отряду.
— Далеко пойдешь, братан! — шепнул мне Александр.
— Объявляем голосование! — закричал Мирон своим необыкновенно громким голосом. — Кто за то, чтобы нашим вождем стал посланник небес Алексей, наш Освободитель, поднимите вверх правую руку!
Присутствующие на митинге, охваченные энтузиазмом, в подавляющем большинстве своем вскинули руки вверх.
Наши с Сашей речи подарили им надежду на свободу и возможность ощутить себя значимыми людьми. Александр оказался прав: люди поверили, что я посланник богов, оттого радость читалась на их лицах.
Так меня избрали предводителем восстания, командиром формирующейся освободительной армии. Александр не стал возражать. И при всеобщем одобрении я назначил его своим заместителем.
Глава 9
Интересно, почему Мирон решил сделать вождем именно меня и настаивал на этом. Я пригласил его к себе в шатер. И спросил:
— Скажи, почему ты решил избрать меня?
— Я не знаю, кто ты, — ответил Мирон. — Может быть, история про посланника божьего — лишь прикрытие, пусть это будет на твоей совести. Может, ты был рабом и познал, что такое унижение, но ты умный парень, я слушал твою речь по радио. И смелый очень. Я видел тебя в деле при захвате прокуратора. За тобой пойдут люди. Я верю, что ты за правду и сможешь изменить ситуацию в стране. Хочу, чтобы счастье принадлежало всем, а не горстке избранных. Ради этого святого дела я изменил Белому и готов поднять свой меч за свободу и справедливость.
— Поверь, я никогда не был рабом. И я из другого мира. Являюсь ли я посланником бога? В какой-то степени — да. Потому моя совесть спокойна.
Мирон пояснил опять:
— Верю, что тобой движет не жажда власти, а желание помочь людям. А вот в атамане не уверен, поэтому предложил, чтобы ты возглавил наш бунт.
— Это будет не бунт, а революция! — поправил я Мирона. — Но основные преобразования будут потом, после нашей победы!
— Революция? Странное слово, ты сам его придумал? — удивился Мирон.
«Здесь же не было революций!» — подумал я и сказал:
— Нет, не я придумал! Этот термин из моего мира, — сказал и тут же пожалел о сказанном, так как выдавать свою подлинную сущность было совсем не нужно, возможно. даже опасно.
— Мира богов? — поинтересовался Мирон.
— Думаешь в правильном направлении, — уклончиво ответил я.
Чтобы Мирон не стал развивать эту тему, спросил его:
— А что, бунты недовольных часто случались на вашей Земле?
— Ты не в курсе? Редко. Самый крупный бунт был сто пять лет назад. Тогда его жестоко подавили.
Я прикинул: Октябрьская революция у нас в прошлом веке совпадает по времени со здешним крупным бунтом. Но ничего не сказал Мирону. А он помолчал немного и продолжил разговор:
— В любом случае, у тебя будет шанс изменить жизнь людей к лучшему! Все беды происходят из эгоизма, жажды наживы, а благоденствие возможно лишь общими усилиями простых людей. Учти: человек без коллектива, как уголек без костра: дает мало света и быстро гаснет.
Я решил развить тему, люблю философские беседы:
— Человек, говоришь, должен быть в коллективе. Как животные в стаде?
— И животному лучше в стаде! — ответил Мирон. — Если ты отверженный, то будешь рабом, у тебя будет суровый господин и острое желание уйти от хозяина. Вот только куда? Одинокого раба поймают и высекут. Ему нужно искать товарищей по беде. Потому сейчас к тебе потянется народ. Ты дал понять, куда и зачем может идти любой обездоленный…
— Не только я. Здесь Александр до меня начал организовывать сопротивление власти.
— Без тебя его попытка могла быть обречена, а с тобой я верю в конечный успех, по крайней мере, постараюсь быть полезным вам в вашей борьбе. Но учтите: власть попытается задавить нас. Введут чрезвычайное положение, соберут войско для подавления мятежа или, как ты сказал, революции.
— И скоро ли это войско прибудет сюда? — поинтересовался я.
— Думаю, через несколько дней. Максимум — через неделю.
— За это время мы многое успеем, — сказал я. — Город Питер захватим.
— Для захвата целого города нужно хорошо организованное войско, — ответил Мирон.
— Народ прибывает, думаю, организуем быстро, — с оптимизмом сказал я. — Сейчас выберем военачальников и вперед.
— Кого будем выбирать? — спросил Мирон.
— Командиров полков и сотен. Из числа тех, кого захочет народ! Вот ты, опытный и смелый воин, тебя послушали на митинге, а теперь должны выбрать командиром.
Мирон не в полной мере согласился с демократической системой армейского устройства:
— Неплохо говоришь, но не надо каждого военачальника избирать. Должен быть более строгий принцип единоначалия. Ты выбран, ты и назначай на основные должности.
— А что скажешь про выборность должностей в армии на основе конкуренции по профессиональным качествам?
— Для армии конкуренция может быть губительной! — не соглашался Мирон.
Я сказал:
— Сформируем для начала три полка временно усеченного состава. Тебя предложу командиром первого! А остальных пусть изберут себе бойцы.
Мирон не стал возражать.
На очередном митинге мое предложение избрать командиров полков голосованием вызвало споры, едва не переходящие в драки. Особенно сильно спорили между собой разбойники, избравшие Сашу атаманом, и недавно прибывшие в лагерь люди.
Мне пришлось вмешаться:
— Хватит спорить! Переходим к прямому назначению командиров. Для начала предлагаю утвердить Мирона предводителем отряда присоединившихся к нам недавно мужчин. Из этого отряда сформируем первый полк. Мирона назначаю его командиром и моим заместителем наряду с атаманом Непомнящим. Голосуйте!
Предложение поддержали.
Так Мирон стал командиром первого полка, я — командующим армией, а атаман Непомнящий — моим первым заместителем.
Затем я сказал:
— Атаман хорошо знает своих людей, он назовет командира второго полка, а третий полк будет формироваться постепенно из прибывающего к нам пополнения. Его командира можно избрать уже сейчас. Пока так. Люди будут прибывать, полки расширяться, потом станут дивизиями. Когда пойдут бои, будем смотреть на проявленную воинами доблесть и смекалку. По этому принципу станем выдвигать в командиры.
Мужики недовольно ворчали, но когда я вынес свое предложение на голосование, подняли руки. Командиром второго полка утвердили Грома. Затем возникли споры по поводу того, кого избрать командиром третьего полка. Проголосовали за молодого мужчину по имени Хорошук.
Во время голосования произошла драка между двумя бойцами.
Раздался крик:
— Да я тебя! — мощный, атлетически сложенный мужчина атаковал худенького, низкорослого парня, похожего на мальчишку. Мужик бил кулаком наотмашь, но его худой противник отклонился от удара, отскочил и плюнул что-то из трубки в шею силача. Тот повалился на землю.
На толстой шее богатыря расплылось фиолетовое пятно. К поверженному мужчине подбежал знахарь Чарли. Он произнес с удивлением:
— В него вонзилась иголочка с ядом, который парализует