Читать интересную книгу Первые цивилизации - Вадим Массон

Имеющиеся данные позволяют охарактеризовать некоторые существенные особенности экономического базиса первых цивилизаций, выйти на характеристику присущего им способа производства. Как известно, способ производства является фундаментальным понятием исторического материализма и рассматривается как исторически определенный способ добывания материальных благ, необходимых людям для производственного и личного потребления, как диалектическое единство производительных сил и производственных отношений (Очерки по историческому материализму, 1981, с. 82 — 86; Куликов, 1980, с. 17—18). Вместе с тем советские исследователи указывают на различные аспекты этого фундаментального понятия. Так, если иметь в виду материально-вещественный образ производства, то он предстает как технологический способ производства (Куликов, 1980, с. 17), учитывая терминологию, употреблявшуюся К. Марксом (Маркс, Энгельс, т. 49, с. 89 — 90). Г. Н. Волков характеризует технологический способ производства как исторически определенный способ соединения различных элементов производительных сил, прежде всего человека и техники (Волков, 1976, с. 42). Весьма важна развернутая характеристика производительных сил, даваемая этим исследователем, который отмечает, что постепенно в производительную деятельность втягивались все более широкие области жизнедеятельности человека. При этом имеется в виду и рост населения с соответствующим увеличением числа трудоспособных, и разделение труда, и его кооперация, и улучшение средств общения, и образование, получаемое трудящимися (Волков, 1976, с. 42). Советские историки отмечают также, что К. Маркс в своих работах употреблял термин «способ производства» в разном объеме — как всеобщую категорию и как конкретное понятие, имея в виду способ производства различных реальных обществ («национальный способ производства») (Павловская, 1965, с. 93; Качановский, 1971, с. 32). После этих общих замечаний и соображений обратимся к конкретным материалам. Как уже неоднократно отмечалось исследователями, к числу очагов древнейших цивилизаций, возникающих независимо и самостоятельно, о чем свидетельствует их культурная специфика, включая системы письменности, относятся Шумер (рис. 10), Египет, Хараппа, иньский Китай, крито-микенская Греция, группа мезоамериканских цивилизаций и древние цивилизации Перу. В последнем случае, правда, иероглифическую письменность заменяли более примитивные способы хранения и передачи информации — система фасолин с нанесенными на них знаками в культуре мочика (Березкин, 1983а, с. 47—98), а позднее известное инкское узелковое «письмо» — кипу. Но в других формопроявлениях процесс сложения древней цивилизации в южноамериканском центре представлен достаточно ярко. Уровень разнообразных производств во всех этих первичных очагах был весьма высоким, хотя и основывался во многих случаях на технических достижениях неолитической эпохи. При упрощенном понимании производительных сил как некоего фетиша распространено представление о кардинальном, качественном значении внедрения медных изделий в производство и замены ими каменных орудий труда. С этим, в частности, связано стремление в общих трудах объяснить успехи первых цивилизаций переходом от неолита к энеолиту. При таком подходе за бортом оказывается весь комплекс ранних цивилизаций Мезоамерики, где металлические изделия вообще не были известны. Формативный период древнеперуанской цивилизации вплоть до комплексов мочика также обеспечивался в значительной мере неметаллическими орудиями. Как показало изучение эффективности древних орудий труда, орудия неолитического типа зачастую почти не уступают по производительности медным изделиям. Например, производительность серпа с кремневым наборным лезвием оказалась практически равной производительности серпа, изготовленного из меди (Коробкова, 1978; 1981а, с. 68 — 73). Недаром вкладышевые кремневые серпы были распространены в Египте в эпоху первых династий, как показывают находки из гробницы в Саккара. Речь должна идти не о большей эффективности медных орудий по сравнению с каменными, а в первую очередь об эффективности самого процесса их производства, особенно с внедрением литья, позволяющего массовое тиражирование объектов (Археология СССР, 1982, с. 6).

Рис. 10. Южное Двуречье. Пиктографические надписи.

Рассмотрение производительных сил в широком аспекте, без однобокого сведения их к материалам, используемым при изготовлении орудий труда, показывает тот существенный скачок, который характеризует технологический способ производства первых цивилизаций. Таково прежде всего резкое увеличение численности работоспособного населения, важнейшего компонента производительных сил, что было одним из существенных последствий неолитической революции. И не случайно очаги первых цивилизаций характеризует высокая концентрация населения. Так, на Крите, по ориентировочным оценкам, число жителей на 4000 г. до н. э. определяется в 12 000 человек, на 3000 г. в 65 000 и на 2000 г. в 200 000 (Renfrew, 1970, р. 383—400). В Шумере, в области Урука, для середины IV тыс. до н. э. установлено существование 17 мелких поселений и трех крупных центров («городков»). К концу этого тысячелетия, ко времени появления пиктографических табличек храмового хозяйства, их число соответственно возрастает до 112 и 10, не считая роста самого Урука, превращающегося в своего рода суперцентр (Adams, Nissen, 1972, p. 18). Общая численность населения майя в низменных районах оценивается в 1 млн человек (Willey, 1980, р. 513—563; Weaver, 1981, р. 271). Эти значительные массы оседлого населения обеспечивали резкое увеличение объема продуктов производства прежде всего в сфере земледелия, которое становится высокоспециализированным. Как правило, в это время в широких масштабах используется кооперирование труда. Фактически рост прибавочного продукта в сфере земледелия и рост населения представляют два взаимосвязанных явления.

