Во времена правления российской императрицы Екатерины II состоялось три раздела Речи Посполитой между Россией, Австрией и Пруссией, в результате которых Речь Посполитая как единое государство перестала существовать. Титул великого князя Литовского навсегда перешёл к российским императорам. России достались все малороссийские земли, за исключением Галиции и части Волыни, которые отошли Австрии, а также Белостокской области, ставшей территорией Пруссии.
При Александре I в 1807 году Белостокская область, а в 1815-м – Холмщина (часть Волыни из числа земель Русского королевства) перешли к России. На некоторое время (1809–1815 годы) в состав России была включена и часть Галиции – Тарнопольская (сейчас Тернопольская) область. К императору Александру I перешёл титул царя (короля) Польского.
Таким образом, российские императоры стали обладать тремя титулами монархов, владевших русскими землями после татаро-монгольского нашествия: «великий князь Владимирский», «великий князь Литовский» и «царь (король) Польский».
В 1914 году, во время Первой мировой войны, русские войска заняли Галицию, но в 1915-м Австрии удалось её вернуть. Таким образом, в период с 1914 по 1915 год все исконно русские земли, кроме Карпатской Руси, Молдовы и Южной Буковины, были объединены в одном государстве.
§ 3. Новые земли в составе Российской империи
Российским царям и императорам удалось создать огромное государство – Российскую империю, в состав которой, кроме исконно русских земель, вошло и множество территорий других народов. Русские заселяли новые земли, принося с собой русский язык и православную веру. Российская империя включала в себя все земли бывшего СССР. Помимо них, до революции 1917 года в её состав входили Карская область (сейчас в Турции), Финляндия и часть Польши, включая Варшаву; некоторое время империя владела также Мальтой, имела собственные территории в Америке (Аляска, Алеутские острова, Северная Калифорния), в Германии (включая области Шлезвиг-Голштейн и Ольденбург) и арендовала у Китая Ляодунский полуостров. Полный титул последних российских императоров звучал так: «император и самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, царь Польский, царь Сибирский, царь Херсониса Таврического (Крым), царь Грузинский, государь Псковский и великий князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский, князь Эстляндский, Лифляндский (в Латвии), Курляндский (в Латвии) и Семигальский (в Латвии), Самогитский (в Литве), Белостокский (Подляшское воеводство в Польше), Корельский, Тверской, Югорский (Ханты-Мансийский округ в России), Пермский, Вятский, Болгарский (Волжская Булгария – Татарстан, Чувашия) и иных; государь и великий князь Новагорода Низовския земли (Нижний Новгород), Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский (север России), Обдорский (север России), Кондийский (север России), Витебский, Мстиславский и всея северные страны повелитель, и государь Иверския (в Грузии), Карталинския (в Грузии) и Кабардинския земли и области Армянския; Черкасских и Горских (Кавказ) князей и иных наследный государь и обладатель; государь Туркестанский (Средняя Азия); наследник Норвежский, герцог Шлезвиг-Голстинский (в Германии), Стормарнский (в Германии), Дитмарсенский (в Германии) и Ольденбургский (в Германии), и прочая, и прочая, и прочая».
Российская империя
§ 4. Общерусский язык
Когда единая Русь в XIII веке перестала существовать и была поделена между различными государствами, русский язык также разделился на обособленные наречия. Этому способствовал тот факт, что не существовало единого литературного, эталонного языка – его роль выполнял церковнославянский. Основными наречиями, которые, в свою очередь, дробились на множество диалектов, стали следующие: малорусское, которое зародилось в русских землях, принадлежащих Польше, Венгрии и Молдавии, белорусское, возникшее в русских землях, принадлежащих Литве, и великорусское, появившееся в Московском государстве. Однако все эти наречия вплоть до Октябрьской революции 1917 года считались частями единого русского языка. Академик Петербургской академии наук Измаил Иванович Срезневский в 80-х годах XIX века писал: «Давни, но не испоконны черты, отделяющие одно от другого наречия северное и южное – Великорусское и Малорусское; не столь уже давни черты, разрознившие на севере наречия восточное – собственно Великорусское и западное – Белорусское, а на юге наречия восточное – собственно Малорусское и западное – Русинское, Карпатское; ещё новее черты отличия говоров местных, на которые развилось каждое из наречий Русских. Конечно, все эти наречия и говоры остаются до сих пор только оттенками одного и того же наречия и ни мало не нарушают своим несходством единства Русского языка и народа. Их несходство вовсе не так велико, как может показаться тому, кто не обращал внимания на разнообразие местных говоров в других языках и наречиях, напр. в языке Итальянском, Французском, Английском, Немецком, в наречии Хорутанском (вымерший славянский язык. – Авт.), Словацком, Сербо-Лужицком (язык лужицких сербов – славянского народа в Германии. – Авт.), Польском».
