нашем случае существует множество гипотез, но ни одна из них не подтверждена абсолютно, так же как это случается гораздо чаще, чем можно подумать, в мире науки, а не только в обычной жизни. Допущение, которое необходимо доказать, принимается как валидное и становится основой для ряда предположений, которые определяют деятельность в этом секторе. Если задуматься, то же самое происходит в том, что неправильно считается точной наукой, то есть в математике».
Мой аргумент ошеломил пациента. Затем, с явным удивлением, он заявил: «Я никогда не рассматривал это с такой точки зрения, потому что, как вы мне сказали, на самом деле я испортил свою жизнь, желая найти окончательное объяснение, применяя метод, который из-за своей структуры и функционирования полностью увёл меня с пути и заставил меня опустить руки и плыть по течению. Фактически, теперь, когда я смотрю на это с этой точки зрения, я понимаю, что невозможно дать ответы на вопросы, относящиеся к реальности, о которой у человека нет окончательного объективного знания». Я тут же ответил: «Ну-ну… так в чем же проблема? В ответах, которые ты хочешь найти, или в вопросах, которые ты себе задаешь?» Очевидно, что это вопрос, который ориентирует ответ определенным образом, и молодой человек сразу сказал: «Ясно, что проблема — это вопросы, на которые невозможно ответить». Я настоял: «Хорошо… но ты все это время продолжал искать ответы вместо того, чтобы анализировать правильность твоих вопросов! Молодой человек, словно в акте покаяния и самобичевания, с иронической улыбкой сказал: «Правильно, я истязал себя в поисках чего-то, что было невозможно найти, поскольку это даже не существует».
После долгой беседы, которую родители наблюдали как зрители сюрреалистического зрелища, молодой человек встал и сказал: «Было поучительно поговорить с вами! Я бы хотел обсудить с вами и другие темы». Я ответил: «С удовольствием!». С того момента молодой человек возобновил учёбу на медицинском факультете, получил ученую степень, а затем поступил на специализацию по психотерапии. Наши последующие сеансы были великолепными беседами на научные, философские и психологические темы: теперь ему было совершенно ясно, что, желая пересечь «ничейную землю» в поисках истины в последней инстанции, как в легенде об Улиссе, можно потеряться.
Слишком много думать и бездействовать
Случай Давида мог показаться в некотором отношении простым в решении, учитывая его осведомленность и ясность в оценке своей проблемы и того, как она работает. На самом деле это может быть иллюзией неопытного психотерапевта, поскольку это противоречит здравому смыслу: чем мы осознаннее и умнее, тем мы более устойчивы к изменениям. Следовательно, если бы сразу же было достигнуто соглашение о том, что источником его затруднения и его навязчивой идеи было желание совершать абсолютно точные выборы в мире, где все непоследовательно и изменчиво, было бы не так просто найти стратагему и разблокировать ситуацию. В остальном, Давид очень ясно понимал, что попытка ответить на вопрос, который ежедневно мучил его, представляет собой его ловушку. Дело было в том, что он не мог из нее выбраться. Следовательно, необходимо было найти способ внести изменения с помощью чего-то разумного для него, но не прямого предписания изменения: другими словами, обмануть разум, который обманывает его, чтобы выбраться из обмана.
Поэтому я ему предложил провести эксперимент: мы договорились о минимальной ставке, экономически не рискованной для него, чтобы играть каждый день на бирже. Её нужно было разделить на три части и использовать тремя разными способами: первую нужно было вкладывать случайным образом; то есть, как только он открывает терминал и видит, что на фондовом рынке ведутся операции, он выбирает случайную инвестицию без каких-либо рассуждений или предположений. Вторую, нужно было играть на основе интуиции, то есть наблюдая за происходящей динамикой и делая быстрый выбор, не основанный на долгих рассуждениях и расчетах. Третий — потратить столько времени, сколько необходимо, на попытки вычислить, предсказать и предположить лучший выбор. Гений математики был очень заинтригован моим предложением и сказал: «Я действительно хочу посмотреть, что работает лучше всего! Более того, мне это кажется забавным экспериментом!». Таким образом был активирован первый обман для ума, который обманывает сам себя: удалось сделать так, что Давид возобновил торговлю на бирже. Это в любом случае должно было бы стать первым шагом для разблокирования ситуации. Каждый день мужчина, отвлекаемый любопытством по поводу возможных результатов трех способов выполнения своих операций, старательно инвестировал минимально согласованную сумму денег. Когда мы встретились снова, две недели спустя, он принес очень точное графическое изображение, состоящее из числовой таблицы и аналогового изображения тенденций, наблюдаемых в результате его выборов. Он выглядел очень удивленным и, прежде всего, пораженным результатами: лучшие результаты были получены при интуитивном выборе, за которым следовали результаты случайного выбора, в то время как результаты, полученные при обоснованном выборе, были менее удовлетворительными. Свидетельства позволили ему прикоснуться к чему-то, что поистине удивило его: случайность срабатывала даже лучше, чем его трудоемкие рассуждения! Когда я указал ему, что спустя долгое время ему удалось совершить операции, с искренним удивлением, широко открыв глаза, он улыбнулся и сказал: «Я только сейчас это понимаю, это потрясающе!» Затем я подробно объяснил ему стратагему, которую применил с основной целью вывести его из положения беспомощной жертвы его умственных затруднений. Результаты эксперимента меня тоже заинтриговали, поэтому мы вместе решили сохранить те же предписания, так как две недели были слишком коротким временем, чтобы рассматривать результаты как неоспоримые. Спустя три недели Давид вернулся с теми же графиками, которые показали, что его интуитивный выбор сохранял наивысшее показатели среди результатов и явно отличался как от случайного, так и от гиперрационального выбора. Он также сообщил, что на третьей неделе, учитывая положительные результаты, он начал серьезно инвестировать суммы денег с помощью метода интуитивного выбора и что, откровенно говоря, операции принесли существенную прибыль. Тут он задал мне очень острый вопрос: «Как вы считаете, чем объясняется тот факт, что у меня получается лучше, когда выбираю интуитивно, чем когда я углубленно думаю?» Я ответил: «Когда ты действуешь на основе оперативного осознания, твой разум объединяет, выбирает и различает возможности, не становясь жертвой сомнений, которые подрывают доверие к твоим способностям». На этот мой загадочный ответ он попросил меня дать более точное объяснение, поэтому я пояснил, даже точнее, чем он сам когда-либо смог бы понять, что его поиск «совершенного» решения привел к тому, что его методологические абстракции и математические спекуляции исказили его