Хорошо известна высокая эффективность поливного земледелия древней Месопотамии, где применение искусственного орошения позволяло собирать два урожая в год. Даже масса зерен злаковых растений в зонах орошения Южного Двуречья вдвое превосходила массу зерен аналогичных сортов более северных районов. Вместе с тем работы по созданию системы каналов и ее поддержанию, по мелиоративным мероприятиям в условиях заболоченности нижнего течения Тигра и Евфрата требовали организованной и целенаправленной деятельности значительных коллективов. Это был решающий фактор прогресса при сохранении в земледелии архаических орудий труда. Как известно, для изучения древней истории большое значение имеет работа К. Маркса «Формы, предшествующие капиталистическому производству». Опираясь на сравнительно поздние проявления азиатской древности, К. Маркс дал в ней теоретический анализ генетически весьма ранних структур. Он специально подчеркивал, что «общие для всех условия действительного присвоения посредством труда, ирригационные каналы», в древности представлялись «делом рук более высокого единого начала — деспотического правительства, витающего над мелкими общинами» (Маркс, Энгельс, т. 46, ч. I, с. 464). Высокопродуктивные земледельческие системы первых цивилизаций при всех естественных локальных различиях, как правило, требовали общего труда. При этом в Месопотамии и Перу он был нацелен на ирригацию и создание системы каналов, в Египте на мелиоративные работы, в Китае на гидротехнические мероприятия по борьбе с наводнениями, угрожающими посевам на плодородных участках в непосредственной близости от Хуанхэ. Как показали новые исследования, в зоне мезоамериканских цивилизаций подсечно-огневое земледелие при всей его эффективности в данной экологической ситуации не было единственным видом землепользования. В областях, занимаемых ранее местными цивилизациями, установлено наличие и террасированного земледелия на склонах, и использование участков, затопляемых во время паводков, и существование разветвленных систем каналов мелиоративного характера. Имеются в Мезоамерике и системы водосборных каналов и резервуаров для воды, предтечи современных водохранилищ (Гуляев, 1982, с. 88—97). Такое комплексное земледелие также могло функционировать лишь в условиях организованного общего труда. Иконография и мифология всех основных центров первых цивилизаций отразили принципиально важное значение организованного труда в земледелии, которое, как правило, символически возглавлялось на первых этапах представителем верховной власти, часто вооруженным орудиями, имевшими скорее церемониальный, чем рабочий характер.

Второй важнейшей составной частью технологического способа производства первых цивилизаций были специализированные ремесла. Наряду с техническим прогрессом здесь, как и в земледелии, налицо сохранение архаического набора орудий труда, эффективность которых возрастала лишь в условиях разделения труда, специализации и роста профессионализма. На Ближнем Востоке особенно заметны успехи в сфере теплотехники, будь то создание специализированных двухъярусных горнов для обжига керамики или изготовление сплавов различных металлов и изделий из них. Усложнение ремесленной деятельности, прочно отделившейся от сельскохозяйственного труда, требовало не только возрастающей специализации, но и как другой стороны этого процесса технологической и организационной кооперации, возникновения объединений ремесленников, древних мастеров, хорошо известных по раскопкам как в Старом, так и в Новом Свете (Массон, 1976б, с. 67 — 69; Гуляев, 1979, с. 63—68). Эффективность таких производственных объединений была весьма значительной, о чем свидетельствует их продукция, включающая, в частности, сотни и тысячи высокохудожественных образцов. Достаточно указать на достижения ювелиров Древнего Востока, на художественную бронзу иньского Китая и на изготовлявшуюся в формах керамику мочика, представляющую собой нередко первоклассные реалистические скульптуры. Именно поэтому наблюдается тенденция локализовать эти высокоэффективные производства в крупных царских или храмовых хозяйствах со строгим контролем со стороны администрации. Уже в первых документах Урука мы видим «большого (главного) кузнеца», видимо возглавлявшего соответствующее производство (Тюменев, 1956, с. 44, 55, 56, 60). В иньском Китае существовали ремесленники правителя — вана (вангуны) и храмовые ремесленники (История древнего мира, 1982, с. 153). По мнению некоторых исследователей, в центральных мастерских древнего Китая использовался труд рабов (Серкина, 1982, с. 114—116). Тщательно контролировалась деятельность ремесленников в царских хозяйствах Пилоса и Кноса, где часть ремесленников прямо принадлежала к числу «людей двора» (История древнего мира, 1982, с. 291, 292). В мочикском Перу в ходе раскопок крупного центра городища Пампа-Гранде были открыты специализированные мастерские — меднолитейные, ткацкие, по производству извести. Нахождение их в одном квартале с культовым центром и отсутствие поблизости жилых строений приводят исследователей к заключению, что это были храмовые или государственные мастерские, обслуживавшиеся приходящими работниками (Березкин, 1983а, с. 125).