Февралнская, затем Октябрьская революция. Выходцу из дворян, мать которого владела акциями Трехгорной мануфактуры в Москве, казалось бы, открывался один путь — немедленно сбежать за границу. Но Алехин в Москве: здесь он сначала учится на киноактера в студии Гардина, затем работает следователем в Московском уголовном розыске. Сейчас в столице нашей Родины, на Петровке, 38 создан музей криминалистики; там есть материалы, посвященные деятельности следователя Алехина. Позже его знание языков было использовано на работе в Коминтерне, которая и привела впоследствии к крутому повороту в судьбе русского шахматиста.
Кино, расследование преступлений, переводческая работа — какое разнообразие интересов, способностей! Но мысли, каждая свободная минута отданы шахматам. Он жадно ловит заграничные шахматные новости, использует каждую возможность для совершенствования, для тренировки.
Время было страшное: разруха, холод, голод. Шахматные энтузиасты собирались вечерами на квартирах — в обязанности хозяек входило обеспечение элементарных условий для жарких многочасовых сражений.
— Когда доходила очередь до меня организовывать шахматный вечер, приходилось немало поломать голову, — рассказывала жена мастера Николая Михайловича Зубарева. — Обычно я пекла лепешки на сахарине, у голодных шахматных бойцов они пользовались большим успехом. Александр Алехин вынимал иногда из кармана карамельку, аккуратненько разворачивал ее и пил чай с конфеткой. Чувствовалось страстное желание сохранить мозг для будущих ответственных боев, а мозг требовал сахара…
В 1920 году Александр Федорович Ильин-Женевский, работавший тогда во Всеобуче, добился того, что на места были разосланы телеграммы такого содержания:
«1 октября в Москве состоится шахматный турнир. Приказываю широко оповестить округ о настоящем турнире. Не позднее 15 сентября представить Москву Главупрвсеобуч сведения желающих участвовать турнире. О допущенных к участию будет сообщено телеграфно…»
Вскоре стали приходить ответные телеграммы вроде такой:
«Препровождая при сем заполненный анкетный лист на шахматиста Д. Н. Павлова, — писал военачальник из Чернигова, — сообщаю, что означенный тов. Павлов будет выслан в Москву к 1 октября сего года».
Шестнадцать человек прибыло на этот самый необычный в истории шахмат чемпионат страны. Самоотверженность организаторов, выдержка самих шахматных бойцов поразительны. В каких условиях участникам турнира приходилось жить: жесткие койки в холодных казармах, скудная пища. Что хотите на обед: голову селедки или хвост?
И все-таки закончили турнир! Сыграли много партий, которые и сегодня изучают шахматные любители. Вписали славную страницу в историю шахмат. И наибольший почет победителю этого первого чемпионата Советской страны — гроссмейстеру Александру Алехину. Великолепные партии создал он на этом турнире, чего стоит одно окончание партии против Ильина-Женевского! Красивейший маневр в пешечном эндшпиле с обилием тонкостей и неожиданных ударов.
Этот чемпионат еще раз показал исключительную силу Алехина. Равных ему в те годы в России не было, он был гроссмейстером высочайшего класса. Его талант отшлифовался в творческом общении с такими выдающимися мастерами, как А. И. Нимцович, Г. Я. Левенфиш, П. А. Романовский. Алехин вырос уже у себя на Родине в непосредственного претендента на шахматный престол…
Его друг Хосе Капабланка после многих безуспешных попыток сумел-таки получить согласие Эммануила Ласкера на матч.
Единоборство двух шахматных гигантов выглядело… уроком французской борьбы в детской школе, когда учитель легко кладет на лопатки не имеющего сил ученика. Жара Гаваны, видимо, действительно ослабила сопротивление Ласкера, хотя и в иных условиях трудно было надеяться на победу 53-летнего ветерана. Новый чемпион мира немедленно был возведен широковещательной американской рекламой в ранг непобедимого чемпиона всех времен.
Шахматный друг Алехина торжествовал, в то время как сам Алехин был лишен не только возможности вызывать на матч нового чемпиона, но и вообще играть в международных турнирах. Время шло, стало тридцать, близился критический возраст шахматиста. А пока еще не было не только конкретной договоренности о сражении за шахматную корону, не видно было даже малейшей перспективы на это.
Казалось бы, судьба была неблагосклонна к Александру Алехину, и его надежды, лелеемые с детских лет, стать лучшим шахматистом земного шара терпели крах. Действительно, для организации матча на первенство мира по шахматам претендент должен был внести примерно пятнадцать тысяч долларов. Где мог отыскать их Алехин в голодной России начала 20-х годов?
Страшный фактор времени был также против Алехина, каждый год, каждый месяц промедления уменьшали шансы когда-нибудь вызвать на матч Капабланку.
И здесь судьба приготовила Алехину новый поворот, сыгравший решающую роль не только в его стремлении завоевать шахматную корону, но и в жизни вообще. Встречаясь в коминтерновских кругах со многими иностранцами, Алехин женился на деятельнице социалистической партии Швейцарии Анне-Луизе Рюегг. Молодожены отправились в Швейцарию, Алехину был вручен паспорт на выезд через Себеж в Ригу за подписью наркома иностранных дел Карахана.
Анна-Луиза с головой ушла в партийную жизнь и не захотела сопровождать мужа в его поездках на турнирные битвы. Это привело к взаимному охлаждению и отчуждению, и вскоре супруги разошлись: скитаясь из города в город, от турнира к турниру, Алехин как-то на вечере у друзей встретил вдову генерала Васильева, урожденную Фабрицкую — женщину спокойную, широко образованную. Вскоре между ними был зарегистрирован брак, и впервые Алехин обрел человека, заботящегося о нем, любящего, создающего условия для работы и отдыха. Именно она в значительной мере помогла Алехину проделать ту гигантскую работу, которая нужна была для единоборства с Капабланкой.
И Анна-Луиза, и Надежда Фабрицкая, и позже Грейс Висхар все они были старше Алехина на десять и более лет. Кто сможет объяснить это необычное постоянство? Лев Любимов в своих воспоминаниях говорит, что на вечерах в Париже Алехин ухаживал только за пожилыми дамами. «Неужели я уже стала такая старая, что за мной начал ухаживать Алехин?!» — удивленно воскликнула некая русская эмигрантка, проведя полчаса в беседе с Алехиным на одном из балов.
Оказавшись за границей, Алехин немедленно послал Капабланке вызов на матч. Однако уже на первых порах претендент столкнулся с естественным нежеланием шахматного короля играть с опаснейшим противником. Кубинец ответил, что существует более ранний вызов Рубинштейна. Пришлось «встать в очередь», которая грозила значительно разрастись, так как Капабланка, явно не стремившийся к встрече с Алехиным, предпочитал вести переговоры с Фрэнком Маршаллом и не прочь был сыграть матч-реванш с Ласкером. Никаких международных организаций, способных повлиять на этот пристрастный выбор, в ту пору не было.
Оставалось «трудом» добиваться права своего, победами в турнирах доказать свою одаренность. И Алехин играет, играет, играет. Только за несколько месяцев 1921 года он выступает в трех международных турнирах в Триберге, Будапеште и Вене и всюду занимает первые места. Казалось бы, скоро мир убедится в необходимости матча Алехина с чемпионом мира, и тогда скупые меценаты вынуждены будут приоткрыть свои кошельки.
Но фортуна любит ставить на пути сильных новые препятствия. В