Около полуночи они вышли из клуба. Пол уселся в поджидавшую их карету, но Куинн решил пройтись до снятого дома пешком.
Идя по темной улице и озираясь по сторонам, он ожидал нападения, втайне даже рассчитывал на это и хмуро размышлял о предвыборной кампании, о крушении своих надежд, о необходимости лгать, соглашаться на компромиссы… и о Лили.
Утром, когда она взяла его под руку и он заглянул в потрясающие фиалковые глаза, его вдруг охватило непреодолимое желание.
Мириам никогда не вызывала в нем такого сильного и мгновенного чувства. Впрочем, Куинн не понял, на кого он столь пламенно отреагировал: на Лили или на новую, пленительную, незнакомую Мириам…
— Черт побери!
Он со злостью пнул ногой лошадиный навоз и подумал, не вернуться ли ему на площадь, найти какой-нибудь кабачок со скверной репутацией и затеять там драку, чтобы всем чертям тошно стало.
Утром Куинн ушел из дома пораньше. Лучше подождать карету на станции, чем спускаться к завтраку, где он был бы вынужден общаться с Лили.
Когда экипаж выехал из города, Куинн, вспоминая разговор с Полом, удивился его нелепости. Друг советовал ему завести любовницу, причем выбрать любую женщину, только не ту, которая так похожа на Мириам, которую они сами наняли на роль его жены и с которой он собирается жить под одной крышей. Именно эту женщину трогать возбраняется.
Но именно ее он никак не может выбросить из головы.
Глава 5
Вместо недели они пробыли в Санта-Фе десять дней. Лили занималась с утра до позднего вечера. Начинали они с Полом сразу после завтрака, разыгрывали чаепития, званые обеды, ужины с небольшим количеством гостей и важные приемы. Лили постигала язык визитных карточек, стараясь запомнить, что означает, когда загнут один ее угол или другой; играла роль хозяйки, принимающей дам с различным положением в обществе, или сама наносила визиты. Заучивала, что полагалось говорить, приглашая в гости, и как отвечать на приглашения. Запоминала перечень обязанностей, которые должны выполнять слуги. Училась руководить своим большим хозяйством. Несколько раз в день Лили меняла туалеты, пока не сладила со шлейфами и не почувствовала себя в нарядных платьях так же свободно, как в простой одежде, которую носила совсем недавно.
Лили буквально впитывала в себя знания. Парикмахер научил ее делать самые модные прически, косметичка снабдила кремами и лосьонами, портниха рассказала ей, какие наряды, туфли, сумочки, зонты и прочие мелочи сейчас в моде.
Ей приходилось отказываться от большинства своих привычек, а со многими из них оказалось не так-то просто расстаться. Очень трудно шло усвоение правил поведения за столом. Многие правила казались ей просто нелепыми.
Убрав со стола локти, она взглянула на Пола из-за стоявшей между ними вазы с цветами и тяжело вздохнула:
— Кому взбрело в голову выдумать эту дурацкую чашку для рук? Вот уж не подумала бы, что мне когда-нибудь придется запоминать, как ею пользоваться и когда.
— Сегодня вы превзошли себя, — улыбнулся Пол. — Честно говоря, Лили, вы делаете поразительные успехи. И они станут еще более поразительными, если, сидя за столом, вы прекратите класть ногу на ногу.
— Ладно.
Жесткий корсет снизу впивался ей в бедра, а сверху в грудь, поэтому сидеть в такой позе вообще не представлялось возможным.
Лили сделала знак слуге, чтобы тот отодвинул ей стул, причем сделала машинально, не задумываясь. Пол предложил ей руку и повел в гостиную, где, по общей договоренности, она могла позволить себе некоторую вольность. Первым делом Лили скинула атласные туфли на высоких каблуках, поставила ноги на скамеечку, с удовольствием пошевелила пальцами и откинулась на высокую спинку стула.
Пол тем временем раскурил трубку, с удовольствием выпустил ароматный дым.
— Сегодня я приказал отнести в вашу комнату несколько книг. Хочу, чтобы вы читали каждый вечер не меньше часа, а по утрам взяли себе за правило просматривать газеты.
— Книги о правилах хорошего поведения? — вздохнула Лили.
— Да. Кроме того, произведения Марка Твена, Томаса Гарди и Жюля Верна. В обществе произведения этих писателей непременно станут обсуждать или хотя бы на них ссылаться, поэтому вы должны знать их содержание. Позже я начну снабжать вас книгами учебного и развлекательного характера.
— Я лет пятнадцать ничего не читала, — ответила Лили, кладя голову на спинку стула и уставившись в потолок. — Неужели мне удастся запомнить все эти дурацкие правила? Например… какая, черт побери, разница, отодвинут мой стул на восемь дюймов от стола или на десять? Неужели Мириам считала важной подобную чепуху?
— Вряд ли Мириам над этим задумывалась. Существует огромная разница между автоматическим усвоением норм поведения и переучиванием.
— А вы хорошо знали Мириам? — с любопытством спросила Лили и, не получив ответа, взорвалась: — Черт возьми, Пол! Когда же мы с вами поговорим о Мириам?
— Если вы прекратите ругаться, когда не играете ее роль, вам будет легче вообще исключить ругательства из вашего лексикона. Завтра, когда мы уедем из Санта-Фе, я начну постоянно называть вас Мириам, а в гостиницах буду регистрировать вас как миссис Уэстин.
Хотя Лили знала, что этот момент настанет, слова Пола застали ее врасплох.
— Мириам… — произнесла она, словно пробуя имя.
Пока оно было ей чужим, но чем скорее она привыкнет к нему, тем лучше.
— Вы устали? Вы вздыхаете уже в четвертый или пятый раз. Или вам надоело?
Значит, вздыхать тоже не полагается, видимо, то, что ей кажется естественным, считается дурным тоном.
— Вы получили какие-нибудь известия от Куинна? — спросила она, втайне надеясь, что Пол не спрятал все имеющиеся в доме сигары.
А еще Лили надеялась, что при упоминании имени Куинна она не покраснеет, ибо скучала по нему, хотя не желала себе в том признаться.
— Утром я получил от него телеграмму. Речь, с которой он выступил перед законодательными властями, имела успех. Он ждет нашего приезда на ранчо.
— Обо мне он не упомянул? — Лили сразу пожалела об этом вопросе, но было уже поздно, и она попыталась исправить ошибку: — Куинн даже не попрощался со мной перед отъездом. Так что у кого из нас плохие манеры, еще вопрос.
— С Карлосом он тоже не попрощался, и с кухаркой, и с уборщицей. Зачем ему прощаться с работниками? Вас, Лили, он тоже нанял.
У Пола была скверная манера сначала внушить ей своим поведением, что они становятся друзьями, а потом одним щелчком поставить ее на место.
— Куинн же обязан делать вид, что я его жена. Или он и с Мириам обращался так, будто ее нанял? Тогда неудивительно, что она от него сбежала.