Я чувствовала себя иначе. Нечто новое поразило мою грудь. Зверь был как неизведанная ранее мной игрушка. Я трогала его, гладила осторожно, только кончиками пальцев, гадая, что еще мне позволил бы этот здоровяк?
И тогда, я решила проверить границы дозволенного, прижалась к нему сильнее, теснее, не оставляя и миллиметра пространства между нами и расположила руки на его пояснице. Его кожа была теплой и сухой, и так приятно ощущалась под моими ладонями. И в тот самый момент, когда моя рука собиралась переместиться выше, огладить его позвоночник и коснуться мышечных «крылышек» его лопаток, я поймала его взгляд. Голубые глаза были холодными, отталкивающими, темными языками пламени в них плясали презрение и отвращение.
Это моментально отрезвило меня. Решительных действий с моей стороны не потребовалось. Зверь отстранился первым. Губы его брезгливо изогнулись, словно я была самой отвратительной девушкой в мире, вызывающей только тошноту. Я знала, он считает меня шлюхой. Но я даже не злилась на него, считала также, ведь коснувшись его кожи, моментально позабыла о корчащемся от боли в медицинском кабинете Майке.
Пауэлл грубо отодвинул меня и сел в машину, громко хлопая дверью, а я, обхватив себя руками, зашагала в Скалу.
Только пронзительный визг шин говорил о том, что Зверь убрался с парковки.
Глава 11
Макс
Прожигая взглядом пустующий соседний столик, я машинально потянулся к стакану и сделал глоток малинового чая с лимоном и льдом. Холодный напиток прошелся по зубам, вызывая кратковременную тупую боль. Я стиснул челюсть и опустил стакан на деревянную столешницу.
Столики здесь, на мой взгляд, были маленькими, совсем крошечными, словно детскими, и не подходили под мои габариты. А вот Джой здесь нравилось. Изящно поедая запеченные ребрышки, она попутно печатала что-то в своем телефоне.
Я отрезал кусок печеного телячьего стейка и, закинув его в рот, принялся разглядывать ночной город из окон ресторана. Заведение называлось «Высота» и находилось на тридцатом – последнем этаже здания. Ньюарк был как на ладони. В отличие от любого другого крупного мегаполиса Штатов он не был в достаточной степени освещен, однако это не отменяло красоты ночного пейзажа.
– Хочешь? – кивнула Джой на ребрышки.
Я покосился на жирные и богато сдобренные соусом свиные ребра и, подавляя рвотный позыв, покачал головой.
Джой постоянно ела подобное, но при этом ей удавалось оставаться стройной. Даже и не скажешь, что мы с ней от одних родителей. Моей сестре шестнадцать и она учится в старшей школе. Сейчас разгар учебного года, но Джой уговорила маму отпустить ее на выходные ко мне в Ньюарк.
– Да ладно тебе, – фыркнула она, откладывая телефон в сторону. – Если ты съешь одно ребрышко, ничего не случится.
– Завтра игра, не хочу ползать по льду как черепаха, из-за того, что сегодня напихал в себя дюжину жирных ребрышек, – фыркнул я, наблюдая за тем как ее голубые глаза опасливо округляются.
– Эй! Я не говорила о дюжине! Только одно, Макс. Не рассчитывай на мое хорошее настроение, – проворчала сестренка.
– Мне и одно не нужно.
Джой покачала головой, совсем не попадая в такт мелодий наигрываемых музыкантами. Это место было совсем не для нее. Но Джой росла настоящей кокеткой, любящей внимание. Выгулять новое платье для нее было чрезвычайно важно, в Макдональдс этого не сделаешь.
Джой была высокой: около ста семидесяти пяти сантиметров, и чрезвычайно стройной. Ее хрупкие плечи были обернуты голубой тканью платья, в ушах красовались серьги с перьями, а волосы она собрала в высокий хвост, концы которого доставали до ее плеч.
Я смотрел на нее и не видел больше ребенка. Джой умело подчеркнула свои лисьи голубые глаза и изогнутые ресницы, ногти были длинными, не такими как у ребенка и покрыты бледно-розовым лаком. Она была молодой, красивой девушкой, и я частенько переживал из-за того, что для такого набора внешних качеств, она была слишком легкомыслена.
– Мама думает, что ты не приедешь домой. Она говорит, что по телефону ты словно подготавливаешь ее, что до следующего года не побываешь в Такоме27.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Это абсурд, ты сама знаешь, как мама любит нагнетать обстановку. Я точно приеду домой. Скорее всего, на Рождество, если получится, то раньше.
– Ловлю тебя на слове, Макс. Если ты не приедешь, то я сама тебя привезу.
На моих губах растянулась улыбка.
– Силенок то хватит?
– Не беспокойся, – фыркнула она. – Хватит!
Джой попросила меню у официанта, чтобы выбрать себе десерт. Себе я заказал еще чая.
Скучающе оглядывая зал, я наткнулся взглядом на нее.
Утконос.
Сначала я подумал, что мне показалось. Но нет. Это точно была она. Рыжие волосы все также затянуты на затылке, словно она была одной из прихожанок католической церкви. Пушистые ресницы тянутся вверх, однако лишены и грамма туши, а еще розовые пухлые губы, но сомневаюсь, что она воспользовалась помадой, это ее природный оттенок. Напротив нее сидел Даррелл. Она смотрела на него, пока он что-то рассказывал ей.
Чертова идеальная парочка.
Глядя на эту идиллию я скривил губы и отвернулся.
Джой, кажется, заметила перемену в моем настроении. Любопытные глаза сестры просканировали Даррелла и Митчелл, а затем она вопросительно вскинула брови.
– Это же Даррелл?
– Он самый, – небрежно бросил я.
– Как вам удается работать в одной команде?
– Не без труда.
– А с ним девушка, красотка, – протянула Джой. Обычно похвалы от моей сестры удостаивались не многие, мою бывшую она, например, терпеть не могла. – Знакомое лицо, ты знаешь ее?
Конец ознакомительного фрагмента.