Не должен был. Твою мать! Я не должен был давать слабину!
Во-первых, если мы переступим черту, обратной дороги не будет, ее жизнь окажется в моих руках. А вдруг с Ариной что-то случится? Я же никогда себе этого не прощу! Во-вторых, вокруг было столько глаз… Братство, Рогов… Чем я, мать его, думал, когда соглашался на этот танец?!
Просто когда увидел Филатову в платье, ее нежную улыбку и взгляд, адресованный Андрею, грудь что-то обожгло, словно по сердцу прошлись раскалённым железом. Мне сделалось дурно, руки сжались в кулаки, хотелось подойти и силой оттащить Арину от Альфы. Чудом заставил себя отвернуться, сдержаться, сделать вид, будто меня все это не интересует.
И что в итоге? Танец. Поцелуй и гребаный побег. Браво, Дан! Гениальный план в действии!
Всю ночь я промаялся, слышал, конечно, как в комнату вошли Матвей с Егором, как они эмоционально обсуждали какую-то блонду, которую планировал завалить Ковалев. На меня внимания не обратили, видимо, решив, что сплю. Оно и к лучшему, не хотелось придумывать дурацкие оправдания своему поведению.
Однако придумывать все же пришлось. Через пару дней, когда я в спортзале остался после тренировки по баскету покидать мяч в кольцо, заявился Демидов. Опять эта довольная ухмылочка от уха до уха, вальяжная походка, взгляд, словно в карманах припрятана парочка петард для очередной развлекательной миссии.
– Неплохо, Дан, – похлопал в ладоши блондин, когда я забросил мяч с шести метров.
– Чего такой довольный? Конфетку стащил в кафетерии? – протянул сухо, отбивая мяч от пола. По телу пробежала волна раздражения, в памяти всплыла наша прошлая потасовка и самодовольный вид придурка. Явно он притащился сюда не просто так.
– Кажется, конфету стащил ты. И не откуда-то, а из-под носа Рогова.
Дьявол!
– Повторяешься, Вов, уже даже не интересно, – я не смотрел на Демидова, только на кольцо, в которое то и дело закидывал мяч.
– Значит… – протянул почти по буквам блондин, в голосе его звучало неподдельное веселье.
– Играете? – мы с Вовой одновременно оглянулись, замечая в проходе Рогова. Давно он здесь, интересно? Андрей ослабил галстук, оттягивая удавку на шее, закатал рукава, оголяя свои татуированные руки, и подошел ко мне. С виду Альфа выглядел обычно, но скользнуло стойкое ощущение, будто это лишь очередная маска, которой он умело прикрывал мысли о будущих играх.
– Ага, в героев-любовников, – усмехнулся Демидов. – Или это был просто жест доброй воли? Танец для дурочки…
– У кое-кого обострение зимнее, видимо, девочку давно не тискал, – сказал я с напускным спокойствием. Вова скривил губы, облизнул нижнюю, а затем выдал:
– Слушайте, а давайте немного отойдем от привычных правил? Ну достали уже эти рамки.
– О чем ты? – удивился Рогов, взяв мяч, стукнул им об пол, намекая жестом, чтобы я вступил с ним в соперничество. Андрей не играл в команде, но достаточно неплохо вел себя на площадке. Мы не первый раз перекидывались подачами.
Он дал пас от груди, целясь мне в область солнечного сплетения. Я поймал, ударил мячом об пол и в прыжке закинул в кольцо.
– Как насчет дать птичке волшебную таблеточку? Или же… выбрать ее в качестве новой жертвы?
Я стиснул челюсть, поворачиваясь лицом к Вове. Альфа тоже вдруг выпрямился, но в его действиях не чувствовалось напряжения, скорее, он просто позволял своей свите вести с ним диалог.
– Когда дело доходит до игр, главное – следовать правилам, иначе не получишь никакого удовольствия, – с легкой улыбкой на губах отозвался Рогов.
Первый раз в жизни я был ему благодарен. Демидов – больной психопат. И если Альфа подчиняется хоть каким-то законам логики, то у Вовы она напрочь отсутствует. Главное – получать удовольствие. Остановить Демидова может тоже только Андрей, Вова его то ли боялся, то ли боготворил, а возможно, было еще что-то, о чем я не знал да и, откровенно говоря, не очень хотел знать. Мне нужно найти проклятый телефон, осуществить свой план и послать к черту это общество богоподобных.
