И она снова разложила карту, правильным образом совместив все линии.
— Ты будешь вот здесь, — произнесла Сандра и нарисовала синий прямоугольник на Риверсайд-стрит, возле моста.
— А почему это я прямоугольная? — возмутилась Глория.
— Ты будешь на моей машине. Прямоугольник — это машина, ты внутри.
— Но твоя машина красная, — не унималась Глория.
— Глория, прекрати. Ну, если ты так хочешь, пожалуйста… — И Сандра раскрасила синий прямоугольник в красный цвет. — Устраивает?
— Вполне.
— Дик выйдет отсюда… — Сандра нарисовала красный крестик на одном из зданий.
— Откуда ты знаешь?
— Это адвокатская контора. Больше никаких учреждений там нет, только жилые дома, так, что я на девяносто девять процентов уверена, что выйдет он именно оттуда. И пойдет вот сюда… — Сандра нарисовала красную линию по направлению к мосту. — Ты его обязательно увидишь.
— Увижу, и что?
— Пока ничего. Он пойдет по мосту. — Сандра продолжила линию. — А я буду вот здесь… — Она задумалась. — Не знаю точно где. Не хочу, чтобы он увидел меня издалека. Это должно быть неожиданно.
— А это что? — спросила Глория, показывая на небольшой квадратик, расположенный почти посередине моста.
— Не знаю, — задумчиво проговорила Сандра. — Хотя нет, знаю. Вспомнила. Это какая-то будка, я видела. По-моему, там раньше стоял постовой или кто-то в этом роде. Но теперь она совершенно пуста, закрыта, и там никого нет. Гениально! — воскликнула она.
— Ты хочешь спрятаться в этой будке, а когда Дик подойдет поближе, неожиданно выскочить? — недоверчиво спросила Глория. — Он точно сильно удивится. Может даже слегка испугаться…
— Да не собираюсь я ниоткуда выскакивать, — перебила ее Сандра. — Просто я буду стоять за этой будкой, и он увидит меня не сразу, а только тогда, когда пройдет мимо будки.
— И тут ты на него набросишься…
— Глория, ну перестань! Я просто буду там стоять…
— С удочкой? — усмехнулась Глория.
— Зачем это «с удочкой»? — не поняла Сандра.
— Ну, как «зачем»? Будешь делать вид, что ловишь рыбу. Ты же должна выглядеть естественно. Встреча, насколько я понимаю, запланирована как случайная? Так что нужно найти тебе занятие, подходящее для того, чтобы стоять на мосту. А то будешь торчать там, как прыщик на носу…
— Ну, ты и фантазерка, — вздохнула Сандра. — Мне совершенно не нужно ничего изображать. На этом мосту очень оживленное пешеходное движение. Там полно туристов и просто прогуливающихся людей. Между прочим, это очень популярное место у влюбленных и там часто назначают свидания. Правда это бывает чаще всего вечером, но неважно.
— Я смотрю, тебе хорошо знакомо это место, — сказала Глория.
— Не то, чтобы очень хорошо, — призналась Сандра. — Но я несколько раз встречалась с Лоренсом в «Пятнистом быке». Он снимает квартиру неподалеку.
— Ага, теперь понятно, откуда такая любовь к Лонгфельскому мосту. И что дальше? Дик идет по мосту, натыкается на тебя, ты изображаешь удивление, потом строишь ему глазки, он падает в обморок от восхищения… А я что делаю?
— А ты, после того, как увидишь Дика, ждешь какое-то время, потом едешь по мосту, я сажусь в машину, и мы уезжаем.
— Снова оставив бедного Дика с носом.
— Ну не оставлять же его без носа, — рассмеялась Сандра. — Ну, как тебе мой план?
— Гениально. Только, раз уж ты так любишь точность, нужно высчитать, сколько времени я должна ждать, прежде чем ехать за тобой.
— Согласна. Высчитаем. Нужно узнать точную длину моста, рассчитать, за сколько времени Дик дойдет до этой будки, прибавить еще минут десять — и дело с концом.
— Как все просто! — согласилась Глория.
До понедельника оставалось еще целых четыре дня, и Сандре стоило немалых трудов отклонять многочисленные предложения Лоренса о совместном времяпрепровождении. Отклонять, потому, что везде — и на яхте, и на стрельбище, и на «тихих домашних посиделках» — кроме прочих друзей Лоренса, против которых Сандра ничего не имела, обязательно присутствовал Дик. Глория в присутствии Лоренса соглашалась с Сандрой, которой все труднее было придумывать очередную отговорку, почему они снова не могут пойти с Лоренсом, но когда они оставались наедине, рычала, как тигр.
— Когда же это закончится? — патетически вопрошала она. — Где обещанные развлечения и общение с потомками вымирающей аристократии?
— Будут тебе потомки, будут. Самой еще надоест. Неужели тебе со мной неинтересно? — обиженно спрашивала Сандра.
— Ты, конечно, моя лучшая подруга, и я за тебя в огонь и в воду, — говорила Глория, — но должна тебе признаться, что с тех пор, как на твоем горизонте появился этот неподражаемый Дик, ты очень изменилась.
— Да ну. Не может быть.
— Временами с тобой просто невозможно разговаривать. Отвечаешь что-то невпопад, и я вижу, что в голове у тебя только он.
— С чего ты взяла? — отпиралась Сандра.
— Это написано у тебя на лице большими огненными буквами, — заявила Глория.
— Все это твои романтические фантазии. Я, конечно, думаю о нем. О Дике. — Сандра немного помолчала. — Но только, как об объекте моих коварных планов. И не более того!
— Ну-ну, — покачала головой Глория. — Хотелось бы тебе верить. Ладно, хватит с меня этого Невилла. Скажи лучше вот что: когда ты собираешься все это заканчивать и как?
— Я думала об этом, — призналась Сандра.
— И что решила? — с живым интересом спросила Глория.
— Решила, что скоро. Эта операция в понедельник, вероятно, будет последней.
— Ура! — Глория запрыгала и захлопала в ладоши. — Значит, после этого мы сможем присоединиться ко всей компании? Вот здорово! Уже во вторник?
— Возможно. — Сандра пожала плечами.
— А как ты собираешься это обставить? Появишься, как ни в чем не бывало и скажешь: «Привет, я Кудряшка»? Или загримируешься, чтобы он тебя не узнал? Или будешь отпираться изо всех сил — мол, это была не ты, а ты ничего не знаешь?
— Я еще точно не решила, но обещаю тебе, что что-нибудь обязательно придумаю.
Вообще-то у Сандры уже были идеи по этому поводу, но она решила не говорить об этом Глории раньше времени. Она заболеет. Какой-нибудь не очень страшной, но заразной болезнью, типа ветрянки или свинки. И поэтому ей придется сидеть дома и скрываться от окружающих. А Глория пусть себе веселится вместе с Лоренсом, Диком и всеми остальными.
Конечно, она не сможет «болеть» все лето. Но две-три недели — запросто. А потом Глория улетит к себе в Айову, а она что-нибудь придумает. В крайнем случае, перекрасится в блондинку, будет носить бледный грим и говорить хриплым голосом — последствия болезни. И Дик, конечно же не сможет узнать в этом хриплом бледном привидении ту роковую черноволосую Эсмеральду, которая так жестоко над ним посмеялась… Может, позже, она еще раз организует появление Эсмеральды. Там видно будет.