бандиту. С криком мужчина развернулся, целясь в него пистолетом.
«У меня нет времени на эту хрень».
Он вырубил бандита апперкотом и, выхватив пушку, расплавил её.
— Рейез, сын Марида...
«Нужно, немедля, позаботиться об Уоррене».
— Я привязываю тебя к этой бутылке. Амар...
На этот раз он прицелился в широкий торс, толстые плечи и небольшой пивной живот колдуна. С широко распахнутыми от паники глазами Уоррен бросился в сторону.
Стон с потоком проклятий разнёсся по комнате, когда мэр упал на руку. Бутылка вылетела из ладони и ударилась о твёрдый каменный пол, разбившись на сотни красных и золотых осколков.
Рейез ухмыльнулся, глядя на лежащего и что-то бормочущего противника.
Сейчас ублюдок умрёт. За жестокое обращение с Селеной и Кейдом подонок заслуживает мучительной смерти.
Рейеза охватила тревога, когда он понял, что не может пошевелиться. Даже моргнуть.
— Что ты сделал?
Уоррен, пошатываясь, поднялся на ноги, баюкая повёрнутую под странным углом левую руку. Красивый костюм порван и местами обгорел, волосы растрёпаны. Холёный мэр выглядел потрепанным, но в его взгляде сиял триумф.
— Замораживающее заклинание, — ответил он. — Рейез, сын Марида, назвав твоё имя, я привязываю тебя к себе. Амар, амар, амар. Джаннканнананамуттерфуттер дхум!
У Рейеза кровь застыла в жилах. Связь душ воедино. Наихудший плен. Процесс болезненный для обладателя магии, но после завершения ритуала джинн будет порабощён до самой смерти колдуна.
В прямом смысле слова, пока смерть не разлучит их.
— Рейез, сын Марида, назвав твоё имя, я привязываю тебя к себе. Амар, амар, амар. Джаннканнананамуттерфуттер дхум!
Он зарычал, пытаясь освободиться, поднял руки, чтобы сотворить магию.
К сожалению, заклинание застыло вокруг него точно клей.
«Проклятье. Когда же оно спадёт?»
— Рейез...
Селена, схватив медную кочергу из камина, бросилась к Уоррену и огрела по спине. Оглушённый ублюдок рухнул на пол. Она стала наносить удар за ударом. С рыданиями Селена проклинала отчима, вспоминая все обиды.
С рёвом Уоррен подскочил. Врезаясь головой ей в живот. Кочерга вылетела у неё из руки, и Селена упала на спину. Зловещее дребезжание метала о пол прозвучало как гром среди ясного неба.
Рейез попытался напомнить Селене, чтобы она использовала магию, которой владела. Но заклинание Уоррена склеило губы, словно арахисовое масло, смешанное с суперклеем. Он присел на корточки и, собравшись с силами, попытался оттолкнуться. Заклинание стало спадать, но медленно.
«Твою мать!»
Селена стала отползать назад.
— От тебя одни неприятности, — прохрипел Уоррен, преследуя её. — Неважно, что бы я ни делал. Как сильно не истощил тебя. Разделил надвое. Ты не покорилась мне. Ни на йоту.
— Да, грёбаный ублюдок, — прошипела она. — Ты не смог сломить меня. И умрёшь, зная об этом.
Он бросился на неё сверху. Рейез наблюдал, как Селена дралась, исцарапывая ублюдку лицо, но подонок был намного больше и тяжелее неё. Она не смогла оттолкнуть его. Толстые руки сомкнулись