Читать интересную книгу Бойцовые псы - Сергей Волошин

Наум Семенович задумчиво посмотрел на него и сбавил сумму кредита на десяток «лимонов»…. Вот во что может обойтись незнание общеизвестного! Игорь Андреевич потом позвонил поздно вечером одному режиссёру, клянчившему деньги на фильм, и спросил, кто автор этого столь известного афоризма.

«А на картину дашь?» — спросил режиссёр. «Спрашиваешь… Как только, так сразу, — сказал Игорь Андреевич. — Так знаешь или не знаешь?»

И весьма удивился, услыхав имя автора, про которого хотя кино и снимали, но сам он его вряд ли посещал… Всё некогда и некогда. Мировую революцию надо двигать. Потом — нэп…

Когда Игорь Андреевич подъехал к дому и машина остановилась возле подъезда, охранник, сидевший впереди, вылез и распахнул перед ним дверь. Место, где остановилась машина, было неудачным — сплошной лед. Поэтому когда Игорь Андреевич начал выбираться из машины, то сразу же поскользнулся и упал охраннику на руки. Это его и спасло. Но не спасло охранника. Первая пуля прошила дубленку Игоря Андреевича в сантиметре от тела, вторая, прямо над его головой, с чмокающим звуком разворотила бронежилет охранника. Игорь Андреевич тонко закричал, завизжал, почувствовав на своем лице горячую кровь, и, решив, что попали в него, упал на спину так, что раненый телохранитель, застонав от боли, рухнул сверху, невольно прикрыв собой хозяина.

— Вон он! — закричала какая-то женщина с балкона, указывая в сторону проходного двора, куда побежал, пригнув голову, какой-то парень в черной вязаной шапочке и темно-коричневой кожаной куртке. И все другие женщины, бывшие во дворе, очнувшись от шока, стали кричать и показывать пальцем в ту же сторону. Один охранник взялся помогать Игорю Андреевичу подняться, другой побежал в сторону проходного двора. Вскоре он вернулся. Безнадёжно махнул рукой: ищи-свищи…

Игоря Андреевича ещё долго трясло, просто зуб на зуб не попадал. Казалось, холодная, только что прикоснувшаяся к его телу смерть всё ещё не отпускала, не торопилась разжимать свои объятия.

Глава 10

Каморин почти ничего не пил, только слушал, пристально разглядывая Седова. Даже присутствие Ирины не могло отвлечь его внимание. Каморин не был похож на человека, которого можно расслабить, если он сам это не пожелает.

В ресторане было тихо, посетителей немного, так что разговору никто не мешал… Седов время от времени переглядывался с Ириной. Ему было важно, как она воспринимает их нового знакомого.

Ирина чуть заметно пожимала обнаженными плечами. Сегодня она выполняла представительские функции. Дополняла имидж своего спонсора и благодетеля. И потому он продолжает ее содержать. Как и эту шалашовку, которую Альча — теперь она, уже не спрашивая согласия, называла его только так — держит у себя на Рублевском шоссе для других целей. И тут ничего не поделаешь. Ему нужна была свобода от одной женщины, и потому он завел себе другую. Это Ирина хорошо понимала. Она и раньше чувствовала, что вяжет его по рукам и ногам, что не надо бы так, поскольку этот бывший уголовник с высшим гуманитарным образованием способен отгрызть себе лапу, лишь бы вырваться из капкана, что рано или поздно это произойдёт… И вот — случилось.

Седов, он же Альча, попросил её присутствовать на этой деловой встрече. До сих пор он не раз и не два использовал её в этом качестве, когда речь заходила о каком-нибудь чиновнике из мэрии, чересчур много запрашивающем.

Чиновник при виде Ирины пускал слюни, начинал рассказывать что-нибудь о своем трудном детстве в отстающем колхозе, где собирал колоски…

Теперь он собирает иконы и картины старых мастеров, только подлинники… И не соблаговолит ли божественная Ирина Георгиевна как-нибудь осмотреть его коллекцию? Ирина пожимала своими точеными плечами, отчего у мужчин, она знала это точно, останавливалось дыхание, лукаво поглядывала на невозмутимого Седова и после хорошо выдержанной паузы давала понять, что все возможно… Если Александр Петрович, которому всегда некогда, доверит ее честь и безопасность своему новому другу и отпустит ее одну. А доверие Александра Петровича зависит сами понимаете от чего…

И распалённый собственными фантазиями чиновник сбавлял цену. Как правило — не намного. Тонкие брови Ирины поднимались от удивления. Трудно поверить, что столь респектабельный мужчина, с которым она только что, на глазах своего опекуна, обменялась визитками, такой скупердяй!

