Читать интересную книгу Закулисные интриги - Николай Леонов

– Роман Анатольевич? – деликатно осведомился полковник.

– Да, – голос у Лошманова был высоким и бархатным, что не подходило к его внешности. – А вы кто?

– Полковник Гуров. Главное управление уголовного розыска, – представился сыщик и продемонстрировал Лошманову свое удостоверение, на которое тот даже не счел нужным взглянуть. – Мы с напарником расследуем убийство Юрия Равца, в связи с которым и хотели бы задать вам несколько интересующих нас вопросов.

После этих слов Гуров, не дожидаясь приглашения, расположился за столиком напротив собеседника. Один из телохранителей Лошманова порывисто шагнул вперед, но в силу отсутствия каких-либо дополнительных сигналов со стороны шефа на большее не отважился. Крячко опустил руку в карман и сомкнул пальцы на рукоятке табельного оружия. Второй телохранитель развернулся к нему лицом. При этом он смотрел не в глаза Станиславу, а на его локоть. Лошманов скупо усмехнулся.

– А вы бесцеремонны, полковник, – произнес он после недолгой паузы. – Во-первых, как вы, наверное, заметили, я обедал, а вы нагло прервали этот процесс, что само по себе не очень позитивно сказывается на пищеварении. А во-вторых, с чего вы взяли, что у меня есть желание отвечать на ваши идиотские вопросы?

Гуров нахмурился. Ему не нравилось, когда кто-либо начинал с ним беседу в подобном тоне.

– Для того чтоб отвечать, вашего желания не требуется, – с ходу парировал он. – Достаточно уже того, что такое желание есть у меня.

– Вы так думаете?

– Уверен. Я – представитель уголовного розыска...

– А мне плевать, – прервал его Лошманов. Он спокойно протянул руку и двумя пальцами подхватил высокий фужер с вином. В свете висевшей у него над головой люстры блеснул перстень с большим кровавым рубином в массивной золотой оправе. – Будь вы хоть из свиты самого президента, это не дает вам права вмешиваться в частную жизнь. Так что давайте не будем усугублять и без того неприятное для вас положение, полковник. Вы можете спокойно уйти через ту же самую дверь, через которую попали сюда, и я забуду о вашей бестактности. В противном случае я подам знак своим мальчикам, и они вышвырнут вас с вашим напарником через окно, предварительно подвергнув точечному массажу ваши драгоценные почки. И что касается закона... Меня этим не напугаешь.

Лошманов сделал глоток вина, поставил фужер на прежнее место и взял в руки нож и вилку. Решив, что вопрос с сотрудником уголовного розыска исчерпан, Роман Анатольевич намеревался продолжить прерванную трапезу.

Гуров повел плечами. Ему уже не раз приходилось сталкиваться с подобными личностями. Уверенные в собственной безнаказанности и вседозволенности, а также имеющие самых дорогостоящих адвокатов, они уверены, что представители власти не способны ни на что серьезное, кроме типичного для них словоблудия. Что ж, придется поучить и этого господина хорошим манерам. Гуров тоже умел общаться с подобного типа людьми.

Сделав вид, что он решил последовать совету Лошманова и мирно покинуть «Райский синдром», полковник неспешно поднялся из-за стола, а затем стремительно склонился вперед, ухватил Лошманова за волосы и резко ткнул его лицом в тарелку. Стол покачнулся, фужер с вином опрокинулся, и по белоснежной скатерти стало быстро расползаться бордовое пятно. Стоявший позади Гурова телохранитель тут же бросился на обидчика своего шефа, но полковник, не глядя, выбросил ногу назад и ударил амбала подошвой ботинка в грудь. Великан отлетел назад, упал спиной на стол, за которым они с коллегой мирно сидели всего пару минут назад, перекувыркнулся через него и грохнулся на пол, увлекая за собой скатерть с яствами. Со звоном разлетелись бокалы и тарелки, закричала какая-то женщина из числа посетителей, и на ее крик сбежались две официантки и девушка, встречавшая сыщиков на входе.

Второй телохранитель Лошманова запоздало дернулся, сунул руку за отворот пиджака и, выпустив из поле зрения Крячко, развернулся в сторону Гурова. Станислав только и ждал этого. Ловко нырнув вниз, он подсек громилу ногой, и тот словно срубленное под корень дерево опрокинулся на пол. Рука так и застряла за отворотом пиджака. Крячко кинулся на него, повернул лицом вниз, оседлал противника и лихо заломил ему за спину сначала одну, а затем и вторую руку. Проворно вытащил неизвестно откуда наручники.

В зал вбежали два местных охранника.

– Уголовный розыск! – бросил им Крячко. – Всем стоять на месте.

После чего он защелкнул браслеты на запястьях поверженного им гиганта. Охранники остановились в нерешительности.