– Серьезно? – засмеялся Вова, запрокинув голову. Смех его пронесся эхом по залу. Надеюсь, безумие не заразно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Однако буквально через секунду он взял себя в руки и посмотрел на нас уже другими глазами: серьезными, немного раздраженными даже. Брови его слились на переносице так, что на лбу кожа протянулась ниткой.
– Когда ты пассажир, приходится слушать то, что поставит водитель и помалкивать в тряпочку, – огрызнулся я, намекая, что правила игры устанавливает лидер, и волшебная таблеточка Арине не светит.
– Нахер таких водителей, – зло процедил Вова. А потом с усмешкой добавил: – Если я сажусь в тачку, то и правила устанавливаю я!
– Говори точней, – вздохнул Рогов. Мне показалось, он устал слушать речи Демидова, откровенно говоря, я тоже устал и не только от разговоров.
– Ариночка так похожа на Амелию, – пропел блондин.
– Что ты несешь? – прошипел, буравя ублюдка взглядом. В венах уже закипала кровь, хотелось подойти и как следует втащить Демидову. Хотя порой мне казалось, он получает знатное удовольствие от ударов по морде.
– Хочу порезвиться.
Твою мать! Я едва не задохнулся от услышанного.
– Нет! – сорвалось неконтролируемо с моих губ, и в ту же секунду я повернулся в сторону Андрея, которой только что произнес это заветное «нет» вместе со мной. Мы переглянулись. Оба явно пытались прочитать в глазах друг друга какие-то эмоции, вытащить то тайное, что жило за масками равнодушия. Но я старательно сдерживал себя, а Рогову явно было плевать на Арину. Уверен в этом. Тут что-то другое, только что – непонятно. Он ничуть не изменился в лице, зато Демидова перекосило.
– Займись шестерками, а у Дана игра скоро. Хватит паразитировать, Вова.
– Но… – постарался возразить блондин.
– Твой мозг начинает шалить от безделья, друг мой, – довольно ласково, но в то же время сквозь зубы произнес Альфа, проходя мимо Демидова. Он коснулся ладонью плеча друга, задержавшись в этом моменте буквально на короткий миг. – Застой – дело губительное. Будь осторожен.
Вова ничего не ответил, лишь молча сглотнул, но уже тогда у меня закралась мысль, что в этот раз он не последует приказу Рогова, что-то сломалось в его шестеренках. Жаль, я об этом узнал слишком поздно, и правда об Амелии начала медленно вскрываться.
Глава 20. Арина
Слова Вовы никак не выходили у меня из головы. Амелия умерла. В это невозможно поверить, однако теперь пазл начинал складываться. Если в ее смерти замешан Дан, то его поведение приобретает другой оттенок. Хотя сложно поверить, что Новиков, повернутый на справедливости, вдруг оказался темным кардиналом, толкающим в бездну девочек. Бред. Просто бред психа Демидова, который меня пытался запугать.
Однако когда я вернулась в комнату и плюхнулась на кровать, взгляд в очередной раз зацепился за браслет Амелии, что продолжал валяться на полу. Она жила здесь, в этой самой комнате, спала на этой самой кровати и была влюблена в Даню.
Может, у меня, конечно, и паранойя, но ощущение мистики не покидало. Словно я примеряю на себя роль этой девушки, словно еще немного, и сама окажусь на ее месте, разглядывая пропасть под ногами.
Стоп! Нужно просто вдохнуть, откинуть обиды и посмотреть трезво на ситуацию. Или поговорить с ним… Нет. Не после поцелуя. Даниил разбил мои мечты, потоптался по ним и благополучно сбежал, кинув сухое «прости». С другой стороны, а если Новиков реально замешан в смерти Амелии? Если он мучается от чувства вины, поэтому намеренно меня отталкивает?
Неужели эта девушка, действительно, умерла...
Поднявшись с кровати и откинув свою женскую гордость вперемешку с обидой, что кусала сердце все эти дни, я вытащила из шкафа вязаную кофту. Накинула ее на плечи и, не глянув в зеркало, выскользнула в коридор. Где искать Даню, не знала, просто шла, разглядывая в лицах прохожих его лицо, а потом заметила проклятое братство во главе с Андреем.