Читать интересную книгу Скелеты в тумане - Валерий Гусев

Я поднялся - почти сухой и отдохнувший. И пошел туда, где было круглое пятно света.

Оно становилось все больше и ярче. И я понял, что нахожусь в колодце. Точнее - в одном из его боковых ходов.

Сейчас я высуну из него голову и стану орать на весь белый свет, пока не доорусь до кого-нибудь.

Я так и сделал. Лег на живот у самого края, заглянул вниз, где плавали дрова, пожалел, что никак не смогу их достать, и поднял голову наверх, чтобы осуществить свое намерение - заорать так, чтобы бандиты разбежались, а добрые люди и мои родные и близкие - сбежались.

Но я не успел. Заорал кто-то другой, наверху:

– Дима!

На самом краю стояли рядышком папа, мама, Алешка и участковый.

И орали как сумасшедшие.

Потом вдруг папа и участковый куда-то исчезли, а мама и Алешка остались орать.

И я тоже стал орать в ответ на их вопросы типа: что, где, когда? И как я себя чувствую?

Но в самый разгар нашего ора снова появились участковый и папа, и настала тишина. И сверху стала спускаться толстая веревка с привязанной на конце палкой, вроде цирковой трапеции.

Она спустилась и повисла перед моим носом.

– Садись на палку, - крикнул папа, - и держись покрепче.

Я поймал ее, втянул в отверстие, сел на нее верхом и вцепился в веревку. И крикнул:

– Вира помалу!

Веревка натянулась, и я повис над пропастью. Не хватало еще сорваться напоследок. После всех испытаний.

Веревка, перекинутая наверху через здоровый сук, медленно и осторожно поползла вверх. Я сидел на палке и видел над собой крайне заинтересованные лица. А вниз не смотрел. Как же - семиэтажный дом.

У самого края колодца меня подхватили сильные руки, рванули наверх и поставили на ноги.

И тут все набросились на меня и стали душить и ломать ребра в своих объятиях.

Это тоже было опасно.

И на меня сыпались вопросы. Но я врубился только на Лешкином:

– Золото нашел? Делим по-честному.

И все захохотали. Только мама заплакала. Очень логично. По-женски.

Потом мы сели вокруг костра, папа отдал мне свои сапоги. И меня стали кормить и опять расспрашивать. Но сначала я от души напился - выдул целую флягу воды.

И стал рассказывать.

Когда я рассказывал про подводную дверь, Алешка вдруг сказал:

– Дим, ты чем-то белым голову испачкал.

Мама пригляделась, ахнула и прижала меня к себе, а папа и участковый переглянулись.

И участковый тихонько сказал папе:

– Когда я его задержу, то сначала набью ему морду. Пусть меня разжалуют.

Забегая вперед, скажу, что через несколько дней эта седая прядь бесследно исчезла.

Но появилась у мамы. Навсегда…

Глава XIX

Золото!

После еды и разговоров меня неудержимо повалило в сон. Мне соорудили постель, укрыли куртками - и как же сладко я заснул. Я, наверное, даже в самом раннем детстве так хорошо и спокойно не спал.

Когда я проснулся, уже стемнело. Посоветовавшись, папа и участковый решили переночевать здесь. Папа вместе с участковым соорудили шалаш, а мама приготовила ужин.

За ужином я продолжил свой рассказ.

– Постой, постой, - перебил меня участковый, - что за камень?

Я показал руками: вот такой.

– Я его еле сдвинул с места. Тяжелый, как железный.

Папа с участковым опять переглянулись. И больше меня не перебивали. Только, когда я стал рассказывать, как меня вытаскивали из колодца, все засмеялись…

Луна уже поднялась над лесом, а мы все сидели. Теперь Алешка рассказывал, как он разделался с бандитами и как им удалось удрать.

– Ничего, - сказал участковый, - завтра я их возьму. Как миленьких. Все море обойду, а достану.

Потом мы забрались в шалаш и улеглись спать. А Лешка успел мне шепнуть:

– Давай не проспим. Они завтра хотят зачем-то в колодец лезть. И мы с ними.

– Я не полезу, - твердо сказал я. - Ни за какие деньги. Ни за золото, ни за брильянты. Я лучше просплю…

Но не проспал. Проснулся я от того, что рядом с шалашом громким шепотом спорили папа и участковый дядя Андрей.

– Полезу я, - сказал участковый, - как представитель власти.

– Нет я, - не согласился папа, - ты должен охранять моих людей…

Я не дослушал и опять уснул. Но ненадолго, Лешка меня растолкал:

– Пошли скорей, самое интересное проспишь. Начинается. Сейчас кто-нибудь в колодец шлепнется.

И мы пошли к колодцу. У его края стояли наши взрослые и опять спорили:

– Нет - я, - стучал себя в грудь участковый.

– А вот и я, - наступал на него папа.

– Никто не полезет, - сказала мама. - Хватит с нас подземелий.