Первый телохранитель к этому моменту уже успел вскочить, и в руках у него появился пистолет. Он прицелился в Гурова. Вновь закричала женщина. Крячко выхватил свой пистолет.

– Брось пушку, козел! – приказал он.

Лошманов поднял голову. Из разбитого носа по его пухлым губам стекала струйка липкой крови. Гуров, стоя рядом с ним, с прежней силой ткнул его лицом в тарелку еще раз и уже не отпускал, а, держа за волосы, приставил дуло «штайра» к затылку.

– Брось, – спокойно сказал он, обращаясь к целившемуся в него телохранителю. – Даже если ты выстрелишь, я успею вмазать ему пулю в башку. Мозги со скатерти придется соскабливать очень долго.

Амбал не опустил пистолет, но и стрелять уже не торопился. Видно было, что он колеблется с принятием верного решения. Гуров решил помочь ему с выбором. Оторвал от тарелки голову Лошманова и запрокинул ее.

– Скажи ему.

Лошманов закашлялся. Кровь из носа заливалась ему в рот.

– Скажи ему! – повторил Гуров и усилил давление ствола на затылок жертвы. – Ну! Говори!

– Брось пушку, Сережа, – выдавил из себя Роман Анатольевич, борясь с новым приступом кашля.

– Ты слышал, Сережа? – поддержал инициативу Лошманова Крячко. – Бросай.

Телохранитель опустил руку, затем разжал пальцы, и пистолет брякнулся к его ногам.

– Отлично, – Гуров по-прежнему держал Лошманова за волосы, а дуло его «штайра» упиралось Роману Анатольевичу в затылок. – Теперь вопросы, которые я хотел задать. Не возникло желание ответить на них?

– Вы за это ответите...

Лошманов сплюнул кровь, но из-за того, что полковник держал его голову в запрокинутом положении, сгусток крови попал владельцу гей-клуба на воротник белоснежной рубашки.

– Может быть, – уклончиво ответил Гуров. – Но сейчас речь не о нас, а о тебе. Каждый вопрос буду задавать всего один раз. Нет ответа – снова мордой в тарелку, есть ответ – катимся дальше. Усвоил?

Лошманов ничего не ответил. Выждав секунд пять, Гуров слегка дернул его за волосы назад, а затем резко опустил голову вниз. В повисшей тишине ресторана было слышно, как зубы Романа Анатольевича стукнулись о фарфор. Он взвыл. Разоруженный телохранитель дернулся, но, вспомнив предупреждение Гурова, так и остался стоять на месте. Крячко слез со своего пленника, подошел вплотную к первому телохранителю и, чуть отпихнув его в сторону, поднял с пола оружие. Сунул его к себе в задний карман брюк. Охрана «Райского синдрома» и официантки продолжали в нерешительности топтаться чуть поодаль.

Гуров вновь запрокинул голову Лошманова.

– Усвоил? – повторил он.

– Усвоил. – Тот опять сплюнул кровь себе на воротник.

– Ты видел Равца в день убийства?

– Видел. Я приходил в театр. Мы немного посидели, выпили коньячку и... – кадык Лошманова нервно дернулся. – Потом ушли.

– Куда поехали?

– Кто куда. Я отправился к себе в клуб, а Юра... Не знаю. Он сначала хотел поехать со мной, но потом передумал. И отправился куда-то по своим делам... Ему позвонили...

– Позвонили? Кто?

– Не знаю. Он не сказал. Сказал только, что у него дела... И уехал. На своем новеньком «мерсе»...

– Я слышал, Равец должен был тебе денег, – продолжил допрос Гуров. – Это так?

– Да... То есть... Постойте! – Лошманов предпринял попытку скосить глаза в сторону стоящего справа от него Гурова, но из этого ничего не вышло. – Вы что, меня, что ли, подозреваете? Думаете, я его грохнул?

– А это не так?

– Нет! Конечно, нет! – голос Лошманова сорвался на фальцет. – Вы с ума сошли? У меня и в мыслях не было убивать Юру. Да, он должен был мне деньги. Этого я не отрицаю... И деньги, кстати, немалые. Но какой мне был смысл убивать его? Юра обещал мне вернуть деньги. В самом скором времени...

– И ты ему поверил?

– А почему я должен был ему не верить? Какие для этого основания? Если Юра сказал, что отдаст, значит, отдаст... То есть я хочу сказать... Он отдал бы, если бы остался жив...

– Ты знал о том, что Равец был убит?

– Да, знал, – Лошманов поморщился от боли. – Но это не я! Клянусь вам! Где логика?..

– От кого ты узнал об убийстве? – прервал его Гуров.

– Я не помню. Кто-то сказал мне в клубе. Весть разлетелась очень быстро... В наших кругах... Вам ведь уже известно, что Юра был гомосексуалистом?

– Да, известно.

– Вот, я об этом и говорю. Кто-то из клиентов моего клуба принес эту весть, и я...