на улицу. Под дождь и в темноту.
— Диана! — доносится вслед, и сильная рука перехватывает меня за талию.
— Я найду какой-нибудь отель, — цежу сквозь зубы. — За ночь со мной ничего не случится. Отдыхайте!
— Я не разрешал.
— У тебя есть с кем развлечься! — выплевываю Климу в лицо.
— Алиса. Сейчас. Уходит. — Он произносит это по словам, как для глухой.
— Не стоит. Позаботься о том, кому нужна твоя забота!
Мы не в клубе, никто не заставит меня заниматься сексом втроем, и все равно противно.
— Я и забочусь! — Хаванский еще сильнее тянет в дом. Буквально волочет.
Увидев нас, Алиса подхватывает с дивана свою короткую куртку и машет кому-то в сторону.
— Упс... Кажется, я здесь лишняя. — Она, как преступница, протискивается мимо нас к выходу.
Больше никаких поцелуев, объятий и нежностей. За спиной тихо хлопает дверь, и никто не кричит «Спасибо» или «До новой встречи».
Странное поведение для любовников, застуканных с поличным. Совершенно нетипичное, только мне сейчас не до загадок. Дико хочется убраться отсюда. Сама не понимаю, откуда такое острое желание и злость.
— Если кто здесь и лишний, то это я. — Пытаясь вырваться, бью в каменную грудь и в награду тут же получаю взрыв хохота.
— Кто бы знал, что ты так заведешься из-за Алисы. — Клим даже не скрывает своего веселья.
— Я не обещала жить здесь вместе с твоими любовницами. — Беру себя в руки. — Ей хотя бы восемнадцать есть?
— Можешь не беспокоиться. — Он наконец отпускает меня, но, вместо того чтобы ринуться за своей девушкой, начинает раздеваться. — Уже девятнадцать.
Не сводя с меня глаз, Клим сбрасывает пиджак и медленно расстегивает рубашку.
— Успокоил. — Как загнанная зверушка, жмусь спиной к стене.
— По тебе не скажешь. — После рубашки на гору с одеждой отправляются носки. — Скучала без меня?
— А должна была скучать?
Неправильно так внимательно смотреть на мужчину, которого еще минуту назад хотелось прибить. Стыдно. Но я ничего не могу с собой поделать.
Клим ни капли не изменился за годы после нашей первой встречи. Он все такой же рельефный, поджарый и мощный. Ничего общего с обрюзгшими обитателями бизнес-центров и чиновничьих кабинетов. Хищник, который и без дорогого костюма смотрится так же роскошно, как в нем.
— Я надеялся.
Размяв шею, он подходит ближе и уверенно расстегивает на мне промокшее пальто.
— Рассчитывал, что я стану третьей? — Не сопротивляюсь и не помогаю. Даже ругаться не хочется. Вычихалась.
— Третьей? — Лицо Клима становится серьезным.
— Или четвертой... — отмахиваюсь.
— Нет, Диана, тебя я не буду делить. Ни с кем! Ты хотела узнать условия нашей сделки, так вот, запоминай. Первое и самое главное. Ты только моя. Без третьих, без четвертых... — Он касается пальцем моего виска. — И без бывшего мужа. Здесь.
Палец стекает к губам и обводит их по контуру. Точь-в-точь как неделю назад Клим делал это в ресторане своим языком.
Мелочь, но почему-то запомнилось.
— А как же девушка? — Голос садится. — Алиса... Или скажешь, что она больше не появится?
Не знаю, чего я жду. Скорее всего, стандартную мужскую ложь о том, что это было в последний раз. Однако Клим даже не пытается врать.
— Не скажу. — Он вновь улыбается во все тридцать два. Полуголый, с уставшими глазами, новыми морщинками между бровями и счастливый как мальчишка. — Она была здесь задолго до тебя. Будет и дальше.
Глава 22
Как ни странно, после приезда Клима ко мне возвращаются хороший аппетит и крепкий сон. Еще злая на него за ужином, я съедаю все до последней крошки — и стейк, и салат, которые нам привезли из ближайшего ресторана. А ночью сплю так сладко, что не слышу будильника.
Случись такое в рабочий день, произошла бы небольшая офисная катастрофа с дюжиной пропущенных звонков и коллекцией сообщений. Но сегодня выходной, и, плюнув на время, я иду на кухню за кофейным допингом.
Почти как у себя дома, не глядя по сторонам, не боясь столкнуться с хозяином, шлепаю босыми ногами по коридорам. Зеваю, расслабленная и довольная, пока не подхожу к столовой.
— Бедный мой Дори. Этот изверг совсем тебя не кормит, — доносится до меня знакомый женский голос и уверенное кошачье «Мяу». — Один сухой корм и вода. Как в тюрьме. Чудовище! Сатрап!
Сделав последний шаг, я вижу совершенно нереальную картину. Дикий кот Хаванского сидит на коленях той самой Алисы, трется лоснящейся черной мордой о ее грудь и урчит как обычный домашний Мурзик.
— Если бы не учеба, я ни за что не отдала бы тебя этому черствому сухарю, — как ни в чем ни бывало продолжает девушка. — Мой сладенькой зайчик! — Чешет кота между лопатками. — Мой любимый мальчик! — Наклонившись, целует кошачий лоб.
— А по официальной версии он дикий, — говорю я, выйдя из своего укрытия.
— Я, конечно, люблю своего брата, но его привычка судить о других по себе ужасно бесит. — Алиса морщит свой красивый курносый нос и еще сильнее прижимает к груди кота.
— Значит, кот не его? — Сажусь рядом.
— Дори мужчин на дух не переносит. Убежденный гетеро!
— А ты сестра... — Губы сами расползаются в улыбку.
— Сводная, — с такой же веселой улыбкой отвечает Алиса. — У нас разные отцы. Мама очень любила алкоголь и красивых мужчин. Первое было в ее жизни постоянно, а вот вторые не задерживались. — Она говорит об этом так легко, словно рассказывает чужую, порядком надоевшую историю.
— Да, вы не похожи. Лишь рост. — Я закусываю губу.
Становится стыдно за себя вчерашнюю. Нужно быть слепой или ненормальной, чтобы принять брата и сестру за любовников. Алиса ни капли не похожа на женщин, с которыми Клим приходил в клуб. Еще меньше она походит на охотницу за кошельками.
Слишком домашняя, без украшений и дорогой одежды. Совсем девчонка. Такая же, какой я была в свои девятнадцать.
— Говорят, характер один в один. — Алиса демонстративно хмурит брови, точь-в-точь как Клим, когда злится. И тут же начинает смеяться.
— Только если чуть-чуть. — Я тоже смеюсь.
— Дядя Ярик в этом уверен. Именно он воспитывал Клима после детдома и