Читать интересную книгу Русский калибр (сборник) - Пётр Разуваев

– А что это будет? – поинтересовался я, с опаской подходя поближе.

– Э, брат, это мой собственный рецепт, авторское блюдо, если хочешь. Такого нигде не попробуешь. Главное, всё очень просто, быстро и полезно.

– И недорого, – мрачно добавил я, наблюдая за тем, как он ловко разделывает пяток сосисок.

– И недорого, – согласился Стрекалов с воодушевлением. – Вот, смотри. Берёшь спелые помидоры, лучше чтобы покислее были, режешь их дольками и в кастрюльку. Ставишь на маленький огонь. Водички можно добавить, для объёма. Пока они там томятся, режешь парочку луковиц, сосиски и пучок сельдерея. Вообще, чем зелени больше, тем вкуснее, видишь – петрушка, укроп, эта вот хренотень, никак не запомню, как называется. Сосиски брать надо только отечественные, вся эта фирменная дребедень не годится. И когда помидоры почти готовы, смело забрасываем всё остальное. Соль, перец, приправы по вкусу. – В этот момент он сыпанул в кастрюлю такую порцию «Карри», что мой желудок испуганно сжался.

– А на гарнир макарончики, картошку можно, рис – что под руку попадётся, то и хорошо. Давай, присаживайся, я вообще-то на троих готовил, но, видно, вдвоём придётся начинать. Товарищ что-то задерживается.

Почему на троих, какой товарищ задерживается – что-то он явно темнил. Поднося ко рту первую ложку, я порядком опасался за свою жизнь. Но оказалось, что есть это вполне можно, даже вкусно. Питались мы молча: Стрекалов священнодействовал над своей тарелкой и ни на что иное отвлекаться явно не собирался, а мне говорить было не о чем. Все что нужно, мы обсудили две недели назад, оставалось ждать резюме и не суетиться. Осилив приличную тарелку собственного приготовления сосисок с макаронами, шеф блаженно вздохнул и отвалился от стола. Далее по программе шёл чай. Завзятый чаёвник, Стрекалов заваривал его каким-то особенным способом, который держал в строжайшем секрете. Результат был всегда отменный. Потягивая горячий, душистый напиток, мы развалились на удобных деревянных стульях и взирали друг на друга с теплотой и приязнью.

– Ну что, Андрей, накормил я тебя?

Я согласно кивнул.

– Напоил?

Я снова мотнул головой.

– Ну, тогда держись за стул. Сейчас я тебя огорчать начну. Всё, сынок, халява закончилась, работать пора. Пока ты здесь на курорте отдыхал, я кое-какие справки навёл. Массу интересного выяснил, между прочим. Хотя… Интересного-то много, а вот приятного – кот накакал. Короче говоря, новостя такие. Во-первых, финны в каком-то озере выловили на днях утопленника. Утонул мужик от пулевого гм… ранения в голову. Ничего тебе не напоминает? Вот-вот… Известный тебе Иван Денисович подсуетился и снял с него «пальчики». Мы их прокрутили на нашей машине и – знаешь, кто на тебя охотился? Хаим Бергман, сотрудник отдела внутренней безопасности ЦРУ. Довольно одиозная фигура. Лет пять назад он ликвидировал двух перебежчиков, смотавшихся из Лэнгли в Ливию. Выманил их в Тунис и прикончил. Это раз. Во-вторых, обнаружился твой Вещий. Олег Петрович Масляков, состоит в чине майора и трудится в Управлении собственной безопасности ФСБ. Уже две недели. То есть аккурат с того дня, как ты с ним повстречался. Кстати, мы выяснили, что из ФСБ в то же самое время, две недели назад, делали запрос по отпечаткам пальцев Бергмана. Примерно тогда же, когда он «утонул». Так что они там тоже были.

И в-третьих: нашелся мой сотрудник, который должен был встречаться с тобой в Ленинграде, на вокзале. Лежал в какой-то больнице в реанимации. Документов при нём не было. Жить мужик будет, но и только. У него черепно-мозговая травма, да такая, что он в своём развитии лет на тридцать назад уехал. Лежит, гукает, слюни пускает. Врачи говорят – навсегда. Вот так…

Он нахмурился и замолчал, бессмысленно крутя перед собой чашку. Настроение у него явно упало. Соблюдая максимально нейтральный тон, я заметил:

– Для меня ваши игры – лес довольно тёмный, но, по-моему, стукач у вас там. Вам не кажется?

Он коротко зыркнул на меня.

