и сросшимися бровями, носит бакенбарды, на руках татуировки – карточные масти.
Харрис некоторое время размышлял, отстранённо глядя поверх плеча Лайоша куда-то в стык стены и потолка. Потом медленно произнёс:
– Напоминает «Быка» Джонса.
– Кто он?
– Один из «кирпичников». Обыкновенный громила. Ваш субъект шепелявый?
– Что-что?
– Джонс шепелявит. Вы его точно ни с кем не спутаете.
Шандор растерянно потёр переносицу.
– Не знаю. Погодите. «Кирпичники» из Лайонгейт? Их ведь взяли при ограблении поезда Объединённой Южной компании, два года назад?
Харрис драматично развёл руками.
– Не пойман – не вор. Взяли, это точно. И даже повесили их главаря, Элджи «Три Туза». Значит, Джонс не попался. Или на него не было улик. Или ваш субъект – вообще не Джонс. Мало ли в городе людей с такой внешностью, и даже с карточными мастями на руках.
– Напомните, в каком пабе собирались «кирпичники»?
– В «Крабе и солнце», на севере Лайонгейт, – Харрис с любопытством взглянул на сыщика, но расспрашивать не стал.
* * *
Абекуа несколько раз показал Виоле, как заряжать и разряжать пистолет, после чего они отбыли в магазин Харриса, чтобы девушка могла попрактиковаться в тамошнем тире. Мадемуазель Энне попыталась было возражать, но Равири резонно заметил, что умение стрелять само по себе вреда никому не нанесёт. Но лучше, чтобы оно было, и никогда не пригодилось, чем если такого умения не окажется в тот момент, когда оно потребуется.
– Ла-Киш поделился со мной информацией о вскрытии, – рассказывал сыщик. Драконид, собираясь в архивы, аккуратно прилаживал свой обрез в подвесе, пришитом с внутренней стороны пальто. – На первый взгляд это просто трагическая случайность. Девушка запуталась в сетях на пирсе, в этот момент её стошнило из-за съеденных сладостей, и бедняжка просто задохнулась. Вторая вроде бы утонула в собственной ванне.
– Уснула?
– Если только кто-то умеет спать с открытыми глазами.
Равири прекратил возиться с пальто, внимательно посмотрел на Лайоша, и выдал:
– Ага.
– Вот именно. Это определённо убийства. И мне кажется, что двумя жертвами дело может не закончиться. В этом проклятом мятном печенье, которое они ели перед смертью, что-то было.
– Наркотик?
– Не знаю. И в Канцелярии не знают. Пока. Ла-Киш надеется, что вскрытие второй жертвы даст больше информации. Или хотя бы позволит идентифицировать вещество, которое добавили в выпечку.
– А кто проводил вскрытие?
– Доктор Герш.
Равири зашипел.
– Тогда вероятность ошибки стремится к нулю. Если доктор Герш сказал, что было какое-то вещество – значит, оно действительно было.
– И я хочу понять, что это за вещество.
Они некоторое время помолчали, потом драконид понимающе кивнул.
– Поспрашивать по старым знакомым?
– Только аккуратно. Мы понятия не имеем, кто за всем этим стоит. Нельзя, чтобы о наших розысках узнали те, кого мы ищем.
– Ясно. А что насчёт наследства Джима Хорна?
– Я описал Харрису того человека, которого видел мальчишка. Возможно, это «Бык» Джонс из шайки «кирпичников».
– Той, которую пересажали два года назад?
– Той самой.
– Насколько мне помнится, они грабили товарные составы и склады. С чего бы вдруг такой интерес к бедолаге, задавленному краном?
– Харрис сказал, что «Бык» шепелявит. Но по телефону со мной говорил человек без дефектов речи.
– Думаешь, Джонс на кого-то работает, и его шеф звонил в контору?
– Если только звонивший сам не является просто одним из исполнителей в цепочке, за которым стоит кто-то ещё.
– Слишком сложная схема, – скептически скривился Равири.
– Не сложнее, чем печатать письмо на машинке. Это ведь нужно было сделать загодя, либо… – Шандор медленно начал подниматься со своего кресла. – Либо…
– Что?
– Либо письмо продиктовали прямо перед отправкой.
– Переписчики «Барнс» в соседнем квартале, – подхватил мысль сыщика Равири.
– Тогда я отправляюсь в «Барнс», а ты можешь начинать поиски в архивах.
Драконид кивнул, натянул свою вязаную шапочку, замотал шею шарфом, и вышел. Сыщик хотел было последовать за ним, но затем вернулся к своему столу, отпер конторский сейф и достал из него вещи Джима Хорна. Поразмыслив, он аккуратно сложил в бумажник все деньги погибшего, потом взял нож для конвертов, чуть отжал им декоративную планку на стеллаже, и сунул в получившийся тайник фото Хорна с братом. Легонько пристукнул кулаком – планка, закреплённая на деревянных шкантах, плотно легла на прежнее место.
Затем Шандор ещё раз покопался в ящиках своего стола, достал иголку с ниткой, и аккуратно зашил прорезь, через которую они достали спрятанный в подкладке ключик. Сам ключик сыщик, после некоторых раздумий, утопил в тяжёлой бронзовой чернильнице у себя на столе. Вернув бумажник в сейф, Лайош запер хранилище, ещё раз оглядел комнату – стараниями мадемуазель Энне в конторе теперь стало гораздо больше порядка – и вышел вон.
Пройдя до ближайшего перекрёстка, сыщик остановился перед чистильщиком обуви, и пока мальчишка трудился над его туфлями, осторожно огляделся по сторонам. До окончания рабочего дня в большинстве контор оставалось около двух часов, поэтому по тротуарам продолжали сновать во все стороны посыльные, курьеры и клерки. Солнце, пробившееся после полудня на небосвод, щедро посылало городским кварталам не по-осеннему тёплые лучи, и среди потока фигур в форменных куртках или строгих чёрных сюртуках, тут и там, словно последние яркие цветы ушедшего лета, мелькали элегантные платья дам и лёгкие кружевные зонтики.
Семь Дворов был одним из деловых районов города, но, в отличие от Сити, дела здесь решались куда менее масштабные, и капиталы оборачивались более скромные. Самих дворов, двориков и переходов на деле было гораздо больше семи, так что при желании хорошо знающий здешнюю географию мог без труда затеряться в этом лабиринте. Более того, если по основным улицам перемещалась прилично одетая солидная публика, то в глубине кварталов можно было встретить куда более пёстрое общество.
Вход в контору переписчиков «Барнс» располагался с торца приземистого здания из красного кирпича, на уровне третьего этажа соединявшегося галереей с соседним домом, таким же приземистым и таким же длинным. Шандор свернул под галерею, миновал мастерскую жестянщика, и толкнул дверь, выкрашенную в практичный серый цвет. За дверью располагалось просторное длинное помещение с тремя арочными окнами во двор, где у десятка выстроенных в два ряда столов сидели и трудолюбиво стучали по клавишам машинистки.
«Зелёная лампа» иногда прибегала к услугам этой конторы, когда требовалось размножить какой-нибудь документ, так что Лайоша здесь знали. Муримур за небольшой