— Дело не только в нашем возможном браке, — хрипло произнесла я. — Но и в том, что ты официально вошел в род Уилкенсов, а я вернулась в род Роунвесских. Насколько ты помнишь, в нашем роду нет ни одного наследника главной ветки, кроме меня, лишь в побочных.
— И это значит?.. — Ричард свел брови, изображая усиленную работу мысли.
Выждав пару секунд для проформы, я все же продолжила:
— И это значит, что этим балом нас приглашают вступить на политическую арену. Ты — наследник главной ветки рода Уилкенс, я — наследница графини Роунвесской. Готова поспорить, что бабушка оговорила с твоими родителями сохранение за мной титула, фамилии и одного из наследников.
Дождавшись кивка Ричарда, я продолжила:
— Наши родители, увы, не молодеют, как, впрочем, и сам король. Однако, как и любой правитель, он готовит верных высокопоставленных подданных для своих наследников. Такие связи проявляют себя с годами.
Сколько там его сыновьям? Семнадцать и пятнадцать? Без малого наши с Ричардом ровесники. Что я о них знаю? Ровным счетом ничего — мне ни разу не удавалось перекинуться с ними и словечком.
Ричард промолчал. По его лицу можно было сказать, что парень лишь сейчас задумался о том, чем нам это грозит.
— И что нам со всем этим делать? — поинтересовался Уилкенс.
— А у нас много вариантов? — И, не дожидаясь ответа, добавила: — Не думаю. Потому в субботу ровно к положенному времени мы прибудем во дворец. Безгранично обрадуемся оказанной чести, наверняка побеседуем с его величеством тет-а-тет. Тебе он предложит какое-нибудь статусное, но по своей сути бесполезное место в королевской армии, мне намекнет, что поможет решить вопрос с отцом, все сделают вид, что остались довольны друг другом. И каждый продолжить наблюдать издали.
— Как у тебя все просто, — не удержался от смешка Ричард.
— Странно, что такой сценарий не расписал тебе отец, — не удержалась я от колкости, но вместе с тем внимательно следила за реакцией.
Никогда не поверю, что к этим выводам смогла прийти я, но не смог лорд Уилкенс. Уверена, что его сценарий куда более красочный, детальный и расписан на несколько десятилетий вперед — я бы сейчас не отказалась от таких подсказок. Но нет, Ричард покачал головой и произнес:
— Я пока не обсуждал это с отцом в подобном ключе.
Но и в курсе дел меня держать ты явно не будешь.
Я тяжело вздохнула. Ладно… надо решать проблемы по мере поступления, какими бы крупными они ни были. Сейчас я рискую свалиться с ног от усталости — а это куда важнее. Надеюсь, хоть отработку в ангарах нам назначат на будущую неделю, а то количество событий превысит все пределы разумного.
До комнаты я добралась в самом мрачном настроении из всех возможных. Мысленно перебирала, сколько у меня скопилось тех проблем, которые «по мере поступления».
Фирс. Отец с Уилкенсом — это наиболее долгоиграющий серьёзный вопрос. И... блин, НИРА! На этих выходных как раз должна была состояться ее выставка. Твою ж. Была бы моя воля, я бы предпочла ее посещению королевского дворца. Хотя задай мне подобный вопрос еще пару месяцев назад, ответ был бы противоположным.
— Тебе пришли три вестника, — сообщила подруга, когда я переступила порог комнаты. Бросив на меня лишь один скользящий взгляд, она изменилась в лице. — Что-то случилось?
— И да и нет, — совсем как недавно Ричард, ответила я.
А после рассказала и про маячок, который мне удалось раздобыть, и про приглашение короля. В описании не шибко радужных перспектив вдаваться не стала. Посчитала, что в данном случае пословица «Меньше знаешь, лучше кушаешь» работает, как никогда, кстати.
Подруга прониклась важностью момента и внезапно заявила:
— Я перенесу выставку, даже не переживай!
Не то чтобы я сильно волновалась...
— Из-за меня? Но зачем?
— Не только из-за тебя, Эрна, — хихикнула Нира. — Ты для меня безгранично важна и все такое, но сама подумай. Если весь высший свет будет на приеме у его величества, то кто пойдет на выставку? Уверена, и администрация галереи с легкостью примет перенос.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— И правда! Ты права!