Чиновник пыхтел и обливался потом, уныло прикидывая, скольких благ он лишится, если пойдет навстречу обладателю столь привлекательной женщины, но отступать не хотелось, и рано или поздно он сдавался. И уже смотрел на «божественную» глазами победителя аукциона, которого принудили заплатить слишком высокую цену.

Этот Каморин — совсем другое дело. Волк — так она скажет Седову, когда Каморин отойдёт на пару минут и оставит их наедине. И личной преданности от него не жди. Во всем видит только свой собственный интерес… Это тебе не Леха с его шпаной.

— Ты, кажется, собиралась куда-то звонить? — спросил Седов у Ирины, почувствовав, что Каморин начал проявлять нетерпение.

— Ах, да… — Она посмотрела на часы. — Я только на одну минуту. — При этом она смотрела на Каморина, будто спрашивая разрешения у него.

— У вас есть сотовый… — В глубоко посаженных тёмных глазах Каморина мелькнула усмешка. — Вон в том кармане.

— Ничего, — спокойно сказал Седов. — Это лишь повод, чтобы нам можно было вдвоем кое-что обсудить. В следующий раз придумаем что-нибудь поумнее. — И недовольно посмотрел при этом на Ирину.

Давно она не чувствовала себя столь растерянной. Этот провинциал просто на дух ее не переносит! В ситуациях, когда другие мужики перед ней млеют и блеют, он чуть ли не хамит! Либо ведет себя так, будто ее здесь нет… Отсюда недовольство Альчи, который боится, что клиент, о котором было столько разговоров, сорвется с крючка.

— Не с того мы разговор начали, тебе не кажется? — спросил Каморин, когда они остались вдвоем.

Седов молча кивнул и передал ему под столом туго стянутую пачку стодолларрвых купюр.

— Предоплата? — спросил Каморин. У него по-прежнему был недовольный вид. Как будто его покупали.

— Аванс, — сказал Седов. — Можешь не пересчитывать.

— А почему твоя баба зовет тебя Альчей? — спросил Каморин.

— Потому что я это ей позволяю, — ответил Седов. — Не о том мы с тобой толкуем, тебе не кажется?

Каморин не ответил, сделал затяжку, пустил дым к потолку.

— Ты бывший уголовник, я — следователь милиции. О чем мы можем толковать?

— Значит, поймём друг друга, — упрямо мотнул головой Седов.

— Так зачем позвал в Москву, Альча? — спросил Каморин, наблюдая, как кольца дыма, одно за другим, поднимаются вверх.

— Обидно видеть, когда такие люди околачиваются в глубинке, только зря теряя время.

— Что, не на кого стало здесь опереться? — усмехнулся Каморин. — А как же твой подельник Леха? Седов молча смотрел на него.

— И про Лёху знаешь? Откуда?

— Откуда следователь УВД может знать про уголовника, на которого уже пулю отлили? Хотел бы, кстати, привлечь его по статье за убийство с отягчающими обстоятельствами. Прислал к нам в Челябинск мокрушника, а у нас свои без работы сидят. Словом, этот придурок влез на чужую территорию, где давно всё схвачено, расставлено и расписано. На мою территорию, чтобы было совсем понятно. И перестрелял там со страху чуть не целую свадьбу, хотя подстрелить требовалось только жениха…

— В том-то и дело… — махнул рукой Седов. — Сплошной брак в работе. Раньше такого не было. Вчера опять дал промашку. Уже второй раз по одному заказу. Хотя я его об этом уже не просил. Представляешь, послал мазилу по второму разу, якобы чтобы дать возможность исправиться… Воспитывает он их так, Лёха. Представляешь? А только твой Канищев — кто он там у тебя: временный поверенный полномочный представитель? — ничуть не лучше. Много вопросов задает. Все знать желает, и даже больше того…

Каморин щурился, глядя сквозь сигаретный дым на Седова.

— Ну и что в итоге? Хочешь, чтобы я на тебя работал? За Лёхой твоим подчищал? Это будет стоить очень дорого. И еще большой вопрос, стоит ли оно того. Этот, как его, Хлестов, кажется, — неужели он стоит той пули, которую в него выпустят?

— Сколько? — нахмурился Седов.

— Ещё узнаешь… Когда, как золотая рыбка, пойдёшь ко мне в услужение. Так что ты мне хотел предложить? Перебраться в столицу?

— Не в этом дело… — Седов был явно встревожен. — Бабки ты взял. Теперь говоришь, что мало. Это как понимать?

К ним подошёл официант:

— Извините. Там ваша дама нуждается в помощи… Там, внизу, возле гардероба…

Опять, подумал Седов, вставая. Опять кто-то прицепился. Просто несчастье какое-то — оставлять Ирину одну.