— Ник… — позвал я.
За спиной послышались его шаги, сразу же после тихо загудел двигатель кресла Хейруда. Ник выставил вперед руки и некоторое время двигал головой. Сбросив перчатки, он достал из кармана массивный портсигар и открыл его. Я вернулся к стене. Несколько раз повторив проверку, я окончательно убедился, что плоский «фрилекс», показывавший восемнадцать часов сорок две минуты семнадцать секунд, помимо сложного механизма, содержит в себе еще какой-то посторонний элемент. Я снял его и положил в портсигар. Ник закрыл крышку и убрал его"в карман. Мы завершили осмотр часов, затем подобному же обследованию подвергся пол, а затем потолок. Это заняло минут двадцать, но руки у меня болели так, словно я перетащил на них секвойю. Я свалился в кресло, Ник — чуть позже. Хейруд посмотрел на нас, а затем, словно приняв какое-то решение, подъехал к бару.
— Что-нибудь полегче… — не то спросил, не то утвердительно сказал он. — Если нам предстоит столь серьезный разговор…
— Для начала попрошу два пива, а потом полагаюсь на вас…
Сидевший ближе к Йолану Ник взял у него две банки и протянул одну мне. Они одновременно зашипели, открываясь, столь же одновременно вздохнули и мы, приняв в себя их содержимое. Именно так — ведущими себя словно два одинаково настроенных робота — представляют себе люди сотрудников государственной безопасности или ЦБР. Я ждал какого-нибудь шутливого замечания Хейруда, но он был либо умен, либо, по крайней мере, деликатен. Смешав три коктейля в высоких охлажденных стаканах, он поставил их на прикрепленный к тележке поднос и подъехал к нам.
— Пожалуйста, и слушаю вас.
Сперва я отпил из стакана. Даже не потому, что мне так уж хотелось выпить. Я десяток раз предварительно проигрывал этот разговор, и сам, и с помощью Саркисяна и Ника. И до сих пор не мог решить, в каком тоне его вести: требование, шантаж, просьба? Упирать на патриотизм, на честность ученого, на месть за подслушивание?
— Во время предыдущего визита я убедился, что вашим настоящим хобби и страстью является время. Вы признались, что вам хотелось бы иметь возможность путешествовать во времени. Или «по» времени, не знаю, как правильно говорить… Может, я спрошу прямо: это уже реально?
Он нахмурился и, не спуская с меня глаз, почесал округлое завершение бедра-культи. Так он сверлил меня взглядом секунд пятнадцать, продолжая чесать ногу. Это продолжалось так долго, что я начал подозревать, что он приводит в действие детектор лжи.
— Может, повторить вопрос? — предложил я.
Он молча перевел взгляд на Ника, но перестал чесаться, что освободило его от подозрений об укрытом в штанах детекторе.
— Вопрос я понял… — медленно проговорил он. — Вопрос я понял… — повторил он, явно желая выиграть время и продумать ответ. Я почувствовал, что сердце у меня забилось сильнее. Раз он не смеется, не таращит глаза, не смотрит на нас так, словно только сейчас заметил торчащие у нас из голов щупальца и половые органы вместо носов, был шанс получить от него правдивую информацию. Он поднял голову и широко улыбнулся. — А собственно, почему вы спрашиваете? Расскажите, — потребовал он.
— Хорошо, — сразу же согласился я. — Совершено преступление гигантского, неслыханного до сих пор масштаба. Если о нем станет известно, наша страна будет скомпрометирована на веки веков. Кто знает, не рухнут ли все наши союзы, будем ли мы достойны доверия, не отразится ли это на мировой экономике, соотношении сил и политической стабильности. Мы подозреваем, что преступление совершила некая группа из будущего. И это может стать началом кошмара. Если мы не ошибаемся, если кто-то в будущем стал обладателем рецепта идеального преступления, можно опасаться куда более худшего. Кто запретит ему появляться здесь и убивать, например, глав государств? Мы будем взаимно обвинять друг друга в нарушении договоров, пока какая-то из сторон не выдержит и не нанесет удар теми средствами, которыми она располагает. Остальное можете представить сами…
Хейруд смотрел на меня, прищурив глаза, будто оценивал истинность моих слов или искренность намерений. Время от времени он бросал быстрый взгляд на Ника, спокойно потягивавшего коктейль. Мне он не особо пришелся по вкусу, и я закурил, чтобы отбить его странный хлебный привкус.
— Гм… — наконец заговорил Хейруд. — Это… — Он говорил, чтобы заполнить тишину, а также потому, что мы явно ожидали его ответа, но, по сути, он все еще размышлял над моими словами. — Это звучит не слишком правдоподобно. Может быть, вы мне не все рассказали? — Я молчал. — Например, почему вы обращаетесь ко мне? Даже если действительно преступление совершили злоумышленники из будущего, то почему бы вам не привлечь кого-то другого? Почему вы полагаетесь именно на меня?
Я закурил и машинально потянулся к стакану, но тут же его отставил и посмотрел на Ника, который едва заметно кивнул.
— Я могу попросить просто виски? Или… — меня вдруг осенило, и я понял, откуда взялся странный привкус в коктейле, — или что-нибудь из магазина?
Йолан громко и радостно рассмеялся, словно я доставил ему приятный сюрприз. Он показал на бар, а когда я наливал себе в стакан порцию «Дэниелса», философски произнес:
— Как мы могли бы ценить коньяк, не зная, что такое самогон?
Я вернулся на свое место и глотнул. Ник спокойно отхлебнул из своего стакана; я восхищенно посмотрел на него.
— Мистер Хейруд… Я знаю, что вы интересуетесь временем, вы не делаете из этого тайны, и сами мне это сказали во время моего первого визита сюда, на базу. — Хейруд согласно кивнул. — Я также знаю, что вы сконструировали машину времени, или как она там называется…
— А вот это уже очень интересно. Ибо у меня, насколько мне известно, на этот счет несколько другая информация…
— Вы построите ее какое-то время спустя, через несколько лет. Не знаю точно, когда именно… Послушайте меня: ваш спонсор и работодатель, Марк Ричмонд Гайлорд, — гангстер. Крупная рыба в этих делах, даже очень крупная. Возможно, следовало бы говорить о нем «был гангстером». Он отходит или уже отошел от своих дел, но через какое-то время он придет к выводу, что честная жизнь богача невероятно скучна, и бросится в борьбу за власть над всем миром. Он уже будет иметь в своем распоряжении машину времени, и знаете, с чего он начнет? — Йолан покачал головой. — Он начнет с исправления собственного прошлого, чтобы облегчить себе будущее. Одновременно нынешний Гайлорд, естественно, не имея понятия о деятельности самого себя в будущем, вынудил меня заняться выяснением, кто ему мешает. Короче говоря, мне удалось встретиться с Гайлордом из будущего, откуда мне все это и известно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});