— Учусь у лучших, — подмигнула Нира, но после вновь перешла на серьезный тон:
— В общем, ерунда. Меня больше волнует Фирс, сегодня он опять пропустил занятия. Я даже не уверена, что он вернулся в академию!
— Ты ему писала?
— Предложила завтра перед завтраком встретиться.
— Значит, завтра ты незаметно подложишь ему вот это. — Я достала из кармана коробочку с геолокативными конструктами. Достала нужный камешек и всучила подруге.
— Но что нам это даст?
— Я прослежу за ним.
— Он пропускает занятия!
— Значит, и я пропущу. Сейчас можно не переживать о своей стипендии, должны же быть хоть какие-то плюсы от того, чтобы быть Роунвесской.
Да уж, в свете всего происходящего вокруг учеба вдруг резко перестала казаться чем-то важным.
— Мы пропустим, — с угрозой в голосе, будто опасаясь, что я откажу, добавила Нира. — Я пойду с тобой.
Оставалось только кивнуть. Я и не подумала бы с ней спорить. Вот только планы пришлось немного скорректировать, когда я добралась до пришедших вестников.
В первом говорилось, что чистка ангаров куролистков назначена на завтрашний день после занятий. Во втором Морэн в пять утра приглашал меня на утреннее рандеву, а в третьем бабушка выражала радость по поводу предстоящего бала и уверяла, что подготовит для меня наряд, чтобы я лишний раз не отвлекалась от учебы. День обещал быть длинным.
Глава 11
Вставая второй раз подряд в непомерную рань, я понимала, что еще немного — и начну ненавидеть человечество. По крайней мере, ту его часть, которая назначает встречи на такое время.
Претензий к Морэну у меня скопилось предостаточно, а потому к арене я шла с мрачной решимостью. Разве что зубами скрипела от раздражения.
— Утречка. — Морэн махнул рукой, приглашая подняться на трибуну.
Там меня ожидал стул с заботливо накинутым на спинку пледом и ароматный кофе с вкусными на вид круассанами. В целом, с высказыванием претензий можно немного подождать.
— Почему именно тут? — я задала один из самых малозначимых вопросов, сделав маленький глоток почти обжигающего напитка.
— Отсюда видно всю академию, но при этом совершенно не видно нас, — спокойно ответил Морэн.
Я обвела взглядом пейзаж. И правда. Отсюда было видно и арену, и корпуса академии. При желании можно было даже вход на территорию разглядеть, но вот из-за крыши трибуны найти удобный ракурс, чтобы взглянуть на наш завтрак, и правда было сложновато. Только если знать, куда смотреть.
— Что думаешь по поводу этого всего? — поинтересовался Морэн.
Я почти сразу поняла, что он имеет в виду под этим «всем».
— Думаю, что такую вероятность ты предугадал заранее, — спокойно ответила я, кусая круассан.
— Был маленький шанс, что величество это сделает до дня вашего бракосочетания, — не стал отпираться Морэн. — И как, по-твоему, это многое меняет?
— Существенно, — кратко ответила я.
— И почему же? — Морэн развеселился.
— Когда твоих личных вопросов касается король, перестаешь верить, что получится их решить так, как запланировал. А иногда вообще начинаешь сомневаться, что их вообще можно решить.
— Отставить панику, Эрналия. Короли уходят и приходят, это мало что меняет. За ними всегда стоят более влиятельные люди, лишь от их решений что-то по-настоящему зависит. Можешь назвать их серыми правителями, теневыми властелинами, богами... да хоть чертями с манией величия! Они просто есть. И если короли управляют народом, то они — королями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Предположим. И как мне это должно помочь? — не удержалась я от едкости.
— Поймешь, — с абсолютной уверенностью произнес Морэн. — Со временем. А пока слушай. За последнюю пару дней мне в руки — заметь, я ничегошеньки для этого не сделал! — приплыл один такой жирный и страшный факт.
Морэн расплылся в улыбке и выставил на столик обычную шахматную фигуру — пешку. Не прошло и мгновения, как подле нее встала еще одна и еще. Напротив них появилась фигурка короля.