В начале XVIII века большая часть исконно русских земель была объединена под властью российского императора Петра I. Встал вопрос об образовании единого литературного языка для всех ветвей русского народа – такой язык был создан и вобрал в себя всё лучшее из всех наречий русского языка. Активное участие в его создании приняли литераторы с территорий Малой и Белой Руси.
Галицкий публицист и историк Осип Андреевич Мончаловский в своей книге «Литературное и политическое украинофильство» (1898 год) пишет: «Между тем и малорусскому языку принадлежит, как всякому известно и как нарочно забывает г. Мордовцев (Мордовцев Даниил Лукич – украинофил, автор исторических романов. – Авт.), своя доля участия в создании нынешнего общерусского языка. По справедливому указанию «Киевлянина» (газета. – Авт.), главнейшими сотрудниками Петра I на поприще научной, литературной и отчасти государственной деятельности были малороссы, питомцы Киевской академии; уж конечно, они не могли не принести своей лепты в сокровищницу общерусского языка, не могли не оказать на него влияния особенностями своей южнорусской натуры, своего южнорусского духа. И это участие малороссов в общерусской лингвистической работе продолжалось и после Петра, продолжается и в настоящее время: достаточно вспомнить Гоголя, Костомарова и, пожалуй, самого Мордовцева, который свои романы пишет по-русски, а не по-малорусски». Выдающийся русский лингвист белоэмигрант Николай Сергеевич Трубецкой в статье «К украинской проблеме», изданной в сборнике «Евразийский современник» в 1927 году, также пишет об участии белорусских и малорусских литераторов в создании общерусского языка: «При Петре же знаменитые ораторы-украинцы, Феофан Прокопович и Стефан Яворский, окончательно закрепили эту традицию. Вся русская риторика послепетровского периода, как церковная, так и светская, восходит именно к этой украинской традиции, а не к традиции московской, которая так и погибла окончательно, не оставив о себе других свидетельств, кроме указаний, извлекаемых из произведений расколоучителей вроде Аввакума. Наконец, литература драматическая в допетровскую эпоху имелась только в Западной Руси. В Москве своей самостоятельной традиции драматической литературы не было: при дворе ставились, и то очень редко, драматические произведения украинских авторов (напр., Симеона Полоцкого). Русская драматическая литература послепетровского периода генетически связана именно с украинской школьной драмой. Таким образом, мы видим, что во всех своих отраслях послепетровская русская литература является прямым продолжением западнорусской, украинской литературной традиции». Под словом «украинский» автор понимает «белорусский и малорусский»: например, Симеон Полоцкий считается белорусским автором, а Прокопович и Яворский – авторы малорусские. Русский филолог и историк профессор Тимофей Дмитриевич Флоринский в своём сочинении «Малорусский язык и „украінсько-руський“ литературный сепаратизм» (1900 год) пишет: «Киевские учёные Епифаний Славинецкий, Симеон Полоцкий, Дмитрий Ростовский, Стефан Яворский, Феофан Прокопович, Гавриил Бужинский, Симеон Кохановский работали в области литературы в Москве с неменьшим успехом, чем в Киеве, и содействовали перенесению в Москву не только западнорусской учёности, но также и некоторых особенностей западнорусского книжного языка».