Я так увлекся зрелищной тренировкой шраванцев, что не заметил, как ко мне подошел брат Рэми.
– О, прекрасная леди, надеюсь, вы собрали все свои шляпки?
Я вздрогнул от неожиданности и удивленно посмотрел на него. Инквизитор кивнул на мешок, который я положил рядом с собой.
– Ах, это ты, – он сделал вид, что только что узнал меня, – а я полагал, что какая-то девица решила скрасить нашу компанию, и для того принесла свои лучшие бальные платья.
Судя по всему, настроение у него по сравнению с утром не изменилось в лучшую сторону, но я не хотел уступать ему и на этот раз.
– Вы полагаете, что мне не стоит брать эти вещи? – поинтересовался я у него. – Что ж, тогда давайте озадачим портных, которые только сегодня получили полный список людей, отправляющихся в поход. Конечно, я мог бы порадовать их и сказать, что всем необходимым обеспечил себя сам, или утопить свой мешок и добавить им работы. Что же выбрать, ума не приложу!
Брат Рэми смерил меня яростным взглядом и пугающе тихо произнес:
– Не сомневаюсь, ты привык, что все обращаются с тобой как с избранным благодаря богатству, титулу и заслугам твоего отца перед городом. Но это в прошлом, дитя мое. Я имел честь беседовать с Его Превосходительством епископом Конседином. С сегодняшнего дня все будет иначе. Начнешь чистить и кормить лошадей, выполнять каждое требование.
– Значит, вы берете меня в качестве слуги? – уточнил я.
– Нет, дитя, – неожиданно улыбнулся он, хотя глаза его оставались ледяными, – своим слугам я доверяю, а тебе – нет. Я буду следить за каждым твоим шагом.
– Будьте так любезны, – пожал я плечами. – Сомневаюсь, что тогда у вас останется время для вашей миссии.
Он злобно сверкнул глазами, развернулся и пошел прочь, к оружейникам. Те стояли у стены, разложив перед собой на мешковине свой товар: мечи, булавы, кинжалы, ножи. Возле них толпились почти все инквизиторы и даже двое шраванцев.
– Лучше не серди его.
Я обернулся и увидел рыжего церковника, одного из тех, что сидели напротив за обедом. Он смотрел на меня без враждебности, что было удивительно.
– Этот Рэми полагает, что мне здесь не место, – сказал я.
– Так и есть, – усмехнулся парень, и я не мог ему возразить. – Дело в том, что ты стал кричать, будто Церковь занимается работорговлей.
– Я этого не говорил.
– Я был этой ночью в Доках, – сказал рыжий, прищурившись от солнца. – И видел, как тебя приложили по башке. После такого всё, что угодно, могло померещиться. На самом деле, все мои братья это понимают, но не жди, что к тебе сразу будут относиться с терпением.
Я этого и не ждал, и все же был благодарен ему даже за эти несколько слов. Осмотревшись, я обнаружил Айру. Она сидела на куче сена и смотрела на фехтующих шраванцев. Я подошел ближе, и женщина приветливо улыбнулась:
– Рада, что ты вернулся, малыш. Твое милое личико скрашивает долгие бессмысленные часы ожидания.
– Я думал, их скрашивает этот сармантиец, – усмехнулся я, кивнув в сторону Лиса.
Тот как раз что-то пояснял своим подопечным, и, судя по тону, был крайне недоволен. Айра шутливо погрозила мне пальцем:
– Эх ты, дерзкий мальчишка, нашел, в чем упрекнуть старуху.
Я поставил свой мешок на землю и огляделся. Возле оружейников толпа поредела. Наверное, потом и мне следует к ним подойти. Даже если брат Рэми намерен сжить меня со свету, я не собираюсь отправляться в путь с пустыми руками. Заскучавшая Айра так обрадовалась моему обществу, что решила заочно познакомить меня со всеми инквизиторами. Рыжего парня, который недавно говорил со мной, звали Ардан. Мы с ним были ровесниками. В Церкви он служил чуть больше пяти лет, регулярно отправляя свое небольшое жалование в деревушку для матери. Бритоголовый усатый инквизитор именовался Оливером. Он пришел в Церковь уже в зрелом возрасте, сделав сознательный выбор и отказавшись от поклонения Милосердной Деве. Он никогда не говорит о своем прошлом, считая, что переродился, приняв в свое сердце Пророка. Обладатель невероятно широкого носа звался Тэд. Он был выпивохой и задирой, пока не надел рясу. Впрочем, с тех пор ничего не изменилось. Разве что, у него появилось меньше свободного времени, чтобы развлекаться в кабаках, затевая драки. Одар, Том и Рурк были братьями-погодками. Товарищи по-доброму шутили, что их матушка Луиза будет достойна звания святой за то, что она так серьезно подошла к вопросу снабжения Церкви крепкими воинами. Братья на такое не обижались, и, кажется, даже гордились. О прочих Айра ничего интересного рассказать не могла. Они сравнительно недавно перешли из простых церковников в инквизиторы, и ей еще не приходилось сталкиваться с ними. Знала только, что приземистого Хаша чаще можно увидеть на церковной кухне, чем на службе. Джек почти всегда молчит, Франк – бывший торговец. Люк еще недавно заготавливал свечи, Вилли – конюх, Мартин и Ошиан до пожара работали в королевской псарне, а Рик укрылся в стенах церкви от справедливого для вора наказания. О брате Рэми моя пожилая приятельница сказала коротко: «Глупый, но искренний». Думаю, я понимаю, что она имела в виду.
Тем временем основная толпа инквизиторов переместилась ближе к тренировочному сектору, где коротали время шраванцы. Оливер, Тэд и трое братьев остановились неподалеку от нас. Сложив руки на груди, они с напускным безразличием наблюдали за боем.
– Интересная техника, – задумчиво произнес бритоголовый.
– Ха! И я так могу, – фыркнул широконосый забияка. – Это разве бой? Пусть пойдут к нам на улицу Семи Песен! Там девки точно так вертятся за грош.
Шраванцы не обратили внимания на его слова, продолжая свое занятие. Я подозревал, что кроме Лиса, никто из них не знает нашего языка. Но даже он проигнорировал высказывание инквизитора.
– Другое дело нормальный меч, – продолжил Тэд, повысив голос и явно намереваясь привлечь внимание шраванцев. – Вот это настоящее оружие для мужчины. Тут берешь и чувствуешь, что в твоей руке – сила. Один удар – и все.
– В пустыне ты много не навоюешь с таким мечом, – возразил Одар, младший из братьев. – Только сомневаюсь, что им поможет это в походе. Разве что, если будут искать лазейки в доспехах.