Мы подошли поближе. Оказывается, они уже поработали: ввязали в веревку палки - получилось что-то вроде лестницы, - опустили ее в колодец, а верхний конец накрепко привязали к стволу дерева. На нижнем конце веревки болталась толстая короткая доска - как полочка.

– Боишься, что тебя в долю не возьмем? - кричал папа. - Возьмем. По-честному.

– Нужна мне твоя доля, стыдись!

Тут мама бросилась к колодцу и успела перехватить Алешку, который уже вцепился в лестницу.

Папа и дядя Андрей бросились к ней на помощь.

– Ну, семейка, - выдохнул участковый. - Лезь, - сказал он папе. - С вами не совладаешь.

И папа полез. Мы все легли на край колодца и свесили головы. Папа переступал со ступеньки на ступеньку босыми ногами, веревка дрожала и моталась, а дядя Андрей вцепился в нее и старался, чтобы она не очень раскачивалась.

Вот папа добрался до места, оттолкнулся ногой от стенки колодца и, когда его понесло обратно, выпустил веревку и влетел в дыру.

Его долго не было. Наконец, из дыры высунулась его рука, поймала полочку и втянула ее внутрь.

Через некоторое время она появилась, а на ней лежал мой булыжник.

Папа махнул рукой - дядя Андрей начал вытягивать лестницу, а мы стали ему помогать.

Как только полочка поравнялась с краем колодца, он ухватил камень, поднатужился и сбросил его на землю. И тут же снова спустил лестницу.

Алешка подошел к камню, пнул его ногой и хмыкнул. Я его понял: надо было так стараться, вон кругом таких камней - хоть в грузовик набирай.

Папа поднялся наверх, и они сели на корточки, стали рассматривать камень. Папа вынул из чехла нож и царапнул его. На камне блеснула ярко-желтая полоска.

– Вот это да! - сказал дядя Андрей.

Папа поскреб бороду:

– Пожалуй, не только Лешке на пароход хватит, но и нам с тобой по зажигалке достанется.

– Что это вы говорите? - подозрительно спросил Алешка.

– Это золото, - просто сказал папа, вставая и убирая нож.

И вдруг раздался оглушительный треск. И с дерева грохнулось что-то тяжелое. Охнуло, встало на четвереньки, выпрямилось и бросилось в лес.

– Стой! - грозно закричал участковый и бросился в погоню, на бегу расстегивая кобуру и вытаскивая пистолет. - Стой! Стрелять буду!

В ответ - только оголтелый треск сучьев под ногами.

Дядя Андрей, как лось, вломился в чащу, и там загремели выстрелы. Вскоре он вернулся, разочарованный. И, тяжело дыша, хмуро сообщил:

– Ушел… Филин… Бегает, как заяц… И, как волк, каждую тропку тут знает.

– Это плохо, - сказал папа.

– Чего ж хорошего, - согласился дядя Андрей. - Давайте собираться. Путь неблизкий да опасный. - Кивнул на самородок: - Как мы его потащим?

– Волокушу сделаем, - сказал папа. - Или носилки.

– Носилки нельзя. Один из нас должен быть свободен. Для охраны. Ради этого золота они на любую крайность пойдут.

– У нас два ружья и пистолет, - многозначительно сказал папа.

Они как-то по-особому переглянулись, и дядя Андрей, посмотрев на меня, кивнул папе.

– Дима, держи, - и папа протянул мне трофейную берданку. - Вводим тебя в состав группы охраны, - он улыбнулся.

Вот это да!

Я схватил ружье, как пьяница бутылку. Передернул затвор и поставил на предохранитель. Дядя Андрей, внимательно наблюдая за моими действиями, снова одобрительно кивнул.

Потом они закатили самородок в рюкзак, уложили его на две жерди и привязали к ним, а на других концах сделали лямку из веревки.

– Вроде все, - папа оглядел стоянку.

– Нет, не все, - сказал дядя Андрей. - Босиком пойдешь? Надо опорки тебе сладить.

Они надрали бересты, папа обернул ею ноги поверх носков и обвязал веревками. И стал хвалиться своей новой обувью.

Первой не выдержала мама и незаметно улыбнулась. А дядя Андрей откровенно захохотал, согнувшись и хлопая себя по коленям.

Не смеялись только мы с Алешкой. Я тактично сдержался, потому что на мне были папины сапоги, а Лешка просто остолбенел. Он не сводил с этих опорок глаз и, по-моему, даже их побаивался.

– Все, - отсмеявшись, сказал дядя Андрей. - Пора в путь. Всем быть до предела внимательными, особо не рассредоточиваться, держаться в пределах зрительной и слуховой связи. Порядок следования определяет старший по званию.

– Спасибо за доверие, - гордо сказал папа.

– А при чем здесь ты? - удивился дядя Андрей. - Я - капитан милиции. А ты кто такой?

– Я - капитан запаса! Будем голосовать?