— Успеем.
Джози тянула его за руку, пока он не поднялся; затем она отпустила руку и стремительно понеслась к парку. Брет догнал ее и ущипнул за бок. Она взвизгнула и захихикала, а потом легко вскочила на ближайшие качели. Прошло много лет с тех пор, как она, смеясь и болтая ногами в воздухе, раскачивалась на качелях, чувствуя, как ветер треплет ее волосы. Когда Дэнни был рядом, она не осмеливалась вести себя так по-детски.
Брет стал раскачивать ее.
— Я сама могу, — сказала она.
— Знаю, что можешь. — Он снова подтолкнул ее. — Я просто пытаюсь доставить тебе удовольствие. Нет ничего плохого в том, чтобы позволить людям делать тебе что-нибудь приятное.
— Наверное, ты прав.
— Джо, — помолчав, спросил он, — ты думаешь, что, если я родился в малообеспеченной семье, это сработает против меня? И Симон колеблется именно поэтому?
Джози взлетала все выше и выше, радуясь чувству свободы, но еще больше наслаждаясь тем, что она чувствует руки Брета. Теплые, надежные руки. Ей будет не хватать их. Она глубоко вздохнула.
— Если ты любишь кого-нибудь, то любишь не богатство и происхождение этого человека, а его душу, его сокровенные мысли и чувства, — сказала Джози. — Ты должен был бы знать это.
— Откуда мне знать? Я никогда никого не любил… до сих пор.
У нее перехватило дыхание. Она была рада, что не смотрит ему в глаза, потому что ей не хотелось увидеть в них жгучую боль.
— Но тебя же любят родители, братья и сестры?
— У меня есть только одна сестра, — сказал Брет. — Да, я думаю, что она любит меня. Но я так мучил ее в детстве, что вряд ли она когда-нибудь признается в своей привязанности ко мне.
— Ты дразнил ее?
— Я ее воспитывал.
— Это обязанность родителей.
— Но не моих. Они… — Брет колебался, не зная, следует ли ему сказать Джози правду. — Отец был заядлым игроком, а мама страдала алкоголизмом. Они не были нам близки.
Ну вот он и высказался. Очищение произошло, и оно было болезненным. Но ему стало легче. Черт! Брет никому не рассказывал того, в чем сейчас признался Джози. Об этом не знал даже его напарник, не говоря уж о Симон.
Остается только ждать, как она отреагирует. Прошла целая минута. Неуверенность и стыд теснили ему грудь. Проклятье! Ему не следовало…
Джози остановила качели ногами и спрыгнула с них. Она улыбнулась, но ее удивительные янтарные глаза оставались серьезными.
— Жизнь иногда бывает несправедливой, — заметила она.
Что-то подсказало Брету, что Джози имеет в виду не его детство. Ему хотелось больше узнать о ее жизни, о ее семье. Его интересовал ее муж и откуда взялась настороженность, которая так часто проглядывает в ее глазах.
Джози обвила руками его талию и прижалась к нему. Кого она хочет утешить — его или себя? Рассказывая о своих родителях, он, должно быть, затронул ее больное место. Раскаяние терзало его. Ему просто хотелось избавиться от напряжения, накопившегося за долгие годы. И Джози смогла почувствовать его состояние.
— Я не хотел огорчить тебя, — сказал Брет, гладя ее мягкие светлые волосы.
Джози заглянула ему в глаза. Иногда она выглядит такой юной и ранимой, что у него возникает желание схватить ее в охапку и запереть в своей квартире, чтобы защитить от жестокости окружающего мира.
— Ты не огорчил меня, — возразила она. — Я просто пытаюсь тебя утешить. У меня получается?
— Я думал, это ты обучаешь меня, а не я тебя! — рассмеялся Брет.
— Боюсь, у меня не очень-то хорошо получается. — Джози не отпускала Брета, прижимаясь к нему грудью.
Раньше он никогда не обращал внимания на грудь Джози. Не видел нежного розового блеска на ее губах.
— Брет! — Ее улыбка исчезла.
— Что? — Он почувствовал, что сердце его забилось чаще. Что-то происходит. Что-то…
— Я все обдумала, — объявила Джози.
— Что обдумала? — Дыши ровно, черт побери!
— Ты всегда должен целовать Симон, когда тебе хочется.
— О'кей, — Брет наклонился и прижал свои губы к губам Джози.
Господи! Какие же они мягкие! Душистее ванили и слаще шоколада.
Его губы дрогнули от стона Джози. Брет почувствовал, что сходит с ума. Он целует, вкушает, обнимает… Джо?
Как будто прочитав его мысли, она прервала поцелуй и разомкнула руки.
— Давай поедим булочек с сосисками! — Джози повернулась и пошла к одеялу.
Булочки с сосисками? После того, что произошло между ними? Неужели поцелуй никак не подействовал на нее? Нет, не может быть!
Впрочем, это всего лишь часть урока. Джо показала ему, что к чему. Женщин интересуют булочки с сосисками и спортивные площадки, а не романтические пикники с дорогими винами и поцелуями взасос, от которых его внутренности размягчаются, а другие части тела каменеют.
Хорошо, что у одного из них есть голова на плечах! Вся эта любовная канитель сведет его с ума.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Ну, так чего бы тебе хотелось? — Брет изучал меню в «Пипс хот-догз».
Самый провокационный вопрос, который когда-либо задавали Джози!
— Всего понемножку, — пошутила она, пытаясь сохранить непринужденность. Она еще не оправилась от его поцелуя, и это очень пугало ее.
— Три булочки с сосисками и со всеми приправами, — заказал Брет и посмотрел на Джози. — Хочешь жареной картошки?
Она отрицательно покачала головой.
— Одну полную порцию картошки и две апельсиновых газировки. — Брет протянул двадцать долларов.
— Я займу столик, — вызвалась Джози.
Она обрадовалась возможности хотя бы на несколько минут отдалиться от Брета. Найдя кабинку в углу, Джози устроилась на жестком пластиковом сиденье. Милосердный боже! Это было рискованно. Слишком рискованно. О чем она думала, позволив поцеловать себя?
Вернись на землю. Он целовал не тебя, а Симон.
Когда же она поймет, что время, проведенное с ней, и все, что Брет делал, не имеют к ней никакого отношения? Что все это — ради того, чтобы заполучить женщину, которая действительно нужна ему?
Просто виноваты ее, Джози, опасные гормоны. А какой замечательный поцелуй!
— А вот и я. — Брет скользнул в кабинку и поставил перед Джози корзиночку с сосисками. — Извини, что так получилось с обедом.
— Что такое? Нет лука? — Она принялась исследовать булочку.
— Я имел в виду обед номер один.
Джози попыталась стереть из памяти обед номер один, особенно поцелуй, и рассеянно положила на поднос Брета салфетки.
— Та-ак. Теперь ты думаешь, что я неопрятно ем и пускаю слюни?
Джози похолодела: на подносе Брета возвышалась гора салфеток. Боже мой, она потеряла рассудок!