– Кажется? У меня от этого стука голова кругом идёт, а ты говоришь… Да я половину этих ублюдков знаю, к одному каждый день на доклад хожу, ну и что? Сделать-то не могу ничего, руки привязали так, что пальцем не пошевелить. Ты знаешь, что президент издал распоряжение о слиянии всех спецслужб? Не знаешь… Указ № 515 от 22 мая 1997 года. СВР, погранцы, ФАПСИ – все будут притянуты под ФСБ. В целях лучшей координации работ… А там такие координаторы… Я пытался одного свалить. Из Департамента обеспечения деятельности. Подозрений против него было – море, а факта ни одного. Натравил Коржакова. Он тогда в расцвете был, очень многое мог. А ему так сверху врезали, он в меня месяц зубами отплёвывался. Теперь к этому деятелю и вовсе не подойти. «Интеграция»! Короче, мне месяца два осталось, не больше. Как только СВР попадёт под единое руководство, они меня и уберут. На пенсию выставят без лишнего шума, а потом, скорее всего, грохнут. Понимаешь?

Чего уж тут было не понять. Он торопился завершить дело, с помощью которого смог бы удержаться на плаву, и если не победить свои противников, то уж по крайней мере надолго отбить у них охоту к поединкам.

– Ну? Чего молчишь?

– А о чём говорить? Вы сказали, я выслушал. Интересно. Я-то вам зачем-то нужен, а об этом ещё ни слова не прозвучало. Вот и жду.

– Конкретики хочешь… Ну что ж, получай. Помнишь, я тебе рассказывал о Давиде Липке? Так вот, он – жив. Как это ни странно. Жив, здоров и вполне жизнедеятелен. Вчера я получил информацию от моего личного агента, которому верю как… тебе. Его нашли в Милане. А от тебя я хочу, чтобы ты приволок его сюда, в Москву. Да-да, не кривись. Всего-то-навсего. Если он даст показания, то половина нынешних власть имущих в худшем случае сядет, а в лучшем – мы о них никогда больше не услышим. Что меня тоже вполне устраивает.

Стрекалов помолчал несколько секунд, потом продолжил, но уже совершенно другим тоном. Словно оправдываясь и уговаривая одновременно:

– Он мне нужен. Идти официальным путём, пробивать «добро» на операцию я не могу. Стоит мне только намекнуть о своих планах, и вся эта свора… Их уже ничто не остановит. Даже тот компромат, которым я владею. Так что, кроме тебя, мне послать туда некого. Сейчас по всем службам идут какие-то проверки, переаттестации, херня всякая. Каждый сотрудник на виду. А ты хоть и числишься у нас, но официально ты «на холоде», и отзывать тебя из-за границы никто не станет. Кстати, учти, в России тебя нет, ты сейчас находишься в Конго и стоишь там на страже интересов. Смешно, да?

– Ага. Жутко смешно, – согласился я. – Только вы говорили о личной заинтересованности. Что-то мне пока не слишком интересно. Вряд ли отец обрадуется такому обороту. А?

– С ним у нас свои дела. Он найдёт способ избежать скандала. А взамен получит нечто очень важное. Гораздо более важное.

– Так. Понятно. А давайте-ка, Виктор Викторович, попробуем сыграть в открытую. Я отца знаю достаточно хорошо, так что в его простоту и альтруизм давно не верю. Всё что он делает, просчитано на всю игру вперёд, а мне ужасно не нравится, когда мной начинают пользоваться. Я точно знаю, вы спрашивали его разрешения, прежде чем обратиться ко мне. И он вам его дал. Почему? Что вы ему пообещали?

Он молчал. Но отступать я уже не собирался. Некуда было отступать. Хватит мне Амстердама. Хотите играть – пожалуйста, шесть футов под килем. Только пешкой я больше не буду. Или на равных, или… До сих пор во всех столкновениях с отцом я получал шах и мат с такой скоростью, что и заметить-то не успевал. Хватит. Надоело.

– Ну? Господин генерал? Я же вам нужен, так решитесь на что-нибудь. Пора уже.

– Хорошо. Ты слышал когда-нибудь такой термин – «агент влияния»? Слышал, ты мальчик умный. Так вот твой отец до сих пор является агентом влияния. Но теперь об этом знаю только я. Все документы о нём, о его деятельности за эти годы существуют в одном экземпляре. И тоже хранятся у меня. Если они попадут к кому-то другому, то в лучшем случае господин Дюпре продолжит свою деятельность в этом качестве. Нравится ему это или нет. А в худшем… Будет грандиозный скандал, который его уничтожит. Я пообещал отдать ему досье. Причём не только его, но и твоё. А он согласился на твоё участие в операции. И сделал так, чтобы ты сам, своими ногами ко мне пришёл. Вот, собственно, и весь личный интерес. Устраивает тебя?

– Вполне… – задумчиво протянул я. Что ж, на правду это, по крайней мере, было похоже. – Хорошо. Я согласен. Когда, что, где?

– Сегодня. Рейс через Париж в Милан. Поздно ночью будешь там.

– Я работаю один? – уточнил на всякий случай. К моему изумлению, Стрекалов вдруг развеселился и, хитро подмигнув, ответил:

– Как это – один? Ты женатый человек, кто же тебя без супруги отпустит? С женой, брат, поедешь. – И, выйдя из кухни в коридор, он громко и призывно закричал, обращаясь к кому-то на втором этаже:

– Сударыня, нельзя так долго марафет наводить. Супруг ждёт, истосковался уже. С лица спал, так волнуется.